Отречемся от ветхого пола…

«Если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят». Если российские СМИ изображают западный мир как царство Содома и Гоморры, это не значит, что гендерная революция — вымысел.

…Рижская второклассница рассказывает матери, что классу задали сочинение на тему «Кем я хочу стать: мальчиком или девочкой?» Вам кажется это какой-то глупой шуткой, читатель? Никаких шуток. Гендерная теория, возобладавшая в гуманитарных дисциплинах и системе высшего образования западных стран, утверждает, что биологический пол — это отстой, место которому в мусорной корзине истории. Родившийся мальчиком — не обязательно мальчик, родившаяся девочкой — не обязательно девочка. Важен не пол, а гендер (истинный пол), который человек может выбирать в соответствии со своими предпочтениями. Новая степень свободы, так сказать… Но начиная с какого возраста человек может выбирать? Тут мнения расходятся. Кто-то считает, что с 3−4 лет, кто-то — что с 8−9, и есть даже заплесневелые консерваторы, которые предлагают подождать до 12 лет.

Те, кто решит, что это фейк, могут заглянуть в британские (не «желтые») СМИ, где продолжается нешуточная дискуссия: с какого возраста ребенка, решившего, что он родился в телесной оболочке не своего пола, можно начинать пичкать гормонами, подавляющими его биологический пол. Сейчас это разрешено делать с 12 лет, но есть медики и психологи, которые настаивает на снижении возрастной планки до 9 лет.

Мне возразят: недостаточно решения ребенка, требуется также согласие родителей и диагноз специалиста. Ну, согласие родителей вообще не проблема (убедить, запугать, заплатить), а вот с диагнозом — интересно. Скажем, грипп или скарлатина имеют совершенно конкретный набор симптомов, по которым и диагностируется болезнь. А какие объективные симптомы могут свидетельствовать, что в теле мальчика живет девочка? Нет таких симптомов. Это все равно, что поставить ребенку диагноз «ветрянка» только на том основании, что он сам утверждает, что болен ветрянкой.

Помните, в советской школе мы писали сочинения о том, как хотим стать космонавтами, инженерами, врачами и проч. В чем был назидательный смысл таких сочинений? Школьнику внушалось: СССР — такая страна, в которой (если, конечно, будешь хорошо учиться, слушаться учителей и т. п.) ты можешь реализовать свою мечту. Понятно, мечту реализовывали немногие, в этом была изрядная доля несбыточности, но глупо отрицать позитивный характер самой мечты.

Можно сказать так: советская культурная революция грубо хватала ребенка за волосы и тянула его из житейского болота к высоким свершениям. Современная гендерная революция (кстати, в США ее принято называть «культурной революцией») нежно топит ребенка в мутных водах подсознания. Ты — мальчик, но тебе нравится играть с девочками в куклы? Не стесняйся этого, дружок, прислушайся к самому себе, может быть, ты — гей или бисексуал? Попробуй-ка поносить платье или туфельки, чтобы лучше понять себя… Говоря без затей, это и есть та самая пропаганда гомосексуализма, существование которой отрицают толерантно-мыслящие.

В Латвии, как и в целом в Восточной Европе, гендерная революция делает только первые осторожные шаги, то и дело натыкаясь на сопротивление «троглодитов» («троглодитами», напомню, вице-президент США Байден недавно назвал тех, кто не готов признавать однополые браки). Шаги эти маскируются под что-то невинное, чтобы не напугать родителей.

Несколько месяцев назад по латвийским детским садам и начальным классам школ прокатилась волна переодеваний: мальчики переодеваются в девочек, девочки в мальчиков. Все это было приурочено к масленице: родителям объясняли, что есть, мол, такая древняя латышская традиция. Но кое-кто из мам и пап уже успел пожить-поработать на Западе, где аналогичные «травести-шоу» объясняются более честно. Прямо говорится, что это реализация придуманной радикальными феминистками (они же обычно и лидеры местных ЛГБТ-сообществ), «программы равенства полов». Слово «равенство» не должно вводить в заблуждение. Речь идет не о разумном равенстве перед законом, а о равенстве-тождестве, равенстве-смешении. Отсюда школьные переодевания в одежду другого пола, пропаганда небритых женских ног (не шучу, сверхмодная тема, например, во Франции), борьба за общие туалеты и проч.

Так вот, в Латвии, когда эта программа стала реализовываться, некоторые родители нашли в себе смелость возмутиться. Один папа, когда ему напомнили, что на масленицу надо привести ребенка в одежде другого пола, ответил: «Нет, не хочу, чтобы из моего ребенка делали трансвестита… Мы опоздаем, придем уже на блины». Отчасти благодаря этой фразе, попавшей в социальные сети, и стало известно о том, что проводится целая кампания странных переодеваний в латвийских детсадах и школах.

Тема гендерной революции — непаханное поле. Кажется, я один из немногих авторов, кто пишет на эту тему на русском языке. На Западе серьезные дискуссии давно прекращены, и любой ученый или политик, высказавшийся, допустим, против однополых браков, мгновенно зачисляется в «гомофобы» и «фашисты». По сути, гендерная теория стала важнейшей составляющей идеологии всех лево-либеральных партий Запада, да и не только лево-либеральных.

Несколько упрощая, я бы выделил три составных части этой идеологии: 1) поддержка однополых отношений и браков, 2) принудительная, начиная с дошкольных учреждений, сексуализация детей, 3) дискредитация мужчины, выхолащивание из него именно тех качеств, которые всегда считались «мужскими».

Нас, крепко взяв за руку, ведут в «дивный новый мир», с удивительной прозорливостью предсказанный Хаксли. Перечитайте на досуге. Правда, Хаксли не предвидел роли гомосексуализма. Поэтому для полноты картины ее надо дополнить антиутопией Энтони Берджеса «Вожделеющее семя».

Фото: EPA / ИТАР-ТАСС