Путин в политике и культуре

Чтобы понимать, почему Алексей Колобродов пишет и выпускает именно такие книги, надо его просто знать. Секрет прост: Леша увлекается тем, о чем думает, тем, что говорит, тем, о чем пишет. Увлекается и в плане хобби/работы, и собственным повествованием, будь оно на бумаге или вне ее. Вспомним Владимира Семеновича: «Ну, сумасшедший, что возьмешь». Сумасшедший в плюс, естественно.

В 2012 году издательство «Геликон плюс» выпустило книгу Колобродова «Культурный герой. Владимир Путин в современном российском искусстве». Леша выслал мне книгу, я прочитал… Это было тройку лет назад. Тогда почему-то никакого однозначного мнения не сложилось. Разве что удивила странная креативность публициста Колобродова — рассмотреть Путина сквозь призму культуры — это обычно выходит за рамки политжурналистов, комментаторов и блогеров всех мастей.

И вот 2017 год. В «Пятом Риме» в свет выходит книга «Вежливый герой. Путин, революции, литература». То есть прошлой книги по схожей теме и поводу показалось мало, и Леша выпустил фолиант раза в три толще предыдущего. Оно и понятно — в 2012 году «десятые» было обозреть еще сложновато, плюс тогда еще не случилась украинская революция — отправная точка новейшего времени. Время собирать камни, еще больше камней, чем раньше, оно пришло вот только сейчас — когда от гор откололись уже булыжники.

Давайте говорить по существу книги (так и хочется назвать ее трактатом). Как определяет в предисловии сам автор, произведение написано для того, чтобы выявить все точки соприкосновения между интеллектуалами-государственниками (как я понимаю, сюда входят деятели культуры социал-консервативного, «право — левого» мышления) и властью.

Видите ли — вопрос уже с самого начала выглядит несколько «танцующим». Казалось бы, почему это те, кто поддерживает власть и ее курс должны искать с ней точки примирения и соприкосновения? Пресловутые points of contact. Это ведь и так — так? Выходит, что не так. Как говорится — все сложно.

Как отмечает автор, в первой половине «десятых» власти было совершенно наплевать, что происходит в культуре. Власть качала нефть, топ-менеджеры качали права, культура качалась, пьяная. Всеобщее благоденствие и процветание не давали поводов подойти к культурным процессам ближе, чем на расстояние от кресла до экрана в кинотеатре.

Поворот происходит чуть позже: Болотная, затем Крым, затем все усиливающаяся информационная война между «почвенниками» и «либералами». Специально беру в кавычки, потому что это весьма условные, размытые и приблизительные дефиниции.

В общем, интрига и соль книги — пантеон главных ее персонажей схож по сложности и многослойности с пантеоном языческих богов. Сварог — он же Световид, Даждьбог — он же Купала. Колобродов взял пять крупнейших фигур российской культуры и политики последних тридцати лет, через деяния и мысли которых прядется нить повествования, срезая и распаковывая смыслы, как нож шаурму на вертеле.

Речь автору: «Книга портретирует пять интегральных фигур (персонажей намного больше), в которых ярче всего преломилось выбравшее нас время. Все ныне живущие и активно деятельные — дай Господь им здоровья и сил. Статус каждого трудно определить одним словом, а, пожалуй, и фразой. Поэтому просто имена, через запятую. Владимир Путин, Эдуард Лимонов, Захар Прилепин, Михаил Ходорковский, Никита Михалков.

Вот он и языческий пантеон — фигур всего пять, а персонажей намного больше. Я бы добавил — их даже слишком много, и порой они связываются друг с другом настолько хитро и тонко, что сидишь и улыбаешься: а вот никогда б не подумал!

Не думаю, что Алексей проводил исследование на предмет того, кто же больше всех повлиял через культуру на политику и через политику на культуру, и этот глобальный соцопрос указал ему на пятерых перечисленных людей. Уверен, тут автор «голосовал сердцем» — писал про тех, с чьей деятельностью, литературой, политическими кредо, был больше всего знаком, был в теме.

И еще одна важная черта книги. Проиллюстрируем ее. Летом 2015 года я брал интервью у Эдуарда Лимонова. Вот один из вопросов и ответ на него:

Р. Б. Один знакомый писатель (из «левых») рассказал мне, что вас «побочные эффекты» славы давно не интересуют. Имеется в виду: если кто-то, где-то, что-то о вас говорит и пишет — вам все равно. Зато вы очень любите, когда вас узнают на улицах, и особенно, когда на вас с интересом смотрят красивые девушки… Мой друг прав?

Э. Л. Ваш друг… Когда мне было 25 лет, мне было лестно и внимание прессы (его фактически не было), и другая атрибутика славы, но потом я стал мудрее и закономерно мне сделалось безразлично внимание толп. Красивые девушки смотрят, а я сам красивый, да ещё и несомненный, никто уже не оспаривает.

Вот именно — «несомненные». Фигуры, которых «никто уже не оспаривает» стали персонажами новой книги Колобродова. Поэтому любые домыслы об ангажированности, более чем напрасны. По факту, всем пятерым эта книга на фиг не нужна — она нужна стране в целом, она нужна истории культуры и политики.

Пересказывать книгу, которая сама является ярчайшей публицистикой — занятие глупое и недостойное. Скажу лишь то, что было важно для меня. А важна суть, стержень, то самое мировое дерево на острове Буяне. Но для начала мне снова придется вернуться к Лимонову.

26 февраля Эдуард Вениаминович на сайте «Свободная пресса» опубликовал статью «Слезы и сопли по Борису», которая посвящается (если можно так выразиться) 3-х летней годовщине убийства Бориса Немцова (кстати, неоднократного «фигуранта» разбираемой нами книги Колобродова), в которой Лимонов позволяет себе вот такое:

«Можно сколько угодно размышлять на тему, кому это выгодно и кому невыгодно, в судах никогда не были названы фамилии заказчиков резонансных убийств. Так что вину валят обычно на власть, но вот я верю в то, что Немцова заказал через посредников ещё один любовник Дурицкой». И еще: «Он был постаревшим плейбоем, живущим в своё удовольствие на акции и ренты, отставником. Ну да, он продолжал совать свой нос в политику, но скорее, мешал своим коллегам-либералам, выскакивая наугад то здесь, то там».

Это я вот к чему: если Эдуард Вениаминович может себе позволить «плохо о покойнике» и идеологическом враге, и делает это совершенно осознанно, то Колобродов к политически, идеологически и культурно неблизким ему «элементам» подходит более чем тактично, взвешено, да, не без юмора, но все ж не в лоб. Вне сомнения, проницательный читатель сразу поймет, в какую сторону гнет Алексей деревья жизни своей, но делается это как-то без напряга, дипломатично. Мы тут имеем интересный случай — русский почвенник и социалист в одном лице пишет в духе вполне себе европейской публицистики. Персонажи стоят от него на одинаковом расстоянии, словно команда, прикрывшая яйца от колобродовского пенальти.

И тут тоже кроется один секрет: немногим известно, сколько Алексей трудился над собственным стилем, над его выработкой, работал над языком. То, как он пишет, вовсе не является просто следствием «таланта». Это именно сознательная работа над стилистикой, оборотами, построением фраз. Я давал прочесть книгу своему товарищу-композитору и большому любителю литературы, но он читать не смог. Сказал — это написано слишком заумно и витиевато. Позволю себе не согласиться. Да, вхождение в языковой лабиринт Колобродова требуется не прямое, не простое. Но когда ты, страница за страницей, погружаешься глубже, все встает на места. Ты бесстрашно снимаешь на этой глубине акваланг и спокойно дышишь под водой, как Ихтиандр. Я уверен, что язык Колобродова-публициста (он еще пишет прозу, но об этом не здесь) в будущем станет занимать языковедов по-крупному.

2014 год для Колобродова, как и для всего мира — год переломный. Это и был тот момент, когда Россия вновь повернулась к самой себе лицом. Когда она снова осознала самое себя как единую цивилизацию, когда стало понятно, что творческий дух обновленной страны, что тема «царь и поэты» — снова звучит, а «он и они» живо интересуются друг другом. Колобродов характеризует этот разворот словами философа Секацкого — «Империя на подъеме».

Момент этого сближения, старт этих новых процессов, с большим усердием и трепетом показан Алексеем в главе, где он подробнейше разбирает реакцию Владимира Путина на роман Захара Прилепина «Санькя». В этом эпизоде и правда есть, что вспомнить. И что понять для себя.

Наверное, это будет общим местом, но сказать нужно: Колобродов не дает готовых ответов, не наклеивает целебных рецептов на бутылочку жизни. Он призывает подумать, поразмышлять вместе — а где, собственно, заканчивается власть и начинается культура? Как и почему культура порой заваливается всеми своими перьями и клавиатурами в низкопробный пиар? Эта книга — глубокий трип. Длинный, не всегда простой, но увлекательный и полезный, вырывающий читателя из зоны комфорта. Жаль, непозволительно мало рецензий написано на нее большим жюри премии «Национальный бестселлер», где она находится в лонг-листе. Надеюсь, ситуация вскоре поправится.

О моем личном выводе, о сухом остатке, я писал Алексею в письме, изложу его и здесь. Книга ««Вежливый герой. Путин, революции, литература» — это напоминание, или даже увещевание, что единственно возможный путь для страны, для ее культуры, политики, идеологии — это социал-консерватизм с ориентацией на регионы и элементарное уважение к человеку, который едет рядом в автобусе или идет по тротуару. У Колобродова это — идея высшего порядка, сверхидея, мерцающая сквозь весь текст от первой до последней страницы. По Колобродову все корявости и перегибы прошлого — есть следствие отвержения и неприятия этой системы элитой и приплясывающим с ней рядом прозападным демоном.

Политика и власть: Путин заявил о начале подготовки новых майских указов

Новости политики: Лавров пошутил после падения на форуме