В «Мадагаскаре» больше не живут

Роман «Подземный корабль» — первая художественно состоятельная попытка осмыслить нулевые годы. До того, как я прочел книгу, у меня было ощущение, что этому десятилетию суждено остаться в воспоминаниях в качестве такого странного, пропавшего куска нашей жизни. Вот девяностые — иное дело! Одни вспоминают их с содроганием, другие - с ностальгией, но то была определенная эпоха со своим содержанием и духом времени. А вслед за ними наступил некий невнятный период, который даже не знаешь, с чем и сравнивать. Ну вот, например, считается, что у древних славян календарь был разомкнут. То есть после окончания осенних полевых работ и до момента, когда солнце взойдет вон у того дерева, отсчета дней просто не велось. (Это, кстати, решало проблему високосных годов и прочих поправок). И от нулевых у меня было именно такое ощущение — время, не вошедшее в календарь. История прекратила течение свое.

Прочитав «Подземный корабль», я понял, что это не так. В те годы происходили вещи очень даже существенные. Время опьянения потреблением. Декларируемого эгоизма. Если искать исторические аналогии — можно сравнить с тем, что лет девяносто назад называлось «угаром нэпа». Наверное, ничего не стоило бы описать это сатирически. Но самое удивительное то, что «Подземный корабль» никоим образом не является сатирой. Екатерина Шерга выбрала более интересный путь и попыталась прошедшую эпоху понять. В романе есть множество действующих лиц: торговцы дорогим алкоголем и консьержи элитных домов, английские дизайнеры и иракские авантюристы, но практически всем персонажам ты сочувствуешь — даже гротескному изобретателю безотказного метода убеждать любого собеседника на основе технологий НЛП, которых ходит по издательствам со своим сочинением, но так пока и не убедил никого этот труд напечатать. Сочувствия не вызывают, пожалуй, только двое. Один — Герасим Линников, создатель «Клуба традиционных ценностей» для идеологического окормления среднего класса, готовый заниматься чем угодно, лишь бы быть «в тренде» и «в курсе». Второй — его шеф, крупный правительственный чиновник Изюмов, искренне уверенный в своем праве брать все, что понравится.

Место и время действия романа — Москва, середина нулевых годов. Тридцатисемилетний предприниматель Мстислав Морохов покупает себе квартиру в одном из «элитных домов для состоятельных господ», украсивших в последние годы нашу столицу. Среди реальных построек, рекламу которых мы встречаем в журналах и на билбордах, есть «Патриарх», «Фаворит», «Шоколад» и даже «Онегин». Сооружение, придуманное Шергой, называется «Мадагаскар». Оказавшись в этом двухбашенном небоскребе с бутиками (правда без покупателей), гаражом (но без машин), бассейном (но без воды), Морохов скоро узнает, что он здесь один такой: другие владельцы квартир покупали их ради инвестиций в недвижимость, проживать же предпочитают в местах, более для этого приспособленных. Но чуть позже обнаруживается, что по углам и подвалам «Мадагаскара «прячутся удивительные соседи, которые явно имеют свои причины не показываться Морохову на глаза.

Тайну людей-призраков нам раскроют несколько позже, а тем временем развивается другая сюжетная линия. Рассказ о приключениях в «Мадагскаре» перемежается страницами из дневника некоего Александра Л. Тут надо сказать еще об одной особенности книги. «Подземный корабль» можно назвать «архитектурным романом», «интерьерным романом». Дома, дворы, кварталы, переулки, вообще «дух места» — все это играет самостоятельную роль и описано с огромным вниманием. Александр рассказывает о своем предыдущем месте работы — Молодежном Центре Науки и Культуры, построенном в начале 80-х годов прошлого века: «Я шел по коридорам, мимо мутной стеклянной стены, окружавшей внутренний дворик. В семидесятые годы, в эпоху оскудения, когда редкостью становились уже любые материалы, даже камень и дерево, единственным доступным ресурсом оставалось само российское пространство: оно было неисчерпаемым, бесконечным, и его не могли украсть. Именно этот суровый материал и шел обычно на украшение дворцов времен упадка Советского Союза. Обращали ли вы внимание, что там почти всегда есть нелепая территория под открытым небом и посередине ее — квадратный бассейн? Вход в эти патио всегда замкнут навечно, в бассейне лежит либо куча снега, белого в январе, черного в апреле, либо груда сухих листьев. Воды там не бывает никогда. В Молодежном Центре Науки и Культуры на дне бассейна лежал веник».

Потерпев на этом месте работы крах, Александр устраивается работать продавцом и охранником в интерьерный салон-магазин «Британская Империя». Он идет на явный дауншифтинг, чтобы передохнуть, оглядеться и подыскать себе что-нибудь более интересное. В салоне «Британская Империя» не просто продают дорогие вещие, здесь претендуют на то, чтобы предлагать клиентам блестящее и респектабельное прошлое, которого у них не было. Недаром сам магазин расположен в семи комнатах старой московской квартиры. «…Есть кабинет, там огромный письменный стол, в одном углу глобус, в другом — тяжелое бюро. Каталог поет ему песнь, он рассказывает, что бюро — современное подражание работам Уильяма Берджеза, знаменитого краснодеревщика эпохи королевы Виктории, который полтора столетия назад прославился тем, что имитировал ренессансных мастеров, использовавших в своем творчестве античные декоративные элементы. Мне нравится сама идея этих множественных подражаний, то, что эпохи входят одна в другую, как матрешки. Бюро наполнено потайными ящиками и незаметными дверцами, каталог обещает, что они «скрывают много тайн». Я провел исследование и в одном из дальних отделений нашел пластмассовую тарелку со скелетом и чешуей воблы, а также две бутылки из-под пива — сувенир от работяг, которые создавали «Британскую империю».

Скоро оказывается, что покупателей в салоне нет и не будет. Владельцы тоже не дают о себе знать. Тогда Александр начинает просто жить здесь в свое удовольствие: устраивает вечеринки для друзей, приводит женщин. Бывший менеджер среднего звена становится популярным персонажем светской Москвы: если судить по квартире, он богат, источник его доходов никому не известен, но какая, в конце концов, разница? Салон «Британская империя» описан чрезвычайно подробно, со множеством деталей — в противоположность жилищу Морохова в «Мадагаскаре», элементы обстановки которого в лучшем случае лишь упоминаются. На секунду задумавшись над этим контрастом, я понял, что так и должно быть. Морохов не обращает внимания на вещи, среди которых живет, в то время как для Александра его неожиданный кров — прежде всего яркое и необычное зрелище; даже прожив в нем несколько месяцев, он все еще продолжает его разглядывать. Автор нигде не говорит об этом, и осознавать это читателю не обязательно, но такими вот приемами и создается то, что называется художественной убедительностью. Впечатление, создаваемое текстом Шерги, настолько реально, что в какой-то момент ловишь себя на попытке вообразить те эпизоды биографии героев, которых в книге нет. По сюжету Александр учился на том же факультете, что и я. Читаю, что в 2003 году ему двадцать пять — и тут же прикидываю, на чей курс он должен был попасть, есть ли у меня знакомые из его выпуска…

Параллельные сюжетные линии в какой-то момент пересекаются, одному из героев суждено спасти другого, финал же совершенно непредсказуем. Но главное даже не сюжет, а очень четко переданное ощущение конца, исчерпанности эпохи. Это подчеркивается еще и тем, что, встретившись на мгновение, оба героя буквально бегут из Москвы, хотя и в разные стороны. Один покидает столицу, другой — Россию.

Так заканчивается эта книга — одна из редких книг, где не перемигиваются с читателем, не играют с ним в литературные игры, а рассказывают интересную историю, причем историю, происходившую в конкретный период жизни моей страны. Героям книги проще — они сбежали. Мы с вами остаемся здесь. Нам теперь надо определять, каким будет следующее, уже начавшееся десятилетие.