Выход из кризиса по Кудрину — это поддержание штанов

Алексей Кудрин считает, что экономика России будет преодолевать последствия финансового кризиса еще один-два года. Об этом глава Минфина заявил на «Финансовом форуме России».

«Пузырь (проблем, накопленных в экономике еще до спада, — прим. авт) еще сдувается, еще не произошло рассасывания проблем, они продлятся еще год-два», — пояснил Кудрин. По мнению вице-премьера, некоторые секторы российской экономики, в частности, строительство, а также темпы роста кредитования, могут так и не восстановиться на докризисном уровне. При этом Кудрин напомнил, что в России уже начался рост валового внутреннего продукта (ВВП). «Но, с точки зрения кризиса, проблемы балансов банков остаются, еще есть и неопределенности в отраслях», — заявил глава Минфина.

Можно ли верить прогнозам г-на Кудрина, рассуждает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич.

«СП»: — Андрей Павлович, прогноз Кудрина похож на правду?

 — Ко всем прогнозам Кудрина надо относится специфически: глава Минфина известен своими неоднозначными высказываниями. Он, например, придумал «остров стабильности» и «тихую гавань» в середине 2008 года. Он же говорил весной этого года, что мы не выйдем из кризиса 50 лет. Он же придумал «вторую волну» кризиса. Кроме того, в разных аудиториях Кудрин говорит разные вещи. В журнале «Вопросы экономики» в своей статье, он в 2006 голу предрек кризис 2008—2009 годов, полностью описав его механизм. Он же говорил в мае 2008 года — первым — что доллар ждет разворот. Государственным СМИ и ТВ Кудрин говорит одно, на международных конференциях и в узких профессиональных журналах — другое.

Что касается выхода за два года из кризиса, Кудрин говорит уклончиво. Речь идет, в основном, о финансовом секторе. И сразу говорит, что некоторых секторов — например, строительства — это не касается. Если продолжить мысль Кудрина, можно предположить, что к слову «некоторые» относятся и сектора промышленности, кроме сырьевого.

«СП»: — Но сроки-то — полтора-два года — реальные?

 — Я не исключаю, что пусть не за два — за три-четыре года — убытки банков, действительно, будут списаны. Списать их одновременно — это большая политическая проблема, с точки зрения имиджа высших чиновников во власти. Поэтому, на мой взгляд, принято политическое решение — растянуть это дело на долгий срок. Тихо списывать все, что нагородили, и особенно об этом не говорить. Потихоньку вся эта дыра где-то растворится.

«СП»: — Вы говорите, долги списывают. А как это отражается в бюджете?

 — К дефициту бюджета я бы прибавлял средства, которые идут через кредитую систему, принципиально невозвратные кредиты, которые выявляются по ходу дела, пролонгируются, реструктурируются и в конце концов списываются. Эта сумма незримо всегда присутствует при расчетах. Поэтому наш бюджет не точно отражает расходы государства, их надо увеличить минимум на 10% в год.

«СП»: — Почему вы ставите крест на всех промышленных секторах, кроме сырьевого?

 — Очень важно, что Кудрин, как министр финансов, и не отвечает за реальной сектор, строительство, промышленность, социалку. Министр финансов отвечает только за то, чтобы сошлись цифры в бюджете, и чтобы в нем не было дырок. Он и делает это. Просто в нашей системе получилось, что Кудрин играет роль не министра финансов: выше него никого нет, выше только Путин, который занимается только политикой и какими-то своими делами, вроде «Северного потока» и расчетов с Украиной. А значит, Кудрин фактически выполняет роль премьер-министра.

В этом противоречие. Мало того, что он играет фактически роль премьера, а отвечает только за финансы. Еще и Центробанк подчиняется только Кудрину, и ЦБ, в отличие от Федеральной резервной системы (ФРС) США, не отвечает за макроэкономику. ЦБ отвечает только за финансовую стабильность и финансовую устойчивость, а также следит за курсом рубля. В уставе ФРС, для сравнения, четко сказано: цель — обеспечение экономического роста, максимально полной занятости, а также контроль за уровнем цен и инфляцией.

В основе ФРС — макроэкономические цели. ЦБ не ставит такие задачи, макроэкономических целей у него нет. Более того, банк подчиняется Кудрину, у которого таких целей тоже нет. Единственное ведомство, кто у нас формально ведает этим делом — Минэкономразвития. Но это орган совершенно ничтожный в нашей системе, не имеет реальных прав, и лишь составляет справки, услаждающие слух высших лиц о готовящемся процветании. Минэкономразвития ни аппаратно, ни политически, не может воздействовать на такие структуры, как Минфин и ЦБ. Они несопоставимы по своему влиянию.

«СП»: — Если не подъем реального сектора, что считать преодолением кризиса?

 — На мой взгляд, сам подход Минфина и ЦБ к кризису отличается от подхода специалистов от экономики. Например, в марте 2009 года зампред ЦБ Алексей Улюкаев говорит: «Мы перешли из одного макроэкономического состояния в другое макроэкономическое состояние — равновесие». Мы в равновесии, говорит Улюкаев (это все равно, что Кудрин). Что тогда мы подразумеваем под преодолением кризиса? Мы говорим о фиксации нынешнего равновесия, адаптации, приучения себя к жизни в этом новом равновесии? Или говорим о том, что надо вернуться в предыдущее состояние? Это разные вещи.

Допустим, человек жил в большой квартире, имел машину, любовницу. А потом разорился, живет в подвале, ездит на метро, любовница ушла. Но ведь он тоже находится в равновесии, вместо дорогого ресторана ходит в пивную неподалеку. У него возникло новое равновесие, как говорит Улюкаев.

Мы, получается, и находимся в таком же новом равновесии. Мы должны приучиться к бедности под аккомпанемент программ ТВ, в которых нам будут объяснять, что все, на самом деле, хорошо, и кризис пройден.

«СП»: — С августа 2009 года Кудрин говорит, что все не так плохо. А еще весной уверял, что все ужасно, и всему конец. Почему?

 — Конечно, главная причина — политическая. С весны по осень выяснилось, что любая экономическая аналитика угрожает стабильности формально второго лица в государстве. Потому как это лицо нынче отвечает за экономику. А раз ты критикуешь положение в экономике, ты косвенно наносишь урон одному из членов тандема.

Весной критиковать правительство было еще можно, летом выяснилось, что это небезопасно. От этого страдает имидж второго лица. А раз так — надо прекратить эти вещи, максимально заткнуть рты, прежде всего своим подчиненным. Поэтому было принято решение прекратить кризис на словах.

Другой причиной для «ликвидации» кризиса послужили мировые элиты. Кудрин ездит на встречи «восьмерок», «двадцаток». И прилаживается под моменты, которые образуются там. Если ТАМ было принято решение о коллективном прекращении кризиса (которое тоже является дутым), вроде бы и неудобно говорить, что в России кризис. Даже если он есть, стыдно сказать об этом, раз ТАМ принято решение о «зеленых ростках». Кудрин, как человек, участвующий в мировом консенсусе политиков, вынужден это решение отражать.

«СП»: — Какой же вывод?

 — Вывод из всего этого такой: равновесие по Кудрину — Улюкаеву — это поддержание штанишек. Некое состояние, когда у вас хватает на минимальные расходы. Нет денег ни на развитие, ни на, Упаси Бог, роскошь и удовольствия. Такое состояние, говорит Кудрин, при цене нефти 70−80 долларов за баррель будет.

Возможно это назвать выходом из кризиса? Конечно же, нет. Это состояние полубомжа, у которого хватает на прокорм, и неизвестно, что будет дальше.

Прогноз Кудрина по выходу из кризиса

Дефицит федерального бюджета по итогам текущего года составит 6,9% ВВП вместо планировавшихся ранее 8,3% ВВП. Прогноз дефицита на 2010 год — 6,8% ВВП. При этом основной задачей бюджета в настоящее время является финансирование государственных нужд, а не поддержка спроса в ряде отраслей, заявил министр финансов. Из резервного фонда в следующем году на поддержку экономики будет направлено 66 миллиардов долларов, в 2009 году эта цифра составит 88 миллиардов долларов.

Для восстановления экономике страны требуются кредиты под 5%-7% на 7−10 лет. Эти потребности должен удовлетворить финансовый рынок. «Это задача номер один, в результате мы получим триллионы дешевых „длинных“ денег», — заявил глава Минфина.

Кудрин также дал прогноз относительно возможной стоимости нефти. По мнению министра финансов, в течение двух ближайших лет цена на «черное золото» снизится и будет составлять 60 долларов за баррель жидкого топлива. «Заложенная в бюджете цена в 58−60 долларов за баррель является обоснованной. Высоковероятно, что в течение двух лет она опустится (с нынешнего уровня), но потом, поднявшись, остановится на уровне 60−70 долларов за баррель, и мы должны быть к этому готовы», — подчеркнул глава Минфина. Он напомнил, что в начале этого года цена на нефть была на уровне 37 долларов за баррель.