Олег Матвейчев: «Путин несуетливо ведет мир к двухполярности»

Политолог Олег Матвейчев о возвращении Крыма в Россию, «диком поле» Украины, незабытой Новороссии, провокациях Запада на Ближнем Востоке, которые разбили наши ВКС, почему принято решение о выводе российских вооруженных формирований из Сирии, и как националистическая идея рушит страны.

Андрей Иванов: Гость «Открытой студии» — политолог Олег Матвейчев.

Олег Анатольевич, два года назад Крым вернулся в состав Российской Федерации. Вы были непосредственным участником тех событий. Как считаете, Россия укрепила свои позиции в Крыму?

Олег Матвейчев: Безусловно, если бы сейчас провели опрос, то результат был такой же, ни чуть не хуже. Ни крымчане, ни севастопольцы не разочаровались в своем решении. Мне сейчас приходится ежемесячно бывать в Крыму: ни одного разочаровавшегося человека я не встречал. Так что, идет обоюдное укрепление наших общих связей во всех ее проявлениях.

А.И.: Представители несистемной либеральной оппозиции говорят о выросших там ценах, что жизнь не так быстро, как хотелось бы, налаживается. Поэтому, мол, люди опять попросятся в Украину. В то же время за скобками остаётся, что люди выбрали единую с Россией историческую судьбу, готовы переживать позитивные и негативные моменты вместе с нами. Чем вы объясните это?

О.М.: Во-первых, Крым последние полвека в значительной степени заселялся выходцами из Украины, где остались их родные, друзья. Они рассказывают, что на самом деле происходит в Крыму своим соседям-украинцам, те в курсе позитивных изменений. Например, про возросшие в несколько раз пенсии, о строительстве, масштабных реконструкциях в Ялте. О том, как возрастает турпоток, приносящий свои дивиденды полуострову. В ответ крымчане узнают о тех ужасах, которые происходят на Украине: поднялись цены, упала втрое гривна, нищенские зарплаты, выросли коммунальные тарифы и так далее. Они видят ту реальную жизнь на Украине и — делают выводы.

Что касается исторической судьбы. Крымчане себя идентифицировали и раньше-то как русские. Даже по официальным украинским переписям считалось, что 70% называют себя русскими, хотя на самом деле 90% людей — это русскоязычные. Воссоединение с Россией для них — это просто возвращение домой. Когда прошёл референдум, возникла возможность высказаться о воссоединении с Россией, они восприняли это как свершившееся чудо, подарок судьбы — самой истории.

А.И.: Вы как-то сказали, что «крымская весна» — это событие, перевернувшее страницу в мировой истории, что в Крыму сейчас пишется гегелевский Мировой дух.

О.М.: Здесь заложен долгий философский смысл. Может быть, в значительной степени это такая метафора. В свое время, когда Гегель увидел Наполеона, скачущего на лошади по улицам немецкого города Йена, он сказал: «Вот Он, воплощенный Мировой дух! Вот Он, скачет на лошади!» В этом смысле, когда смотрел на Путина, произносящего историческую речь о воссоединении России с Украиной, я тоже так и подумал: «Да, вот это, вот сейчас, воплощенный Мировой дух». То есть, что именно в этот момент во Владимире Владимировиче говорит сама история, и принимается большое, историческое решение. И связано оно, прежде всего, с возвращением России к её центральной, главной роли на евразийском континенте.

Сейчас в мировой истории евразийского континента все складывается так, что начинается новый этап расширения империи. Совершенно, естественно, в другой форме. Это не Советский Союз. Это не Российская империя. Это будет что-то совершенно другое, иное. Мы это увидим. Сейчас Евразийский союз, который есть — это такой небольшой прототип, прежде всего, — экономический. Но основным, как ни странно, может быть, прозвучит, это будет цивилизационное, идеологическое, культурное влияние. То разнообразие мнений, дискуссий, интересных идеологий, цивилизованных предложений, которые есть у нас, нет сейчас ни в одной стране мира. И здесь, в этой «кухне» варится какой-то новый цивилизационный проект, который может быть интересен всем людям на Земле, на евразийском пространстве, как минимум.

А.И.: Подавляющее большинство наших граждан приветствует возвращение Крыма в состав России. Несистемная либеральная оппозиция настаивает на том, что Крым надо вернуть Украине.

О.М.: Их миссия — озвучивать определенную точку зрения. Грубо говоря, есть точка зрения американского госдепартамента, она транслируется через посольство, некоммерческие организации, что Крым — это не Россия. С точки зрения политтехнологий, конечно, это самоубийственно для любого политика заявлять, что Крым — это не Россия. Такие крайние либералы абсолютно прокачаны, они никогда особо на народ и не ориентировались. Казус Ющенко на Украине: он пришел к власти в результате Майдана-2004. Когда он уходил, спустя 4 года, у него рейтинг был то ли 1%, то ли 3%. Т.е. он свои 55% за эти годы полностью сжег в костре. Он считал, что есть у него четкая позиция, что нужно уничтожать везде, допустим, русский язык, русское образование, не пускать русскую культуру. Несмотря на то, что это вызывало протест у большей части страны, кроме Западной Украины, он это каленым железом выжигал. И, в принципе, достиг определенных успехов. Т.е. мы увидели через 10 лет, когда начался второй Майдан, что школьники, воспитанные на ющенковских реформах, выросли уже на этой идеологии. Мы же видели, что на Майдане стояла в основном молодежь, в Одессе людей сжигали молодые боевики. Они учились по ющенковским лекалам, им рассказывали, что есть великие украинцы, которые «выкопали Черное море», что это самый древний народ, что это они открыли Америку, Россия их всегда угнетала и т. д. Другого они ничего не знали, другой идеологии они не знали, и вот они выросли. Ющенко посеял зерна, давшие такой «урожай». Наши либералы считают себя точно такими же сеятелями, надеясь, на то, что сказанное ими прорастет когда-то.

Все наши «титульные» либералы — это люди, воспитанные на статьях, книгах эпохи перестройки. Когда они были молоды в 80-е годы, читали «Огонек», слушали Яковлева и про сталинские репрессии. Все это у них осталось в голове, с этим они прожили 90-е годы, сейчас уже прошло после 90-х 15 лет, а у них в голове тот же багаж. Эта эпоха ушла уже, и они воспринимаются как ее реликты. Они — пещерные либералы. Сейчас коммунисты и различные варианты коммунистической идеологии, а их, кстати, очень много, гораздо интереснее с точки зрения философии, обществоведения, развития общества.

А.И.: События «русской весны» вызвали необычайный пассионарный подъем у нашего народа. А потом у некоторой части общества было разочарование: не сбылись надежды, что Донецкая и Луганская области повторят крымский сценарий. Почему этого не случилось?

О.М.: Не надо торопиться. Ничего еще не предрешено. Потому что государство Украина в его нынешнем виде, безусловно, существовать не может по различным причинам. Есть причины глубинные, культурные, генетические, исторические причины. Если мы говорим об экономике, то совершенно точно, что без России, без российского рынка украинская экономика не будет существовать. То, что они там сейчас пытаются делать, это абсолютно бесперспективно с экономической точки зрения. Россия дотировала Украину все годы ее существования. Когда они уменьшили наш взаимный товарооборот, то еще раз ударили по своей же экономике. Европейского товарооборота нет, внутренних ресурсов природных нет, кадров нет, и нет ни одной отрасли в экономике Украины, которая была бы драйвером, локомотивом, которая вытащила бы их из их плачевного положения, в котором они находятся. Поэтому катастрофа неизбежна.

То, что часто исторически на местах нынешней Украины бывало — это «дикое поле». Оно было и в гражданскую войну, и во времена так называемой смуты, и во времена гетманщины, и во времена татарского нашествия. Т.е. «дикое поле» там существовало часто и постоянно. По большому счету, нормальная жизнь людей, нормальная государственность и стабильность — это, скорее, исключение в истории Украины, чем правило. Тот хаос, что происходит на Украине — это ее исторически нормальное состояние. Иногда были исключения, но именно тогда, когда она была в составе Российской империи, а в Советском Союзе вообще была одной из лучших республик по уровню и качеству жизни. Только она выходила, то превращалась в «дикое поле». В этой фазе они сейчас и находятся. Да, на этой территории может возникнуть и Новороссия, и какие-то отдельные республики, как это часто там бывало. Мы на это все посмотрим.

Если Украина как государство потеряет суверенитет и распадется в результате экономических, политических процессов, мало ли что может произойти, то возникнут соответствующие условия для юридического распада областей или оформления их в некую новую общность, например, Новороссию. Либо там возникнут такие серьезные вопросы, гражданская война, что встанет вопрос о миротворческом контингенте. Тогда да, возможно, что и Новороссия возникнет, и Россия расширится. Но пока этого не произошло, и здесь не нужно такой «горячей головы». Путин отличается тем, что мудр, принимает решения всегда в состоянии спокойствия и ответственности. Им не управляют эмоции, и это очень важное качество для политика любого, а для президента страны — самое главное. Он не может себе позволить популизм, поддаваться каким-то своим настроениям. На нем ответственность за более чем 145 миллионов людей.

А.И.: Поговорим о Сирии, где наши ВКС покидают места дислокации. В чем причины вывода вооруженных сил?

О.М.: Ситуация в Сирии — это часть большой игры на Ближнем Востоке, где «арабская весна» должна была переконфигурировать данный регион в интересах США. Там ставилось несколько целей: ослабить, взорвать регион, чтобы он всегда был горячей точкой, давящей на Европу, Россию, соседние страны, где всегда можно манипулировать. Второе. Нужно было забрать месторождения нефти и газа, поставить их под четкий контроль американских компаний. И третье — сформировать некую силу, ИГИЛ* или еще что-то, а лучше просто наемных террористов, международные сетевые организации, которые можно было бы направить для ослабления России и частично Европы, потому что Европа для Америки тоже конкурент. Поэтому они эту конфигурацию начали приводить в движение. До каких-то моментов это, конечно, нас волновало и затрагивало интересы, но ситуация с Сирией ключевая, потому что был проект строительства газопровода из Катара напрямую в Европу. Это, соответственно, очень ослабляет геополитически наши позиции. Мы пока монопольный поставщик газа и энергии в Европу. И, конечно, такое строительство нам было не нужно. Как они планировали совершить свои действия? Сменить режим Асада, как они это сделали в Ливии. Т.е. наводнить страну боевиками, которые с помощью террора постепенно захватывают власть, делают переворот, снимают лидера. Дальше страна распадается на 3−4 части, как Ливия распалась, и нужные куски контролируются нужными людьми, чтобы можно было осуществлять определенные бизнес-проекты. Когда мы заявляли, что там легитимный президент Асад и с ним надо работать, нас просто отказывались слушать. Наша задача была заставить слушать нас, сохранить Асада и территориальную целостность страны. Когда дипломатические меры были исчерпаны, начались военные меры. Военная операция прошла, мы в этой операции добились следующих результатов: прежде всего, сохранили Асада и укрепили его армию. Второе. Мы дипломатически заставили нас слушать, наконец-то нас признали стороной в переговорах, стороной и на Ближнем Востоке, и в Америке, и в Европе. Третье. Мы провели гигантскую бесплатную рекламную кампанию нашего ВПК, и количество контрактов на наше оружие возросло просто на десятки миллиардов долларов. Т.е. это война, которая окупилась, редкий случай, когда проводится такая военная операция, и она идет не по затратной схеме. Попутно реализовали советское оружие, бомбы, которые и так нужно было тратить деньги и утилизировать, сейчас они на головах боевиков ИГИЛ утилизировались. Попутно провели очень мощные учения для нашей армии, флота, их координации и т. д. Решили большой комплекс задач. Ну и, конечно, подорвали серьезно мощь ИГИЛ как группировки: теперь трудно даже говорить о том, что оно — государство. Это, скорее, такие разрозненные формирования. Мы подорвали их основы, продемонстрировали миру наши возможности. Весь комплекс этих вопросов решен.

Ввод или вывод войск — это всего лишь инструменты в политике. И в данном случае Владимир Владимирович посчитал, что инструмент бомбардировки, ввод войск как инструмент исчерпал свою необходимость, а вывод войск как инструмент будет более эффективным. Он шокировал всю Америку, всю европейскую и прочую общественность. Они только начали рассказывать, что Путин — агрессор, захватил Крым, Донбасс, теперь Сирию и т. д. А он берет и выводит войска. Поэтому все, что они говорили до этого, стало работать против них.

Сейчас на начало апреля в Сирии назначены свободные выборы в соответствии с международными договоренностями. Асаду крайне важно продемонстрировать, что эти выборы проходят свободно, легитимно, конкурентно, открыто и не «под дулом российских автоматов». Что никаких войск тут нет, никого не принуждают, и он, соответственно, является легитимным президентом, а не марионеткой России. Россия как пришла, так и ушла, поэтому все нормально: сирийцы хозяева своей собственной судьбы.

А.И.: А можно сказать, что, возвращая войска домой, Путин срывает планы наших западных партнеров открыть для России второй фронт на Украине, в Молдавии, в Закавказье, выделены деньги на цветные революции в Средней Азии? Сейчас у нас есть возможность сосредоточить свою мощь на главных театрах действий, на западных, прежде всего?

О.М.: От планов по дестабилизации околороссийского пространства и российского пространства никто, естественно, отказываться не собирается. Ввели мы эти войска, вывели — все равно. И в Молдавии сейчас эти процессы будут происходить, Среднюю Азию они будут поджигать, особенно в случае каких-то выборов или внезапных смен власти. Т.е. все это останется, и сорвать это, заставить Америку отказаться от этих планов можно, только изменив что-то внутри Америки. Если их собственные проблемы их займут настолько, что им будет не до Евразии, наверное, тогда все будет спокойно. А так это просто стратегическая линия. Понимаете, если дать Евразии мир на 20−30 лет, то она обгонит все Америки, и все у нее будет в порядке.

А.И.: Есть мнение, что, якобы, выводя войска из Сирии, Россия наказывает Иран за несговорчивость, за его нежелание прекратить наращивание добычи нефти.

О.М.: Я бы не стал так говорить. Иран остается и является нашим крупнейшим партнером в регионе. Собственно говоря, Иран и экономически является одним из самых сильных государств региона, и в военном отношении Иран превосходит другие государства, даже Саудовскую Аравию во всех вопросах. Поэтому, лишись мы такого партнера, как Иран, нам бы вообще трудно было на Востоке проводить какую-то свою политику. Наказывать Иран не в наших интересах, силах. Иран в данном случае мы прекрасно понимаем. Страна долгое время была под санкциями, сейчас она только за счет наращивания добычи нефти может как-то получить валюту, которую можно инвестировать в свои проекты. Здесь у нас понимание полное присутствует, и ослаблять ключевого партнера в данном регионе с нашей стороны было бы совершенно неправильно. Поэтому вывод войск все-таки преследует другие цели: о них я сказал.

А.И.: Либералы сейчас вытеснены из политического мейнстрима, остались только патриоты, но с разными идеями, воззрениями. В ближайшее время на фоне происходящих событий в России может сформироваться какая-то национальная идеология?

О.М.: Я предполагаю, что Россия не та страна, где возможна именно национальная идея. Всегда, по крайней мере, наша история, которую мы знаем, идея, которой были движимы российские массы, была интернациональной. Допустим, если мы возьмем советский проект — это не национальная идея, а всемирно-историческая. Везде должна быть социальная справедливость. Россия не делит мир на свой и чужой: у нас потенциально весь мир свой. Вопрос только: под какой идеологией? Наша будущая идея должна быть не национальной по принципу, что есть мы со своими интересами, со своей идентичностью. Мы предполагаем, что та идея, которую будем нести, она всемирно-историческая, должна подходить всем: чтобы у нас не было врагов, чтобы каждый человек мог принять эту идею. Поэтому именно такая идея должна формироваться, и только такая идея нас может развивать, сплотить и расширять.

Идея же националистическая ведет к разрушению России. Националисты всегда в любой стране являются врагами собственного народа. Вот из чего должен исходить любой нормальный патриот.

* ИГИЛ — террористическая организация. Решением Верховного суда РФ ее деятельность на территории России запрещена.

Оператор — А. Фатеев.