Россия может дорого заплатить за дружбу с Китаем

В актуальных сегодня спорах по вопросам геополитического характера, безусловно, первую скрипку давно играют не только США и Россия. И даже не Европа. Чем дальше, тем все больше Китая. Поэтому важно решить, кто он для нас — друг или противник?

История советско-российско-китайских отношений циклична, полна взлётов и падений. До революции Россия строила Китайско-Восточную железную дорогу, а китайцы — железную дорогу в Мурманск, потом были смена режима, конфликты, дружба… И снова раскол отношений, вызванный недовольством Мао Цзэдуна хрущевской оттепелью. Мао провёл «Культурную революцию», исключающую всякую реставрацию капитализма, а заодно потребовал передать им Монголию, атомную бомбу и другие «утраченные территории». Переросло это в вооружённый конфликт на полуострове Даманский. Китай в 60-е — 70-е годы изучал и наши косыгинские реформы, так и не взятые на вооружение, и опыт стран соцлагеря.

Дошло до того, что в 70-е годы Китай был противником не менее страшным (а может даже и более), чем США. Американцы далеко, а Китай со своим огромным населением — под боком. И протяжённость границы с Китаем тогда была куда больше современных 4200 км. Охранять ведь приходилось все 6000 км границы Союза, включая монгольские, казахские и киргизские.

Однако разворот на Восток в 2014 году на волне обострения отношений с Западом, с одной стороны, дал новый толчок к развитию российско-китайских отношений (Китай является основным торговым партнёром на Востоке), но и преподнёс определённые риски.

Как ни крути, а основным торговым партнёром для нас по-прежнему является Европа, дающая 43% внешнеторгового оборота, на Китай же приходится только 14,9%. Это подтверждают и эксперты. Так, заместитель директора ИДВ РАН, руководитель Центра социально-экономических исследований Китая Андрей Островский напомнил, что в лучшие времена (2014 год) торговый оборот с Китаем достигал 90 млрд долларов, а сейчас за 8 месяцев 2017 года еле дотянули до 54,4 млрд долларов. Весьма скромно на фоне 550 млрд долларов оборота между Китаем и США за год. Хоть до наполеоновских планов Лаврова увеличить к 2020 году оборот до 200 млрд долларов нынешним показателям, как до Луны, но и от этого сейчас отказываться не с руки.

Китай для нас сейчас может являться поставщиком технологий и инвестиций — это важно в условиях нарастающей изоляции России от внешнего мира. Отечественные технологии разработки нефтяных месторождений во времена дорогой нефти не развивались — всё можно было купить на Западе. Теперь такой возможности нет, и обращаемся за помощью к восточному соседу.

В Поднебесной долгое время очень осторожно относились к инвестициям в Россию, опасаясь применения санкций, даже уступили покупку Ванкорнефти индусам. Но сейчас у Китая есть свои интересы в России. Правда, вызваны они, скорее, политическими, а не экономическими мотивами. Простое деловое сотрудничество Китай не интересует, Си Цзиньпин даже не удосужился посетить Восточный экономический форум. Китайцев интересуют куда более крупные и важные проекты.

В частном порядке они вкладываются в дальневосточные компании (занимающиеся в основном вырубкой леса и добычей морских ресурсов), а также приняли участие в строительстве моста через Керченский пролив. Недавно китайская компания CEFC приняла решение купить у консорциума QHG и катарского фонда (QHG), 14,16% акций Роснефти по цене, примерно на 10% выше рыночной на момент объявления сделки. Очевидно, что просто так подобные решения не принимаются. У китайцев денег много, но такую щедрость можно объяснить разве что более сложными двусторонними договорённостями.

Китай сейчас, по оценке МВФ, создаёт 15% мирового ВВП, США и ЕС каждый создают почти по четверти мирового ВВП. Си Цзиньпин поставил задачу к 2050 году стать мировым лидером. И сделать для этого надо немало, ведь объединяться они ни с кем не будут, на вершину пойдут в одиночку. Китай сейчас движется в сторону обеспечения экономической и энергетической безопасности, равномерного развития всех территорий (а не только приморских), и контроля за соседними странами. Прокладка транспортных путей на запад поможет избавиться от рисков морских путей. Сейчас большая часть товаров и 80% нефти проходят через Малаккский пролив. И в случае конфликта с США, последние без проблем своим флотом могут его перекрыть. Хоть у Китая военная мощь тоже на зависть многим (военный бюджет в 2017 вырос на 7% до 151,8 млрд долларов или 8,8 трлн рублей), они предпочитают подчинить мир экономическим превосходством.

Лестница на Олимп мирового господства для Китая — это, прежде всего, проект «Один пояс — один путь», вышедший из «Экономического пояса Шёлкового пути» и «Морского Шёлкового пути». Он завязан на развитии транспортной инфраструктуры и создании зон свободной торговли. С одной стороны, китайские инвестиции в транспортную инфраструктуру выглядят очень привлекательно. Приходят деньги, строятся дороги и логистические хабы… Но другой вопрос, как всё это реализуется.

В качестве примера возьмем Пакистан, через который тоже должны проходить транспортные артерии. Для связи пакистанского города Гвадара с западными провинциями Китая, требующими дополнительного развития, было построено около 3000 км различных дорог, порт и прочие объекты инфраструктуры. Город оживает. Но в строительстве участвуют китайские компании, которые привлекают к работам китайских же рабочих. А 80% средств, которые выделяет Китай на развитие зарубежной инфраструктуры — это постоянно дорожающие кредиты, по которым придётся расплачиваться или деньгами, или другими важными объектами. Китай вовсе не стремится делиться своими технологиями. Изучение китайских инвестиций в Африку показывает, что они не очень-то помогают развитию экономики.

Опыт присутствия китайцев в России тоже наглядно показывает их отношение к чужим территориям. Выращивание овощей в нелегальных теплицах приводит к вырубке лесов (китайским теплицам нужны свободные территории и дрова для отопления) и уничтожению плодородного слоя, а на Дальний Восток планируют вынести грязные химические и металлургические предприятия.

В этом свете щедрость и смелость, с которой Китай решился стать совладельцем попавшей под санкции Роснефти, начинает играть новыми красками. Такая, не совсем логичная с рыночной точки зрения инвестиция, может быть платой за сговорчивость России в вопросах развития транспортных путей и зоны свободной торговли с Китаем. Благо, наша страна еще не скатилась до уровня африканских стран, и пока еще может вести переговоры с Китаем, извлекая свою выгоду. А она может быть очень даже значительной.

Сотрудничество с Китаем может дать хорошие результаты, способствовать развитию промышленности, торговли, сельского хозяйства, обеспечить стабильную добычу нефти на труднодоступных месторождениях, улучшить транспортную инфраструктуру. И даже может помочь снизить зависимость от экспорта в Европу, куда отправляем большую часть сырья. Но в случае принятия опрометчивых непродуманных решений, есть риск попасть в тотальную зависимость от Китая, убить свою промышленность дешёвым импортом, и даже потерять часть территорий страны.

Тесное сотрудничество с Китаем — как игра на бирже: может многое дать, но в случае ошибки — теряешь всё. Поэтому в переговорах с Китаем необходимо проявить все таланты дипломатов и не стесняться ставить свои условия. Основным из которых, должен стать трансфер технологий. Успехи Китая в развитии космонавтики и вооружения во многом обязаны советским наработкам. Пришло время для обратного обмена.