Михаил Мишустин: А я знаю, где вы вчера кофе пили и сколько заплатили

В середине января формально исполнился год со дня назначения Михаила Мишустина председателем правительства России. Предыдущий кабинет, возглавляемый Дмитрием Медведевым, который оказался политическим долгожителем, занимая эту должность около восьми лет, ушел в отставку. Формирование кабинета заняло несколько дней. Но по факту к работе новое правительство приступило к работе в начале февраля.

С приходом нового премьера связывали надежды на решения весьма амбициозных задач, связанных с имплементацией обещанных президентом поправок в Конституцию, и перезапуску и ускорению реализации национальных проектов. Однако не успел новый кабинет приступить к работе, как в страну пришла эпидемия коронавируса вместе со всеми вытекающими ограничениями и ударами по экономике. Кроме того, вскоре началась война цен на нефть, в результате чего стоимость ключевого для российской экономики актива резко обрушилась.

При этом стоит отметить, что правительство Мишустина удар пока что держит, ему удалось не допустить полного краха экономики, но что будет дальше — большой и большой вопрос. Некоторые эксперты считают, что Мишустин выполнил роль «громоотвода», чем помог своему предшественнику Дмитрию Медведеву сохранить шанс на занятие должности преемника президента в 2024-м году. Другие считают, что им вполне может стать сам Михаил Мишустин, у которого еще есть время заработать политические очки. Тем более, что рейтинг главы правительства демонстрирует стабильность. Согласно последнему опросу ФОМ, скорее хорошо" работу Мишустина оценивают 46 процентов россиян, в то время, как рейтинг доверия президенту составляет 55%.

О том, какие выводы можно сделать из первого года работы Мишустина на должности премьер-министра, мы поговорили с нашими экспертами.

— Михаил Мишустин — совершенно не случайный человек в премьерском кресле, он олицетворяет собой определенную стадию развития (или деградации — как кому нравится) системы власти ельцинско-путинской России, — считает редактор «АПН Северо-Запад» Андрей Дмитриев.

— У нас были в премьерах и причмокивающий Егор Гайдар, и старый опытный Евгений Примаков, и импозантный Михаил Касьянов. Как к ним не относись, они были личностями. Потом премьерство стало функцией. Политический сын Путина Дмитрий Медведев долгое время занимал этот пост, теперь вот Мишустин.

Известны байки о Мишустине в бытность главы ФНС, что к нему на прием люди приходили, а он им рассказывал, где они сегодня утром чашку кофе выпили и почем. Отследить каждый рубль в карманах сограждан — это своего рода цифровой концлагерь, где гауляйтером является Михаил Владимирович. Такая прекрасная Россия будущего в представлении Кремля.

И тут премьер-министр абсолютно в своей стихии, с вопросом изъятия денег из карманов сограждан он справляется превосходно. Вон налоги на сбор грибов и ягод уже вводят. Свой пост он сохранит в обозримой перспективе, при этом никаких возможностей претендовать на президентство у него нет. Думаю, он выучил урок Медведева и даже пытаться покуситься на что-то большее не будет. Ведь, как я уже отмечал, чем закончились попытки Дмитрия Анатольевича создать свою команду? Министр Абызов в тюрьме, «кошельки» медведвской группы братья Магомедовы там же, Дворкович в опале…

В общем, Мишустин на сегодняшний день вполне идеальная функция путинской системы. Что же до мнения нас всех — граждан России, живущих все хуже, теряющих доходы при его премьерстве, — так кого оно волнует? Пока не доставляешь власти неприятности, она на людишек внимания обращать не будет.

— Думаю, что в той общественно-политической ситуации, которая сложилась к осени 2020 г., отставка Медведева была неизбежной, — говорит политический обозреватель газеты «2000» Дмитрий Галкин.

— Популярность представителей высшей власти, в том числе и президента, резко снизилась. Мы не можем судить, исходя из социологических данных, о глубине падения, но оно мне представляется очень значительным. Понятно, что значительное число российских граждан не говорят открыто о своем новом отношении к главе государства. И не столько потому, что опасаются каких-то неприятностей, сколько из-за того, что им страшно признаться самим себе, что они больше не ждут государственной власти ничего хорошего. Подобные массовые настроения создают возможность для быстрого роста популярности политика, способного убедительно пообещать улучшить экономическую ситуацию, а также продемонстрировать свое стремление помочь тем, кто оказался в сложной ситуации, и заставить богатых поделиться своими доходами с остальным обществом.

Очевидно, что пост премьер-министра открывает, с этой точки зрения, огромные перспективы. Поэтому у Медведева появлялась реальная возможность закрепить за собой положение преемника, не имеющего реальных конкурентов. Независимо от того, готов ли был Медведев воспользоваться подобным шансом, околовластные группировки, не желающие, чтобы он стал следующим руководителям государства, начали бы кампанию по его дискредитации.

Это, в свою очередь, создавало угрозу дестабилизации политической ситуации и роста социального протеста. Единственный способ избежать подобного сценария состоял в том, чтобы назначить на пост премьер-министра человека, в которой никто бы не рассматривал как потенциального преемника Владимира Путина. Поэтому, думаю, и сам Дмитрий Медведев с пониманием отнесся к данному шагу.

«СП»: — Почему все же Мишустин? Были ли, по-вашему, иные варианты?

— Во-первых, Мишустин проявил себя как специалист, хорошо знающий те схемы, которые используются предпринимателями для снижения налоговой нагрузки, и умеющий пресекать их использование.

Во-вторых, он знает, что нужно делать для того, чтобы повысить налоговые поступления в государственный бюджет, а в условиях снижения нефтегазового экспорта фискальная политика имеет большое значение.

В-третьих, он, насколько можно судить, не имеет обязательств ни перед одной из околовластных группировок, но при этом ни у одной из них не вызывает раздражения или неприязни. Другой человек, обладающий такими же качествами, предопределившими выбор Мишустина, мне неизвестен.

«СП»: — Кто, по-вашему, из новых людей успел проявить себя? Кто запомнится народу из этого правительства?

— В рамках той политической системы, которая сложилась в России в последние годы, министерские посты, связанные с социально-экономической проблематикой, не имеют самостоятельного значения. Люди, занимающие их, возглавляют одну из околовластных групп, участвующих в разделе экономического пространства страны, или представляют интересы такой группы в верховной власти, а потому не используют свой пост для приобретения массовой поддержки.

Такая деятельность рассматривалась бы другими игроками как подготовка к борьбе за изменение существующего баланса сил. Поэтому медийной и политической активностью в современной России занимаются только министры, не связанные с социально-экономическим блоком. Поэтому наибольшей известностью среди членов правительства пользуются Лавров и Шойгу. Но они занимают свои посты уже много лет.

«СП»: — Чего удалось добиться правительству Мишустина, а чего нет? Какие вообще цели ставили?

— Мне кажется, что главные цели, стоявшие перед правительством Мишустина заключались в том, чтобы предотвратить резкое снижение уровня жизни, способное спровоцировать протестные выступления в регионах. Не допустить столкновения между крупными экономическими игроками. Сохранить лояльность региональной элиты. На мой взгляд, все эти цели были достигнуты.

«СП»: — Можно ли все неудачи списать на коронавирус или падение цен на нефть? Мишустин и впрямь выпала работа в крайне неудачное время…

— Разумеется, снижение доходов от нефтегазового экспорта, необходимость тратить значительные средства на борьбу с распространением коронавируса, рост безработицы, падение платежеспособного спроса внутри страны самым неблагоприятным образом сказались на социально-экономической ситуации в России.

Но Мишустин не сумел остановить повышение цен и уменьшение доходов не только из-за масштаба кризисных процессов, но и потому, что боится употреблять решительные меры, способные задеть интересы ведущих корпораций. Впрочем, нам трудности судить о том, какими реальными полномочиями и возможностями располагает Мишустин, поскольку они определяются закулисными договоренностями между околовластными группами, скрытыми от широкой общественности.

«СП»: — Многие эксперты отмечают, что Мишустин фактически сыграл роль громоотвода, выведя из-под удара Медведева. Справедливое замечание?

— Если бы Медведев остался на посту премьер-министра, то сразу несколько конкурирующих групп развернули бы против него информационную кампанию и стали бы при помощи политических инструментов (в том числе протестных акций) добиваться его отставки. В этом смысле Мишустин действительно спас Медведева от жесткого давления со стороны конкурентов. Но не будем забывать, что это «спасение», стало результатом того, что Медведев утратил должность, предоставлявшую в условиях социально-экономического кризиса огромные возможности для борьбы за верховную власть, и его положение в российской политической системе заметно ухудшилось.

«СП»: — Исходя из этого, сколько ещё, по-вашему, отработает Мишустин? Останется до 2024 года? От чего это зависит? Можно ли его рассматривать в роли потенциального преемника?

— Перспективы Мишустина зависят от двух факторов.

Во-первых, от того, удастся ли ведущим политическим игрокам договориться о сценарии транзита власти и трансформации нынешней политической системы, которая понадобиться даже в том случае, если окажется, что Владимир Путин не может оставить свой пост в 2024 г., не спровоцировав своим уходом глубокий политический кризис.

Во-вторых, от того, как быстро будет развиваться экономический кризис (пока он идет довольно медленно, но при определенных обстоятельствах его ход может ускориться). Чем дольше конкурирующие групп в российской власти правящей элите будут заниматься поиском компромисса, тем дольше Мишустин будет оставаться на посту премьера. Чем быстрее будет развиваться экономический кризис, тем быстрее он может потерять свою нынешнюю должность, поскольку в этом случае понадобится возложить на него ответственность за обострение социально-экономических проблем.