Сирийский вопрос: Европа купилась на деньги арабских шейхов

Европа признала мятежный Национальный совет Сирии «легитимным представителем» сирийцев. Такое заявление сделали лидеры 27 стран ЕС 2 марта по итогам двухдневного саммита в Брюсселе.

«Европейский союз поддерживает сирийскую оппозицию в ее борьбе за свободу, достоинство и демократию; признает Сирийский национальный совет в качестве легитимного представителя сирийцев и призывает всех членов сирийской оппозиции объединиться в своей мирной борьбе за новую Сирию, где все граждане пользуются равными правами», — говорится в итоговом документе. Участники саммита призвали президента Сирии Башара Асада оставить власть, открыв дорогу демократическим преобразованиям в стране.

В аналогичной ситуации в Ливии мятежникам для официального признания со стороны ЕС потребовалось прежде захватить и удерживать город Бенгази, сделать его «колыбелью» революции. В Сирии эта схема не сработала. Накануне саммита элитные войска Асада вошли в Хомс — главный оплот оппозиции, находившийся в осаде в течение последних трех недель, — и выдавили мятежников из кварталов Басатин, Джубар, Султания и Кфар-Айя, которые они контролировали. Однако факт, что оппозиционеров рассеяли, не помешал ЕС признать их в качестве легитимных представителей Сирии.

Что вытекает из решения саммита, рассуждает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский.

«СП»: — Евгений Янович, о чем говорит решение лидеров Евросоюза?

— Это означает, что Европа потеряла способность к анализу и пониманию того, что на самом деле происходит на Ближнем Востоке. Кроме того, это вполне может означать, что финансовое искушение Европы со стороны Саудовской Аравии и Катара было настолько велико, что противиться ему было совершенно бессмысленно. Как говорил создатель «МММ» Сергей Мавроди, «наше дело — деньги принять». Я вовсе не утрирую — просто вспоминаю все, что говорилось в разговорах вокруг Ливии в адрес Саркози, а также в адрес некоторых других европейских политиков.

Ничего другого это не означает. Катар и саудовцы в первую очередь, а за ними вся Лига арабских государств (которой сегодня полностью руководят арабские монархии) взяла курс на ликвидацию сирийского режима. Как режима алавитского, близкого к Ирану в политической и военной сфере, как режима светского — что крайне раздражает тех, кто строит полухалифат на базе радикальных суннитских групп и группировок, продавливая их в парламент, как в Египте, или поддерживая военным путем, как в Ливии.

Как следствие, Европа сегодня является задним двором аравийских монархий. Это нужно понимать и учитывать, — в том числе, в наших собственных с Европой отношениях.

«СП»: — Означает ли решение лидеров ЕС, что вторжение в Сирию — вопрос ближайшего будущего?

— Это ничего не означает, поскольку сирийская армия — не ливийская. И коль скоро сирийская армия уничтожила плацдарм в городе Хомс (точнее, несколько квадратных километров кварталов, которые контролировали боевики), никакого сирийского Бенгази не существует, и существовать не будет. А без плацдарма вторжение в Сирию будет означать интервенцию в чистом виде. Факт, что кого-то где-то признали — не дает оснований для таких действий.

Вся эта партизанщина из Хомса, которая бродит теперь по горам и сельской местности Сирии, такое же мифическое правительство Сирии, как кочующее Самарское правительство в степях Поволжья во времена Гражданской войны.

Вряд ли кто-то пойдет на вторжение в Сирию — потери в этом случае будут колоссальные. Понятно, что интервенция невероятно сплотит сирийцев, а армия получит право расстреливать дезертиров на месте.

Для Асада показателен опыт Каддафи — он видит, что вышло из того, что Каддафи свой Бенгази не добил. Поэтому никаких плацдармов Асад европейцам не оставит. А организовать беспилотную зону, не имея такого плацдарма — на каком основании, чего ради?!

«СП»: — Прошло сообщение, что бойцы Асада захватили в плен французов. Это инструкторы?

— Французы могли заниматься наблюдением и разведкой. До инструктажа там вряд ли дошло. Для этого нужен плацдарм, полностью подконтрольный — как это было в Бенгази и других припортовых районах Ливии. Эта тактика была отработана катарцами, французами, потом англичанами, — тренинг местных боевиков. То же могли попытаться сделать и в Сирии.

Вы говорите — французы. А, простите, те журналисты, которые были убиты — они как попали в район боевых действий? Контрабандой через Турцию или Ливан?! Именно это означает, что границы прозрачны, что через иорданскую, иракскую, турецкую, ливанскую границы вы можете закачать в Сирию любое количество боевиков, оружия, иностранных наблюдателей. Что, по сути, сейчас и происходит.

«СП»: — Но шансы Асада выстоять выше, чем были у Каддафи, так?

— Прежде всего, у Асада другая страна. Потом, другой опыт у тех, кто наложил право вето на действия в Сирии — у них за спиной стоит ливийский вариант. Да и у самого Асада перед глазами ливийский опыт — он не хочет, чтобы его прирезали. Наконец, несопоставимая ситуация с населением. В Сирии христианское и шиитское население понимает, что его уничтожат, если придут радикальные сунниты, что вырезать будут десятками и сотнями тысяч.

Поэтому с населением у Асада ситуация оказалась куда лучше, чем у Каддафи, хотя положение сложнее, исходя из соседства с Турцией. На границе Турции, как известно, находится буферная зона, где концентрируются и сирийские дезертиры, и боевики, и политические оппоненты Асада.

Тем не менее, турецкая армия не готова таскать каштаны из огня. Она не бьет по Сирии. У Сирии тяжелые исторические отношения с Турцией — конфликт из-за вод Ефрата, из-за пограничного вилайета Александретта с портом Искендерум. Поэтому любой турецкий удар — не арабский — по территории Сирии вызовет тяжелейшее ответное сопротивление.

«СП»: — Россия должна как-то реагировать на действия европейцев?

— На этот вопрос будет отвечать уже новый президент России. У меня есть некоторые подозрения, что им будет Путин. Но, в принципе, любой президент России ответил бы примерно одинаково.

Мы не воюем за Асада, не поставляем ему военнослужащих, не сажаем за пульты его систем ПВО российских специалистов, которые будут сбивать натовские самолеты. Мы не ведем за Асада разведывательную и контрразведывательную деятельность. С дипломатической точки зрения, мы заняли ту позицию, которую полагали нужной, и все, критикующие российскую позицию, могут отправляться к дьяволу.

Думаю, Россия будет придерживаться прежней линии по Сирии — разве что получит немыслимое, невероятное предложение, оплаченное авансом, которое заставит нас с горечью сказать: извини, Асад, но нам теперь так хорошо, что Париж стоит мессы. Примеры таких предложений в истории бывали…