Вавилов vs Егиазарян: разборки в стиле 1990-х

В Монако совершена попытка нападения на 4-летнюю дочь российского сенатора Андрея Вавилова. По словам очевидцев, неизвестные, похожие на кавказцев, пытались похитить ребёнка. Девочку удалось увезти с места нападения. Родители обратились в местные правоохранительные органы. Полиция Монако сейчас ведёт расследование. В интервью «Эху Москвы» Андрей Вавилов подтвердил факт нападения. В окружении сенатора это события связывают с обострившимися противоречиями между Вавиловым и его бывшим компаньоном — депутатом от ЛДПР Ашотом Егиазаряном. Почему вообще стала возможным такая ситуация, рассуждает политолог, президент Института Национальной Стратегии Станислав Белковский.

«СП»: — Станислав Александрович, что можно сказать о конфликте между Егиазаряном и Вавиловым?

— В середине 1990-х годов, когда Андрей Вавилов был первым заместителем министра финансов России, Ашот Егиазарян был его бизнес-партнером. Они контролировали несколько крупных проектов. В том числе финансовых учреждений, в частности «Уникомбанк». Однако впоследствии, как это часто бывает в постсоветской истории, между партнерами возник конфликт на почве дележа прибыли. Этот конфликт развивается уже около десятилетия. Причем признаки этого конфликта проявляются в самых разных местах, и зачастую без формального упоминания Вавилова и Егиазаряна.

«СП»: — Какие конкретно случаи вы имеете в виду?

— Одним из признаков конфликта Вавилова и Егиазаряна можно считать вызов в Генпрокуратуру бывшего премьера России Михаила Касьянова в 2007 году, в связи с делом о контракте с Индией на поставку истребителей «МиГ», в котором были задействованы Вавилов и Егиазарян.

«СП»: — И сейчас эта война продолжается?

— Продолжается, причем по правилам, принятым в современном российском бизнес-сообществе. Тот факт, что пытались похитить дочь Вавилова, свидетельствует, что эти правила за последние 15 лет не изменились, а если изменились, то отнюдь не в сторону смягчения. И все разговоры, что российский бизнес готов к интеграции в Европу, или даже интегрировался в нее, не стоят выеденного яйца.

«СП»: — То есть вы считаете, что обвинения Вавилова в адрес Егиазаряна фактически в киднеппинге могут оказаться правдой?

— Я не имею доказательств правоты или неправоты источника из окружения Андрея Вавилова. Единственное, что можно с уверенностью сказать — застарелый конфликт существует. Можно вспомнить еще один его эпизод — удержание Андрея Вавилова в США в 2004 году, когда на своем личном самолете он летел вместе с женой на горнолыжный курорт Аспен (штат Колорадо). Самолет был принудительно посажен в Калифорнии, агенты ФБР допрашивали Вавилова несколько часов, после чего он, подписав обязательство о готовности дать показания в месте дальнейшего пребывания в США, был отпущен. Этот эпизод также, возможно, связан с активностью Егиазаряна. Но главный урок, который можно вынести из всей этой истории, не углубляясь в детали, — в борьбе за свои жизненные интересы крупные российские бизнесмены по-прежнему готовы на все.

«СП»: — Может быть, в ситуацию должны вмешаться представители правоохранительных органов?

— Эффективными правоохранительными органами, с точки зрения российского бизнес-сообщества, являются зарубежные правоохранительные органы. Только они могут как-то воздействовать на российский капитал, а также на российских политиков при достижении ими своих целей. Кто бы стал заниматься расследованием убийства Сулима Ямадаева, если бы не полиция Дубаи? Кто бы стал задумываться о нормах поведения в Европе, если бы два с половиной года назад в Куршевеле не был арестован Михаил Прохоров?! Российские правоохранительные органы фактически подконтрольны бизнес-структурам, они приватизированы. В этом смысле, они уже давно участвуют в конфликтах, подобных конфликту между Вавиловым и Егиазаряном — одна группа на одной стороне, вторая на другой. Но при этом не работают ни на государство, ни на общество.

---

Егиазарян — Вавилов: история конфликта

Вавилов и Егиазарян были, в частности, главными участниками «распиливания» денег в рамках т.н. «индийского контракта». В середине 90-х Россия заключи­ла государственное соглашение с Индией на поставку крупной партии истребителей МиГ-29. После этого корпорация МАПО «МиГ» обратилась к правительству РФ с просьбой выдать аванс под готовившийся контракт на поставку истребителей. Контракт подписан не был, но кредит на постройку самолетов в размере 231 млн. долл. Минфин выделил, хотя и весьма необычным способом.

В марте 1997 г. по распоряжению первого замминистра финансов Вавилова в банк «МФК» поступило 150 млн. долл., на которые были куплены облигации внутреннего государственного валютного займа (ОВГВЗ). Затем облигации были переведены в «Уником­банк» (владелец А. Егиазарян), где они были зачислены на счет МАПО. После этого ценные бумаги перекочевали в Московский инновационный банк, а затем в банк «Кредитный союз», который их продал, а большую часть выручки, около 110 млн. долл., перевел за рубеж на счет подставной компании «Бент», после чего деньги исчезли.

Через 3 месяца по распоряжению Вавилова МАПО получило по той же схеме — через «МФК» и «Уникомбанк» — ОВГВЗ на сумму 81 млн. долларов. Этот пакет ценных бумаг руководители МАПО заложили «Кредитному союзу» под некий вексельный кредитный договор. Он не был выполнен МАПО, и облигации стали собственностью сначала «Кредитного союза», а затем Московского инновационного банка. Впоследствии эти деньги также исчезли.

В июле 1997 г., выступая в Госдуме, тогдашний председатель Центробанка С. Дубинин обвинил Вавилова в совершении ряда преступлений, в т. ч. в организации аферы с хищением денег, выделенных на реализацию «истребительного контракта» с Индией. Генпрокуратура возбудила уголовное дело. Через год были арестованы председатель правления Московского инновационного банка И. Сташевский, председатель правления банка «Кредитный союз» А. Баранов, первый зампред правления «Уникомбанка» А. Глориозов, финансовый директор МАПО «МиГ» М. Ткачев и коммерческий директор этого предприятия, ставший впоследствии главой ВПК МАПО, А. Безруков.

А. Вавилову и А. Егиазаряну обвинения предъявлены не были.

Арестованные же в 1998 г. банкиры и руководители «МиГа» провели в СИЗО более года. Дело было подготовлено к направлению в суд, однако в 2000 г. оно было неожиданно закрыто по распоряжению первого замгенпрокурора Ю. Бирюкова.

Касьянов примкнул к группе Егиазаряна, Вавилова и Хапсирокова еще в середине 90-х гг., но тогда он считался младшим партнером. Вавилов пребывал на должности первого замминистра финансов с осени 1992 г. до весны 1997 года. Все это время он активно помогал карьерному росту Касьянова: в 1993 г. Вавилов содействовал переходу будущего премьера из Минэкономики в Минфин на должность начальника департамента иностранных кредитов и внешнего долга. В ноябре 1995 г., по протекции Вавилова, Касьянов стал «простым» замминистра финансов.

Как говорят, Вавилова и Касьянова особенно сблизили общие сомнительные операции в сфере урегулирования внешнего долга РФ. Позже благодарный Касьянов посодействовал окончательному урегулированию истории с «индийским контрактом».

Над МАПО висел фиктивный долг в размере 231 млн. долл., однако сменившееся после 1997 г. руководство предприятия отказывалось его признавать. В феврале 1999 г. на «МиГе» появился очередной гендиректор — Н. Никитин. С ним тесно «пообщался» В. Чернухин, в ту пору начальник одного из департаментов Минфина и доверенное лицо Касьянова (впоследствии — президент Внешэкономбанка). Он предложил Ники­тину официально признать долг МАПО. Чернухин также пообещал, что Минфин долг требовать не будет, а потом спишет эту задолженность.

14 мая 1999 года МАПО заключило соглашение с Минфином о признании долга в 231 млн. долларов. К документу был приложен график погашения задолженности: предприятие бралось вернуть деньги в 16 этапов. Дата последнего платежа выпадала на ноябрь 2006 года. Документ подписали первый замминистра финансов Касьянов и Н. Никитин.

А через 3 месяца ставший министром финансов Касьянов подписал дополнительное соглашение № 1 к указанному пакету документов. Допсоглашение исключало из основного договора Пункт 1 статьи 5, определявший штрафные санкции для МАПО в случае нарушения графика погашения задолженности. Фактически Минфин простил предприятию повешенный на него долг, автором и бенефициаром которого был Вавилов. Уж не таким ли образом Касьянов отблагодарил своего покровителя за содействие собственной карьере?

Через Вавилова Касьянов познакомился с Егиазаряном, с которым быстро оказался «на короткой ноге». Говорят, что Егиазарян и Касьянов вместе проводили отпуска, неизменно бывали на днях рождения друг друга. Они сблизились настолько, что стали даже вести совместные бизнес-проекты. Их оперативным управлением занимался Егиазарян, а прикрытием — ставший премьером Касьянов.

С помощью главы Кабинета министров Егиазарян устроил в правительство немало своих людей. Например, бизнесмена В. Буркова, который был назначен главой Госкомрыболовства. Другим «назначенцем от Егиазаряна» стал К. Мерзликин. У Егиазаряна он трудился на пост у первого вице-президента «Уникомбанка». Позже Касьянов по просьбе Егиазаряна назначил Мерзликина руководителем собственного секретариата.

Дружба Касьянова с Егиазаряном не прервалась с отставкой премьера. Весной 2004 г. стало известно, что экс-премьер создал фонд поддержки своих будущих политических инициатив. Руководителем фонда стал депутат Госдумы от ЛДПР А. Егиазарян. «Засветившая» это обстоятельство группа депутатов Госдумы во главе с В. Илюхиным и Г. Гудковым также сообщила, что взносы в этот фонд делает, в т. ч. Госкомрыболовство: якобы руководитель этого ведомства В. Бурков лично вносит каждый месяц в фонд Касьянова по 5 млн. долл. от продажи рыбных квот.

Егиазарян, в свою очередь, познакомил Касьянова с Хапсироковым, которому премьер очень помог: когда Хапсирокова выставили из Генпрокуратуры, председатель правительства попросил опекавшего его А. Волошина принять «хорошего человека» к себе на работу. Так бывший управделами Генпрокуратуры стал помощником главы администрации президента.

К 2003 г. из «квартета» был с позором изгнан А. Вавилов — за то, что грубо «кинул» своего партнера по бизнесу Егиазаряна. Конфликт произошел из-за контроля над «Северной нефтью». Компания, зарегистрированная в 1994 г., занималась нефтедобычей в Республике Коми и Ненецком АО. 40% акций «Северной нефти» — через швейцарский офшор — изначально контролировал Вавилов, а потом довольно приличный пакет акций, опять же через офшор, прибрели будто бы и Егиазаряны.

Лишь в 2000 году Егиазаряны узнали, что, оказывается, не имеют никакого отношения к «Северной нефти» — когда прочитали, что контролирующий собственник компании Вавилов ведет переговоры о ее продаже «Роснефти». Братья пытались оспаривать сделки по зарубежным разменам акций, но ничего поделать уже не могли.

Весной 2003 г. Вавилов с друзьями продал «Северную нефть» «Роснефти» за 600 млн. долларов. Егиазаряны решили, что их «кинули» по личному злому умыслу А.Вавилова. После этого ни о какой дружбе между бывшими партнерами и речи быть не могло. В конфликте вокруг «Северной нефти» обиженного А. Егиазаряна поддерживали, как могли, М. Касьянов и Н. Хапсироков. Возможность отомстить обидчику представилась в конце 2006 года. Перед Новым годом член СФ А. Вавилов был вызван на закрытое заседание Верховного суда по рассмотрению представления Генпрокурора Ю. Чайки. Генпрокурор просил ВС дать заключение, были ли в действиях Вавилова на должности первого зам­министра финансов в 1997 г. признаки преступлений, предусмотренных статьями 159, ч. 4 и 285, ч. 3 УК РФ («Мошенничество организованной группой в особо крупном размере» и «Злоупотребление должностными полномочиями, повлекшее тяжкие последствия»).

(По материалам газеты «Трибуна», 30.03.2007)

Фото [*]