Оптимизм евроскептиков

В Европейский Парламент впервые избран один из самых одиозных европейских политиков, лидер партии «Фламандский Интерес» Герольф Аннеманс, партия которого многие годы выступает за раздел Бельгии на Фландрию и Валлонию. Несмотря на то, что идеи Аннеманса пользуются определенной популярностью в стране, в Европарламент от партии прошел он один. О том, когда перестанет существовать Бельгия, есть ли у этой ситуации сходство с происходящим на Украине и как решать проблемы с миграцией, Аннеманс рассказал «Свободной Прессе».

«СП»: — Несмотря на успех европейских правых, ваша партия выступила неважно. Вы стали единственным депутатом, избранным в Европарламент. Почему так случилось?

— Ровно 10 лет назад в 2004 году мы были ведущей партией в Бельгии, но затем фламандцы стали голосовать за «Новый Фламандский Альянс», которая позиционировала себя как более умеренная сила и которая в отличие от нас проходит «санитарный кордон». Мы прошли путь от нуля до поддержки 25 процентов избирателей. Нас считали революционными альтернативой, и мы прямо отстаивали наши принципы. Однако никто не хотел брать нас в коалицию и поэтому избиратель решил отдать свой голос партии «Новый Фламандский альянс», который сегодня впереди, так как избегают называть вещи своими именами. И вдруг в 21 веке фламандцы решили проголосовать за партию, которая считает, что может управлять страной.

Наши конкуренты эмоционально очень проевропейские, а критиковать Европу сегодня — это как отрицать существование Бога и даже хуже. И это «богохульство» дало мне возможность получит место депутата Европарламента.

«СП»: — Как вы оцениваете роль Евросоюза и Европейского парламента после успеха «евроскептиков»?

— Слова о том, что ультраправые партии достигли победы в Европарламенте слишком преувеличены как показывают результаты, и я боюсь, что Европа будет, как и раньше социалистической. Но в то же время евроскептицизм действительно добился довольно высоких результатов в особенности после начала экономического кризиса. Европейские лидеры после кризиса евро слишком далеко зашли в требованиях к лидерам европейских стран следовать их инструкциям. У нас уже сложилась ситуация что для того чтобы спасти евро и продолжать бросать деньги с севера на юг бюджеты европейских стран перейдут в подчинение ЕС. Таким образом, вы уже ни границами, ни бюджетом не распоряжаетесь.

Мальстром (Комиссар ЕС по внутренним делам Сесилия Мальстром) командует нашей эмиграцией. И это означает, что мы — страны члены ЕС — уже не обладаем никаким влиянием. Есть такие политические партии, которым это нравится, Они говорят «Посмотрите, как хороша Европа, где страны-члены ЕС работают вместе, чтобы получать совместную прибыль». Однако для стран к северу от Европы уже нет никакой прибыли. И единственное чем нас пугают -если не в ЕС, значит, будет война. И как только вы начинаете разговор о том, что Евросоюз дает вам, лично вас тут же называют «опасным для демократии».

Все что мы хотим вернуть в Европарламент, так это разговор о другой Европе, возвращение к тому, что было до Маастрихтского договора. (Договор о создании ЕС) После Маастрихта и создания единой валюты «евро» интеграция зашла слишком далеко и мы должны вернуться к тому времени, когда мы могли пользоваться общим рынком и возможность работать в кооперации производств-таковым было время до 1993 года. Мы хотим вернуться к этому: когда горит дом, надо чтобы кто-то указал на выход. И мы говорим, что выход-это уменьшение интеграции внутри ЕС.

«СП»: — Как вы видите возможные союзы между различными партиями «евроскептиков» в Европарламенте?

— Мы в партии очень осторожно относимся к формированию союзов. У нас есть свои единомышленники: итальянская «Лига Севера», Австрийская Партия Свободы и мы хотим сформировать свою группу. Мы не хотим, как Нейл Фарадж (лидер правонационалистической «Партии независимости Великобритании» Нейл Фарадж) сформировать свою группу с Беппе Грильо, партия которого больше похожа на цирк-шапито. То, что мы хотим показать Европарламенту, это то, что у нас есть свой политический проект, о котором я вам рассказал. И это будет союз людей, которые работают для совместной цели. Мы патриоты, которые говорят о границах и о наших деньгах, которые должны служить национальным интересам.

«СП»: — Что вы думаете о ситуации на Украине? Вы хотите разделить Бельгию, на Украине тоже происходит процесс фактического раздела страны.

— Первое, что я хотел сразу сказать — это несравнимая ситуация. Но если вы сравните эту ситуацию, то вы можете сказать, что Аннеманс — это тот человек, который все время говорит и доказывает, что страны не должны оставаться едиными, если они не сохраняют свое единство естественным путем. Поэтому мой совет для Украины: пытаться решить свое собственное будущее.

Конечно, действия России не слишком соответствует международным нормам, но и международное право тоже использует право силы. В том, что Путин использует силу, есть вина Европейского Союза — не надо было будить русского медведя. Но они разбудили его всеми этими обещаниями со стороны ЕС. Они подожгли огонь и не могут его погасить, а проснувшийся медведь начинает русифицировать восточную Украину. Те, кто сегодня говорит, что единство Украины потеряно, должны заглянуть в себя, ведь это заносчивость Европейского Союза, против которого я борюсь по собственным причинам, породило эти проблемы. Конечно, проводить референдумы под дулами танков — это не очень хорошее дело. Я хочу раздела Бельгии без всякого насилия.

«СП»: — Вы провели более двух десятков лет в борьбе за отделение Фландрии от Бельгии, но вам не удалось достигнуть цели

— Пока не удалось, но когда я пришел в политику в 1985 году никто даже не говорил об этом вопросе, а в 2010 году во время политического кризиса Брюссель-Халле-Вилворде (противоречия, возникшие в двуязычном парламентском округе которые способствовали победе сепаратистских партий во Фландрии) мои идеи широко обсуждались. В те дни вообще уже не думали, что будет сформировано обще бельгийское правительство. В то же время, «Новый Фламандский альянс», решила выступить с более умеренной версией моих предложений, сформировать конфедерацию и провести реформу бельгийского государства. Но я говорю, прекратите реформировать Бельгию, лучше потратить свою энергию на создание Фламандской республики.

Да, моя партия проиграла выборы, но мой проект еще послужит и моя политическая жизнь также не была потрачена в пустоту. Бельгия-это государство, которое не переживет 21 век. И, возможно, не доживет до 2020 года.

Бельгия искусственное государство и оно должно было разделено между фламандцами и валлонами, которые смотрят по-разному на любую политическую ситуацию. Фламандский политик не хочет голосовать за франкоязычного политика и наоборот. И в то же время мы должны формировать общее правительство Минюст оказывается в руках валлонов и неважно голосовали ли его главу фламандцы и наоборот глава бюджетного комитета фламандец, за которого не голосовали валлоны. И если вы против главы Минюста вы ничего не можете с этим поделать.

«СП»: — Вас называют «экстремистом» и «ультраправым» Как вы к этому относитесь?

— Мы всегда старались держаться в стороне от ультраправых экстремистов, сам я никогда не был и всегда боролся с этим ярлыком, хотя его на меня и наклеивали. «Экстремизм» — это журналистский термин. Я родился в 1958 году и не имею никакого отношения ко Второй Мировой, однако на меня пытались проецировать эти вещи. Да, молодые демократии имеют проблемы с нацистами, но нацизм это не та политическая модель, которую можно использовать. Насилие должно исчезнуть с территории Европы.

«СП»: — Ваша партия, как и многие близкие вам партии в Европе активно выступает против эмиграции. Как вы считаете необходимо решать эти проблемы?

— Сегодня мы просто принимаем всех, кто приезжает и это то, что мы называем «дикой эмиграцией» Все это можно увидеть на улицах Брюсселя и это не бельгийцы и не фламандцы. Это люди, которые прибывают сюда за лучшей жизнью. И сделать из них людей, которые будут носителями наших ценностей, это очень долгий путь. Поэтому нам нужно ограничить этот поток, закрыть границы и попытаться разобраться с теми эмигрантами, которые есть у нас сейчас.

У нас до сих пор есть потомки эмигрантов из мусульманских стран, которые были привезены в 1960-е годы и до сих пор не интегрированы в бельгийское общество. Проблема не с теми, кто как, например, футболист Зинедин Зидан, стал членом французского общества, проблема с теми, кто не интегрируется с теми, кто хочет создавать здесь свое исламское государство.

«СП»: — Как решать такие проблемы без того чтобы не возбуждать ненависть в обществе?

— Политический сигнал в том, что вы приглашаете этих людей «ничего не делать». То, как организована наша система социального страхования, свидетельствует о том, что они не станут «фламандцами среди фламандцев». В худшем случае они станут боевиками в Сирии, им легко промыть мозги. Власти должны показать этим людям, что им нужно выбирать между борьбой с нами и мирным сосуществованием. А это, например, говорить по-голландски, прежде чем получить пособие и вы должны доказать что активно ищете работу.

Но сегодня все получают пособие, даже если вы приплыли на лодке как нелегальный эмигрант, через 10 лет у вас есть все бумаги чтобы стать гражданином при этом он может не знать ни слова на нашем языке. Эмиграция должна быть настроена на интеграцию в общество не нужно применять насилия, но политика должна быть жесткой нельзя давать человеку пользоваться благами нашего общества, перед тем как он станет частью этого общества.

Фото EPA/ИТАР-ТАСС