Русские горки американского президента

Его можно было бы назвать живым воплощением американской мечты, если бы не трагический конец.

Но все равно, он остался символом человека, создавшего себя самого — self-made man, то есть символом Соединенных Штатов Америки, с которым в равной степени идентифицировали себя как отъявленные «леваки», так и вполне респектабельные правоцентристы-республиканцы, чью партию он представлял в Белом доме.

Новая книга московского историка Дмитрия Олейникова посвящена АвраамуЛинкольну (1809 — 1865), 16-му президенту США.

Правда, если продолжить метафору, жизнь Линкольна можно уподобить катанию на американских горках (в США их, впрочем, называют «русскими»). Родившийся в бедной семье, будущий президент познал неоднократные взлеты и падения. Неудачи в бизнесе, приводившие к многолетним выплатам многочисленных долгов, неудачи в адвокатской практике, а затем и в политике. Нередко неудачи совмещались. Будучи избранным в законодательное собрание штата Иллинойс, Линкольн был вынужден одолжить у знакомого фермера 200 долларов, чтобы купить костюм, дабы «прилично выглядеть». Надо ли говорить, что долг был своевременно возвращен.

Впрочем, первая попытка избрания в заксобрание закончилась провалом, а избрание в 1846 году в конгресс США обернулось вообще громким скандалом — Линкольн выступил против войны с Мексикой, за что получил прозвище «запятнанный конгрессмен» и на шесть лет отошел от активной политической жизни. Спустя десять лет наш герой будет неудачно баллотироваться в вице-президенты.

А ведь он всегда старался быть честным. Не зря прозвище «Честный Эйб», которое заслужил Линкольн-лавочник, перешло «по наследству» Линкольну-адвокату. В те годы, как пишет Олейников, «он никогда не брал с клиента лишней платы, никогда не брался защищать людей, если не верил в их правоту». И в дальнейшем, уже став политиком, получив на предвыборную компанию в конгресс 200 долларов, он, одержав победу, возвратил почти всю сумму со следующим примечанием: «Я совершал поездки на собственной лошади, у меня не было дорожных расходов, поскольку проживание в домах друзей ничего мне не стоило; моей единственной тратой стали 75 центов за бочонок сидра, который от меня потребовали выставить какие-то наемные рабочие». Интересно, много сейчас политиков, которые столь же честны со своими избирателями?

Почему наш герой не сломался, хотя у него бывали и депрессии, и даже мысль о суициде? На это ответил он сам, сказав, что не боится умереть, но одновременно испытывает непреодолимое желание жить до тех пор, пока не будет уверен, что мир стал немного лучше оттого, что он в нем жил.

Вероятно, такой целью для него была отмена рабства. Порочность этого института Линкольн осознал довольно рано. Двадцатидвухлетним молодым человеком, оказавшись в Новом Орлеане, он увидел закованных в цепи рабов, которых надсмотрщики избивали кнутом и плетьми. Сцена произвела крайне гнетущее впечатление на будущего президента. Поэтому еще в 1837 году, будучи переизбранным в заксобрание Иллинойса, он впервые выступил против рабовладения, поддержав проект, в котором говорилось, что «институт рабства основан на несправедливости и политически вреден». (Отметим, что проект не прошел — за него, помимо Честного Эйба, проголосовало всего лишь 5 депутатов, против — 77). Кстати, отмена рабства затрагивала и семью Линкольнов — его горячо любимая супруга Мэри Тодд была из рода состоятельных кентуккийских рабовладельцев. Так что, в отличие от многих номинальных противников рабства, особенно из северных штатов, которые под прикрытием ярких фраз стремились либо уничтожить своих конкурентов, либо получить доступ к ресурсам «южан», наш герой был действительно искренен в своих устремлениях.

Как итог, из четырех лет и одного месяца президентства Авраама Линкольна страна жила в мире всего месяц, а общие потери в возникшем конфликте (705 — 900 тыс.) превысили даже потери Америки в ходе Второй Мировой войны (416 — 419 тыс.).

Отдельный вопрос о «виновности» нашего героя в развязывании Гражданской войны. Поднявшие восстание 15 штатов считали, что его избрание президентом лишь усугубит противоречия, и потому восприняли инаугурацию как casus belli. Однако сепаратистские тенденции неоднократно возникали и раньше. По мнению ряда историков, точка невозврата в конфликте Севера и Юга была пройдена еще в 1857 году, когда отошедший от политики Линкольн вернулся к адвокатской практике. В тоже время Линкольн-политик всегда всячески стремился нейтрализовать сепаратизм, апеллируя к библейскому образу «разделенного дома», который «не устоит» (Мф. 12:25) и поддерживал власть, стремившуюся к консолидации. В частности, в своей инаугурационной речи 4 марта 1861 года он подчеркнул, что не собирается первым применять силу: «В ваших руках, мои неудовлетворенные соотечественники, а не в моих, важнейшая проблема гражданской войны. Правительство не собирается нападать на вас. Не будет конфликта, если вы не нападете сами».

Другой проблемой были военные преступления. Следует признать, что обе стороны не соблюдали обычаев войны. Про одного из самых талантливых полководцев южан Томаса Джонатана Джексона, прозванного «Каменной стеной», говорили, что он живет по Новому Завету, а сражается по Ветхому. (Кому-то он вообще казался «безумным, как Мартовский заяц»). Правда, даже во время войны знаменитый генерал-лейтенант участвовал в финансировании школы для цветных детей через церковный приход, к которому он принадлежал. А его противник генерал-майор Уильям Текумсе Шерман считал, что жестокость может ускорить окончание войны и, тем самым, сократить страдания. Отсюда бессердечие Шермана к гражданским в ходе знаменитого марша по Джорджии. Впоследствии он неоднократно признавался: «Сейчас многие молодые люди считают войну славным занятием, но, парни, война — сущий ад». Поэтому формально президент Авраам Линкольн, равно как и президент южан (а точнее Конфедерации Соединенных Штатов) Джефферсон Финис Дэвис как главнокомандующие, естественно, несут ответственность за преступные деяния своих подчиненных.

Вместе с тем Линкольн, несмотря на всю борьбу против рабства, судя по всему, не был сторонником уравнивания в правах белых и черных. Вернее говорить о приверженности нашего героя к политике близкой к апартеиду. Так, в ходе предвыборных дебатов за место в Сенате со Стивеном Арнольдом Дугласом в 1858 году (которые Линкольн проиграл) он категорически заявил: «Хочу подчеркнуть, что я ни сейчас, ни когда-либо ранее, не выступал за социальное и политическое равенство белой и чёрной рас; я ни сейчас, ни ранее не выступал за включение негров в число избирателей или присяжных, за их права занимать общественные должности или заключать браки с белыми людьми… и я, как и всякий другой, выступаю за занятие высшей ступени белой расой». Хотя, возможно, здесь имело место неизбежное для политика лукавство и вынужденная недоговоренность. Даже для такого честного политика, как Авраам Линкольн.

Олейников Д. «Авраам Линкольн». — М.: Молодая гвардия, 2016. 416 с.