«Снег башка попадет»

В Петербурге горожанам предлагают самим убирать прилегающую к их домам территорию. С соответствующим призывом выступил на днях вице-губернатор Игорь Албин, сменивший минувшей осенью кресло федерального министра на хлопотную должность ответственного за благоустройство в Смольном.

Сообщил, правда, не официально, а через свою страничку в Facebook. «Может, взять лопаты, и навести порядок хотя бы в своем дворе? Это и для здоровья полезно, и мысли в порядок приводит. Труд облагораживает человека», — заявил чиновник.

Пассаж насчет «порядка в мыслях» не случаен. Редкий петербуржец, выходя на улицу, не ругает сейчас городскую власть. Грязь в городе жуткая. Резкие перепады температуры — от морозной к оттепели и обратно — делают своё дело. Не убранный оперативно снег расплывается по тротуарам и проезжей части грязной жижей, или, наоборот, превращает дороги в каток.

Дело, однако, не только в этом. К переизбытку снега зимой питерцам не привыкать. Ещё памятны декабрь-февраль 2010 и 2011 годов, когда был установлен абсолютный рекорд десятилетия по осадкам. Но как раз во дворах, у домов убирали тогда более-менее регулярно. Те, кто, собственно, и должен этим заниматься — дворниками.

Что же изменилось? Как выяснилось, с некоторых пор их стало катастрофически не хватать в Северной столице. По данным жилищного комитета городской администрации, к началу декабря 2014-го в управляющих компаниях работали 6000 штатных специалистов «по очистке придомовых территорий». Еще около 3000 человек привлекались по контрактам с клининговыми компаниями. Желающих взять в руки метлу и лопату было столько, что в некоторых районах имели возможность выбирать, проводили соответствующие конкурсы.

И вдруг меньше, чем за месяц, к середине января 2015 года, число дворников сократилось в целом по городу почти на 50%! Причина? Массовый отток из Петербурга мигрантов, прежде всего, из среднеазиатских республик. Именно они в последние годы составляли большинство среди дворников.

Зарплата на этой должности, важной для любого населенного пункта, тем более, мегаполиса, небольшая. В городе на Неве она составляет в среднем около 20 тысяч рублей (при средней 35−40 тысяч). Но многие брали по два участка, охотно выполняли разные дополнительные поручения жилищников, так что на заработки не жаловались. Переводили рубли в доллары, отсылали близким на Родину, оставалось и на сносную жизнь в России.

Но курс рубля резко упал. Стремительно скакнули цены в магазинах, и наш верный мигрант, больше десятка лет бурным потоком наводнявший город и его пригороды, не дождавшись адекватного повышения своей зарплаты, потянулся в другие края.

Те же, кто остался, взялись ставить условия своим российским работодателям. Наблюдаю это почти ежедневно в своем ТСЖ (товарищество собственников жилья). На должности дворника пятый год трудится у нас узбек Асламбек (мы зовем его просто Бек или Боря, как он просит). Приятный мужчина, с «руками», всегда безотказный. То есть, был таковым ещё недавно. За все брался, что поручали. Позапрошлой зимой освоил новую для себя малогабаритную снегоуборочную технику, которую наше ТСЖ приобрело на средства жильцов-автомобилистов.

Теперь, когда она так нужна, стоит без дела. Бек категорически отказывается «за ту же зарплату» чистить придомовую территорию. Не дозовешься его и с лопатой. Сами, говорит, берите и чистите. Ходит с трудовым договором и тычет всем в лицо: «у меня все тут записано, много снега не указано — значит, не моё дело». Сейчас скидываемся ему на доплату. И отдельно решили оплатить вызов муниципального снегоуборщика. Дом у нас, кстати, не элитный, жильцы из разных социальных слоев. Есть те, кто может позволить себе престижную иномарку на каждого члена семьи, включая несовершеннолетних детей, но большинство — среднего достатка.

Как выяснилось по случаю, наш Бек работает дворником неофициально. Оформлен на данной должности не он, а кто-то из родственников председателя, живущий вообще в Ленобласти. За что получает некую дотацию — из начисляемого за работу оклада. Ещё некая сумма остается в ТСЖ на «разные непредвиденные расходы». Сколько же реально получает у нас дворник-мигрант? Спросила у него самого. Не стал скрывать: двенадцать тысяч рублей. Потому три года назад устроился в ещё одну жилконтору. Там официально оформлен тоже не он. Все по той же причине — из-за волокиты с разными разрешительными документами.

— Это одна из главных проблем мигрантов в России, — сказал корреспонденту «СП» знакомый сотрудник Управления федеральной миграционной службы РФ в Петербурге. Фамилию свою просил не называть, так как с прессой общаться не уполномочен. — Они едут к нам для того, чтобы зарабатывать. Прежде, чтобы устроиться, им вполне хватало одного паспорта. С годами процедура стала усложняться. Теперь требуется много разных бумажек. Не все знают о них, а кто-то просто игнорирует, чтобы сэкономить и время, и деньги. Тем более что это выгодно самим работодателям. В результате, имеем теперь, что имеем — мигранты стали уезжать.

— Я ещё год назад предполагал подобную ситуацию, — комментирует социолог Яков Костюковский. — Когда люди едут на заработки, они многим готовы поступиться, например, удобствами в быту. Но не деньгами. Деньги для мигрантов главное. И если первое время они готовы были мириться с некоторыми, скажем так, нюансами при оформлении, то теперь, в условиях антироссийских санкций, девальвации рубля, требуют своего в полной мере. Но это лишь часть проблемы. Другая состоит в том, что мы в России в какой-то момент решили, что мигранты будут у нас всегда — безответные, готовые за копейки выполнять неквалифицированную работу. Потому сквозь пальцы смотрели на то, как уходят из этой сферы наши собственные работники.

«СП»: — Минувшей осенью разговорилась с одним из руководителей завода «Звезда». Мощное предприятие, много работает на «оборонку», прежде входило в число самых стабильных, нынче испытывает большой дефицит уборщиков, и других неквалифицированных работников, без которых в цехах не обойтись. Сейчас сотрудничает с компанией, которая присылает посезонно бригады вьетнамцев…

— Разбаловались наши дворники и уборщики, и разленились — я так это оцениваю. В какой-то момент их труд перестали оценивать адекватно, потом оказалось — назад не вернуть. А гастарбайтеры были готовы на все.

По словам зампредседателя смольнинского комитета по благоустройству Сергея Малинина, Петербургу, для того, чтобы соответствовать статусу второй столицы, выглядеть в любое время года чистым, ухоженным, необходимо увеличить парк спецтехники и количество обслуживающего персонала. И то, и другое примерно на 30−50%.

— Вакансии у нас есть, — говорит он. — Но люди не готовы работать за ту зарплату, которую мы можем предложить. В текущем году наш комитет получил из бюджета всего 6 млрд. рублей, а для выполнения нормативов требуется 11 млрд. Количество дорог и домов увеличилось в городе за последние два года в разы, а финансирование, наоборот, сократилось более чем на 10%.

В этой ситуации не проиграли те, кто предпочел «чужим» — «своих». В Кронштадте полтора года назад в порядке эксперимента решили отказаться от услуг мигрантов на «дворницком трудовом фронте». А заодно и от услуг посредников (клининговых компаний), заметно снижавших, в пользу своих процентов, заработок «подопечных». Убирать дворы, чистить подъезды призвали россиян из числа местных жителей и приезжих из Ленинградской, Псковской, Новгородской областей. Почти все трудятся на своих местах до сих пор. Вопреки расхожему мнению, справляются с задачей вполне успешно, не филонят, на зарплату не жалуются, перерасчета из-за «скачков» валютного курса не требуют, забастовками не грозят.

Опыт кронштадтцев позаимствовали тогда же в одном из Жилкомсервисов Кировского района города. Здесь сейчас 230 собственных работников, и только 50 — мигрантов, периодически доставляемых к месту работы компаниями-посредниками. Правда, сказать, что убирается этот район сейчас, в «снежный период», лучше, чем другие, где дворники преимущественно мигранты, не могу. Видимо, дело все-таки не в гражданстве того или иного работника и его национальности, а в организации труда, умелом руководстве и собственной добросовестности.

Фото: Илья Питалев/ ТАСС