Изнанка «несносных» дискуссий

Заочный диспут между столичными инвесторами и градозащитниками, разгоревшийся вокруг исторического ансамбля доходных домов Привалова (Садовническая, 9), построенного в 1904—1913 годы по проекту архитектора Нирнзее, в очередной раз ставит перед городом ряд «неудобных» вопросов. Продолжение застройщиком в январе этого года работ на объекте спровоцировало бурный конфликт в публичном поле. Ход развития ситуации заставляет задуматься об истинных мотивах, которыми руководствуются различные стороны возникшего противостояния, и о том, защищают ли они подлинные интересы москвичей.

На момент принятия решения о возобновления работ по реконструкции дома Приваловых с сохранением фасадов и полным их восстановлением после реконструкции, общий износ зданий составил почти 90%. При подобном износе правила эксплуатации запрещают не только проживание, но и просто нахождение внутри зданий людей из-за опасности спонтанного обрушения. Однако буквально за несколько дней до заседания «сносной комиссии» градозащитники в спешном порядке начали сбор документов, организовали проведение экспертизы, написали в Минкульт, который в конечном итоге отказался принимать выводы экспертизы и относить дом Привалова к объектам культурного наследия федерального значения. Как часто бывает в таких случаях, бессмысленно спрашивать, где же все были раньше? Ведь еще в 2003 было проведено комплексное обследование зданий, выявившее его физический износ на 65%. В ходе повторного исследования в 2011 году было выявлено, что износ достиг уже 80%.

На протяжении почти десяти лет ни одна из сторон сегодняшнего конфликта, в том числе и сами градозащитники, не предприняла никаких действий по спасению зданий. Сегодня участники спора на деле оказываются не способны вести даже двусторонний конструктивный диалог, зато горячая и беспредметная дискуссия разворачивается на страницах интернет-сайтов и социальных сетей. Так, сторону девелоперов представляют различного рода лоббисты, а от имени градозащитников вдруг начали выступать одиозные политики, совмещающие отстаивание культурно-исторического наследия с продвижением собственных узкопартийных интересов. Последние, кстати, зачастую подключаются ровно тогда, когда сделать уже ничего нельзя.

Случай на Садовничей далеко не единичный: все чаще градозащитники признают объекты памятниками что называется «задним числом», когда от здания остались лишь фасадные стены и охранять, по сути, становится нечего.

По официальным данным, на сегодняшний день в Москве насчитывается 5429 объектов культурного наследия, включая 3401 здание и сооружение, 148 монументов, 172 садово-парковых и 155 археологических объектов. По мнению общественников, настоящее и будущее этих объектов не должно и не может быть зоной ответственности только лишь городских властей, девелоперов и урбанистов. И действительно, сложившаяся ситуация актуализировала старую истину — «свято место пусто не бывает». Ту роль, которую могли бы сыграть профильные эксперты мэрии по культурному наследию, взяли на себя активисты из Архнадзора. Пассивность тех, кто отвечает за тему по долгу службы, лишь поспособствовала всплеску общественного негодования.

Напомним, что в «черной книге» Архнадзора, где собраны «утраты старой Москвы за последние четыре года», насчитывается 60 объектов, которые составляют чуть больше 1,5% всего фонда культурно-исторического наследия столицы. Между тем, после истории со сносом дома Кольбе, комиссия при Правительстве Москвы аннулировала 209 разрешений на снос. Среди них — доходный дом Соколова 1874 года постройки (Остоженка, 12); дом первой половины XIX века, где в разное время жили Михаил Булгаков и Варлам Шаламов (Чистый переулок, 9), доходный дом 1887 года постройки (Мясницкая, 32/1), а также комплекс конструктивистских домов на Суворовской улице — один из известнейших проектов архитектора Василия Мотылёва. В целом же в 2014 году проводились работы по сохранению 409 объектов. Эти факты прямо свидетельствует о том, с охраной памятников культурного наследия в Москве все обстоит не так уж плачевно. Хотя кто-то может возразить, что отнюдь не так хорошо, как, скажем, в Европе.

С другой стороны, например, в Риме, где концентрация историко-культурных памятников чрезвычайно велика, существует серьезная проблема развития городской транспортной инфраструктуры. К примеру, римское метро давно уже не справляется с нагрузкой ввиду отказа властей строить новые станции, дабы не потревожить исторические фундаменты и античные колонны, которыми изобилует территория города в планируемых местах строительства новых станций и веток. Также большие проблемы испытывают римские автомобилисты и пассажиры общественного транспорта, вынужденные передвигаться по старинной брусчатке, которая серьезно снижает скорость и комфорт в передвижении транспорта по городу. Однако важно понимать, что сложившаяся ситуация — следствие общественного договора и реакции властей на запросы жителей города, да и страны в целом. Одним словом, осмысленный компромисс.

Москвичи в целом относятся к архитектурным вопросам с безразличием. Но не во всем. Как показывают результаты опросов, 60% горожан выступают за сохранение фасадов ветхих исторических зданий, но согласны с тем, что в случае необходимости следует ремонтировать дома и перестраивать их для полноценной эксплуатации. Вот та позиция, которую стоило бы учесть: и властям, и политикам, и гражданским активистам. Но и москвичам стоило бы задуматься над своим безразличием и внимательнее следить за тем, что происходит со столицей — не только до того момента, пока ковш экскаватора не нависнет над их собственным балконом.

Снимок в открытие статьи: акция против сноса доходного дома Привалова в центре Москвы/ Фото: Зураб Джавахадзе/ ТАСС