Заноза для Кернеса, песня для Моторолы

В январе 2014-го Харьков выглядел оплотом антимайданного движения. В том числе и благодаря громким декларациям тогдашних региональных лидеров, находившихся при власти и командовавших «Украинским фронтом» (был такой — ровно до дня бегства Януковича). Харьков бурлил 23 февраля, «русская весна» врывалась в административные здания 1 марта, 6−7 апреля, 13 апреля… После того как отставной губернатор Добкин и мэр Кернес умыли руки, спрятав георгиевскую ленту в глубокий ящик, у антимайдана стихийно появились новые лидеры. История харьковского сопротивления начиналась с чистого листа…

Одним из лидеров георгиевского протеста стал Антон Гурьянов, координатор общественно-политического движения «Русский Восток». В антифашистских колоннах, на митингах, в эпицентре волнений он был легко узнаваем, выделяясь высоким ростом, большими очками, хорошо поставленным голосом, основательностью суждений, экспрессивностью воззваний. Когда развернулась репрессивная кампания по отлову «сепаратистов», Гурьянов пополнил ряды харьковчан в изгнании…

Накануне Нового года он поехал из Москвы в Донецк, чтоб встретить своего друга и учителя, профессора Алексея Самойлова — одного из харьковских политзаключенных, освобожденных в результате обмена пленными. Вскоре после этого мы смогли побеседовать с Антоном Гурьяновым.

— Самойлова встретил мой товарищ из ополчения Донбасса, который принимал участие в обмене. А мы с Константином Долговым на его машине отправились в Донецк. Когда прибыли на место, Алексей Самойлов уже ждал нас в кафе «Легенда»…

"СП": — Еще с кем-то из харьковчан, освобожденных в результате обменов, виделись в Донецке?

— Я сейчас не буду называть конкретных имён: у многих из ребят остались родственники в Харькове. Но встретил я многих, несколько десятков человек. Это были и товарищи по стоянию под памятником Ленину, и соратники из движения «Русский Восток», и просто знакомые.

«СП»: — Что рассказал Самойлов о своем пребывании в застенках СБУ? Почему его несколько месяцев скрывали?

— В сентябре его действительно готовили к обмену. Но, видимо, кто-то в Киеве посчитал, что Самойлова обменивать не надо. И Алексей Николаевич 56 дней провёл в одиночной камере. Официально он был как бы отпущен, но всё это время его удерживали вне всяких рамок закона во внутренней тюрьме СБУ. По словам Алексея Николаевича, переступать таким и другими способами закон в угоду политическим интересам стало обычным делом на территории, контролируемой киевской властью. Фашизм перестал быть чем-то инородным. Он стал обыденной средой обитания.

«СП»: — Летом, во время ареста Самойлова, тебя искали в его доме. А где на самом деле ты тогда был?

— Да, я жил некоторое время в доме Самойловых. У меня был непростой период… И я нашёл понимание и моральную поддержку у своих друзей. Мы активно обсуждали происходящее и с Алексеем Николаевичем, и с приходившим в гости Алексеем Лукьяновым, активистом наших харьковских протестов. А на момент обыска и ареста Алексея Самойлова я находился в Донецке, на частной квартире. Я тогда работал совместно с правительством ДНР над государственным строительством молодой народной республики.

«СП»: — Ты стал «звездой Ютуба», когда появилось видео с донецкого «мальчишника» Моторолы, накануне его свадьбы. Ты там поешь песню «Вы слышите, грохочут сапоги…».

— Было дело, да (улыбается). Я в то время активно взаимодействовал с Павлом Губаревым — мы стали настоящими товарищами и продолжаем работать на общее дело. Он и пригласил меня. Меня потряс уровень дисциплины даже во время досуга: на столе было только безалкогольное пиво! Употребление алкоголя было запрещено Стрелковым, и этот приказ соблюдался со всей ответственностью. Моторола и его бойцы — мировые ребята! Там же я познакомился с командиром бригады «Кальмиус» Константином Кузьминым. Оказалось, что политические взгляды у нас общие и идеологию мы видим в похожем ключе. Много было бесед, песен, мнений и простых разговоров. Мне показали, как правильно держать автомат с подствольником. До этого я несколько раз стрелял из обычного автомата АК-74, а вот такую машинку впервые взял в руки. В общем, очень приятный получился вечер.

«СП»: — Если оглянуться на весь год харьковского сопротивления, на весь ход событий, — каким тебе видится результат? Как ты думаешь: может, участникам георгиевского протеста стоило попытаться использовать энергию, возможности и ресурсы бывших региональных лидеров и властей для противодействия ставленникам майдана, сыграть на противоречиях и конфликтах между Кернесом и Аваковым?

— По сути, в Харькове происходила борьба между тремя силами — силами майдана, антимайдана и украинского олигархата, который хотел воспользоваться плодами народного возмущения. В этом смысле георгиевский протест повёл себя политически совершенно верно. Его лидеры, заняв бескомпромиссную позицию, не дали возможность старой элите, в лице Кернеса и Добкина, воспользоваться нашим сопротивлением для своих интересов. Иначе антимайдана уже не было бы как такового. А были бы бригады самообороны, которые боролись бы с «правосеками» за бизнес Кернеса против Авакова. Этим занимается, например, бывший «оплотовец» Барбарян, пытаясь по сусекам наскрести наёмников в свой отряд. Незавидная была бы судьба такого сопротивления.

Надо понять один простой момент: «разводяг» и напёрсточников, которыми являются по сути своей идеологии харьковские олигархи, нельзя обыграть на их поле. Думаю, что несмотря на временное отступление харьковского антимайдана в подполье, отказ от слияния с командой Кернеса был правильным выбором. Конечно, нам не хватило организованности, умения вести конспиративную работу, преодолевать конфликты, вычислять провокаторов и стукачей. Но в апреле Харьков взял на себя первый удар режима и дал возможность сопротивлению Донецка и Луганска выиграть время, укрепить свои позиции. Со временем, я уверен, Харьков вернёт себе свои позиции в строительстве нового государства на руинах распадающейся Украины.

«СП»: — Провозглашение Харьковской народной республики 7 апреля было фальстартом? По крайней мере, голосование «депутатов республики», происходившее только в вестибюле и на ступеньках обладминистрации, именно так и выглядело…

— Возможно, сам захват обладминистрации 6 апреля и был неким фальстартом. Но объявление республики было ключевым моментом, который придал смысл всему протесту в Харькове. Напомню, что до этого события протестные лидеры водили харьковчан по городу с невнятными целями и лозунгами, пытаясь добиться чего-то обращениями и требованиями к властям. Власти же однозначно показали своё отношение к харьковчанам, возбудив уголовные дела против освободителей ОГА (1 марта) от правосеков и прочих майданщиков, покрывая нацистов, убивших двух человек на улице Рымарской… Протестное движение должно было обрести смысл в виде цели и начать двигаться к ней. ХНР стала этой целью и этим знаменем. Референдум мы ещё проведём. Ждать мы уже научились.

«СП»: — 13 апреля участники георгиевского протеста, осаждавшие мэрию, вынудили Геннадия Кернеса пойти на переговоры, и ты в них участвовал. Они были безрезультатными? Что лидерам сопротивления следовало бы тогда поменять в своей тактике?

— Не вижу смысла менять что-либо. В политике я придерживаюсь правила — позиция должна быть чёткой и ясной. Как к союзникам, так и к врагам. Кернес чётко позиционировал себя в ситуации как враг. Он напирал на свой авторитет, что де он Кернес и через два часа от меня и моих друзей ничего не останется. Я сказал, что мы готовы умереть за свои идеи. А готов ли он? Кернес не нашёл слов в ответ. Что здесь можно поменять? Да ничего. Мы остались на тех же позициях. И время постепенно расставляет всё на свои места. Хитрый разводяга всегда мелок в своих устремлениях и боится тех, для кого деньги не главное. Потом его помощник Барбарян со своими молодчиками приезжал в Донецк и искал меня там…

«СП»: — Многие участники сопротивления нашли пристанище в Донецке, когда уже опасно было находиться в Харькове?

— Многие из харьковчан сейчас в ополчении. Но есть и такие, которые видят себя в гражданской деятельности. Некоторые — особенно молодёжь — нашли себя в работе в новых органах власти. Но многие нуждаются в помощи и поддержке, особенно бывшие политзаключённые, не имеющие по сути ничего, даже документов. Я с товарищами сейчас работаю над проектом помощи таким людям на территории ДНР. Если всё получится, то будет польза и ДНР, и харьковчанам.

«СП»: — А именно?

— Сейчас я занимаюсь двумя направлениями. Первое — чисто практическое. Это помощь нуждающимся на территории ДНР харьковчанам, которые оказались там в качестве беженцев без средств к существованию. Мои возможности очень ограничены, поскольку я использую только свои личные средства и средства моих друзей. Второе направление — это создание концепции государственного строительства Новороссии: идеология, законотворчество и многие другие нюансы. Цель — создание на территории Украины нового русского государства, базовой реальной ценностью и основой которого являлся бы русский цивилизационный выбор и социальная справедливость. Харьковчане в Донбассе мужественно сражаются в ополчении, трудятся в государственных структурах, работают, помогают ДНР как только могут. Я рад за своих земляков и буду помогать им. Для этого мне никаких сил не жалко.

Фото предоставлено автором