Чичваркина арестуют и депортируют в Россию

Великобритания разменяла бизнесмена без бизнеса и политического веса на политические интересы

В Генпрокуратуру России из МВД Великобритании поступило сообщение о выдаче Вестминстерским окружным судом ордера на арест бывшего владельца компании «Евросеть» Евгения Чичваркина. Об этом сообщила «Интерфаксу» официальный представитель Генпрокуратуры РФ Марина Гриднева.

Вместе с тем она подчеркнула, что «это еще не решение о выдаче Чичваркина России, а о его приводе в суд». «Это первая стадия рассмотрения запроса российской Генпрокуратуры о выдаче экс-главы «Евросети», — пояснила Гриднева.

Адвокат бизнесмена Юрий Гервис заявляет, что его клиент не знает о выдаче ордера на его арест в Великобритании. «Я разговаривал с ним вчера, ему ничего об этом не известно. Чичваркин живет спокойно, ничего не предпринимает», — сказал адвокат «Интерфаксу».

Буквально накануне в интервью БФМ, бизнесмен заявил, что его уголовное преследование является «местью» со стороны высокопоставленных сотрудников МВД. «Те же люди, которые ограбили рынок (сотовых телефонов) в 2005 г. под видом борьбы с контрабандой, изъяли у семи компаний товаров на сумму 50 млн в пользу государства, а потом по подложным документам похитили у государства эти телефоны и продали их на рынке за наличку, выручили 25 или 30 млн, они попытались, когда компания „Евросеть“ уже находилась в белом поле, снова засунуть нас под плинтус», — заявил Чичваркин. По его словам, эти люди хотели, чтобы «рынок снова оказался в черном поле, чтобы можно было дальше всех грабить».

Как теперь будет складываться судьба Евгения Чичваркина, рассуждает доктор политических наук, адвокат Алексей Бинецкий.

«СП»: — Алексей Алексеевич, почему Великобритания выдала ордер, ведь этого никто не ожидал?

 — Я предлагал господину Чичваркину представлять его интересы. Потому что хорошо понимал суть проблемы. Я не буду ее рассказывать в деталях, поскольку не являюсь участником процесса. Но могу сказать одно: если история с ордером — правда, это может быть закономерным явлением.

Взаимоотношения в области экстрадиционных процедур между Россией и Великобританией давно превратились в арену политического торга, причем очень высокого разбора. Участвуют там очень крупные игроки.

Для того, чтобы отрегулировать эти отношения — все же экономически они очень весомы — необходимы жертвы. Чичваркин может быть принесен в жертву вне зависимости от того, виновен он или нет. Основания могут быть найдены всегда и признаны всегда.

Я не говорю, что есть возможность торговаться с Королевским судом — такой возможности нет. Но представить доказательства достаточные, чтобы суд посчитал их обоснованными, Генпрокуратура может всегда. А вот насколько — при определенной политической конъюнктуре — будет проверять или ДОВЕРЯТЬ этим доказательствам Королевский суд, зависит от конъюнктуры.

«СП»: — Сейчас конъюнктура неблагоприятная?

 — Всегда конъюнктура неблагоприятная для кого-то, не бывает конъюнктуры, благоприятной для всех. Чичваркину не повезло. Точно так же, как в свое время Борису Кузнецову. По утверждению власти, он совершил некое преступление, будучи адвокатом. Кузнецов не нашел понимания у западногерманский властей, зато нашел понимание у американских властей.

Сегодня разное понимание разных правовых и политических конструкций в разных странах требует чрезвычайного профессионализма в вопросах экстрадиции из России. В России тоже научились готовить документы, которые принимаются — с культурно-правовой позиции — в европейских странах.

Плюс, на это накладывается колоссальная политическая и экономическая конъюнктура, финансовый кризис. Чичваркин может вполне оказаться жертвой, приносимой на алтарь высоких политических конструкций.

«СП»: — Чисто технологически ордер означает, что он будет депортирован?

 — Ордер означает, что он будет задержан.

«СП»: — И что дальше?

 — Дальше он может обратиться за статусом политического беженца, если он найдет основания, что его преследуют по политическим мотивам, или по другим правовым основаниям. В любом случае, вопрос о его экстрадиции, будет решать суд.

«СП»: — А суд, исходя из конъюнктуры, как вы говорите, доверится документам Генпрокуратуры, не будет их проверять?

 — Как правило, если в деле нет явно выраженной политической составляющей, никакой иностранный суд глубоко рыть не будет. Есть презумпция правоты государства, то есть документы, которые исходят из государственных органов, и приходят по международным соглашениям, априори правдивы, если в суде не доказано ИНОЕ.

Дальше будет зависеть от того, насколько сумеют адвокаты Чичваркина разыскать и доказать, что за его экстрадицией стоит нечто ИНОЕ, чем ему инкриминируют.

«СП»: — Если его отправят на Родину, мы получим второго Ходорковского?

 — Нет, это несравнимые величины. Ходорковский был вовлечен в высокую политику российского государства. Чичваркин таковым лицом не является абсолютно. В этом смысле, ситуации, возможно, похожи по правовой и политической конструкции, но статусность этих лиц разная. В этом и заключается беда Чичваркина.

«СП»: — Он недостаточно статусный, чтобы за него боролись на Западе?

 — Конечно. Он не представляет никакого политического интереса, не является влиятельным игроком ни в какой из областей. Бизнес ему тоже не принадлежит. Как говорит один мой швейцарский коллега, в прошлом высокий прокурор, друзья как такси: их никогда нет, когда они нужны.

«СП»: — Вы говорили, что предлагали Чичваркину услуги. Из контекста следует, что расклад был бы иным. Если отмотать назад, какая была бы ваша позиция?

 — Моя позиция адвокатская, это профессиональная тайна. Но я бы действовал несколько иным путем, чем тот, которым пошел Чичваркин. Решение надо было принимать с учетом политической конъюнкткры, которая существует сейчас между Россией и Западной Европой.

«СП»: — Грубо говоря, вы бы посоветовали ему переехать, допустим, в Штаты?

 — Я бы дал ему несколько не советов — предложений, как действовать в этой ситуации. Я бы, конечно, предложил ему для защиты интересов другую юрисдикцию, не Великобританию.

«СП»: — Когда теперь Чичваркина могут арестовать?

 — Как найдут, так и арестуют, на то он и ордер на арест. Как человека физически нашли, так его и задержали.

«СП»: — Выдача ордера как-то связана с тем, что Чичваркина разыскивал Интерпол?

 — Нет. Задержание по Интерполу — это одна процедура, задержание по решению суда — совершенно другая. Сложно судить, поскольку процесс идет долго. Но если Вестминстерский суд принимает решение о его задержании, это решение английского суда, а не Интерпола.

«СП»: — Вы говорите о политической конъюнктуре. Имеется ли в виду, что Чичваркина мы на кого-то разменяли?

 — Конечно, нет. Его разменяли на какие-то интересы — интересы российской власти. И, соответственно, интересы кого-то еще, в той же Британии.

«СП»: — Российская власть, значит, немного поступилась своими интересами?

 — Наоборот, приобрела. Чичваркин кому-то очень нужен в России. Лично он, потому что его бизнесы не под его прямым контролем.

«СП»: — Нужен затем, чтобы заткнуть рот?

 — Ну, как мы помним, он очень жестко обвинил систему МВД в том, что они фактически незаконным образом пытались изъять у него значительные имущественные ценности. В этом, наверное, и кроется ответ.

«СП»: — То есть МВД сумело продавить вопрос о выдаче?

 — МВД — это же не само по себе МВЛД. Там был бизнес очень серьезный. Чей это бизнес, и кому это было интересно — это все из области догадок. Поживем — увидим.

«СП»: — Ну, хорошо. Англичане слили Чичваркина. Что они могут получить взамен?

 — Это уже вопрос политики. Чичваркин ведь не криминальный авторитет, не бандит и не убийца. Не революционер с большим прошлым. Он обычный коммерсант, который, к своему несчастью, задел чьи-то очень высокие интересы. И не просто сами по себе интересы, интеллектуальные и эмоциональные, а материальные.

ЧИЧВАРКИНУ ПРЕДЛОЖАТ ПОСИДЕТЬ С ДОРОЖКИ

Леонид Гозман, сопредседатель партии «Правое дело»:

 — Я не думаю, что Россия могла договориться с английским судом. Суд там независимый. Думаю, звонок, допустим, Гордона Брауна судье может привести не к тому, о чем Браун попросит, а к его отставке. На мой взгляд, политики в решение Вестминстерского суда нет. Другое дело, это не значит, что решение суда правильное.

Я надеюсь, что у адвокатов Чичваркина есть возможность апеллировать в более высокие суды Великобритании. Мое отношение к человеку не меняется, оно не зависит ни от решений Басманного суда, ни Вестминстерского. Что ему инкриминируется, я не знаю, его самого я знаю не очень хорошо, но все-таки контакт был, Чичваркин был мне вполне симпатичен, и я желаю ему в любом случае удачи.

Я его лично поддерживаю. Когда он попросил, я передал президенту при нашей встрече некие слова, которые просил передать Женя. Я лично готов ему содействовать, если чем-то могу помочь.

Я совершенно не знаю, как будет развиваться ситуация. Если его выдадут сюда, его посадят — это совершенно очевидно. В России — посадят.