Лев Пономарев: Спецслужбы уже и в Москве похищают людей, как на Кавказе

23 октября в Москве был похищен активист оппозиционного движения «Другая Россия» Сергей Ежов. Об этом заявила его жена Софья Ежова. По ее словам, они с мужем договорились встретиться около семи вечера на станции метро Третьяковская. Однако на встречу Сергей не пришел, его телефон не отвечал. Спустя два часа Софья получила сообщение от Сергея о том, что ключи от квартиры она может забрать в ОВД Головинского района. Когда супруга приехала в отделение милиции, дежурный ей рассказал, что Сергея задержали некие люди в штатском, представившиеся сотрудниками милиции из Татарстана.

Через сутки Сергея Ежова, которого, как оказалось, действительно увезли на допрос в Татарстан, отпустили на свободу в Набережных Челнах. До Москвы нацбол добрался на поезде, купив билет за личные деньги, а потом подробно описал историю с задержанием в своем блоге.

Как расценить эту акцию правоохранительных органов, рассуждает исполнительный директор Общероссийского движения «За права человека» Лев Пономарев.

«СП»: — Лев Александрович, что это было — у вас есть ответ?

 — Я считаю знаковым событием задержание Сергея Ежова. Нечто подобное происходило и раньше. Когда убивали нацболов, мы не могли ничего доказать, вот в чем проблема. Мы подозреваем, что к убийству Юрия Червочкина причастны спецслужбы, потому что ходили за ним по пятам, но доказать это не можем. Мы подозреваем, что Антона Страдымова убили, потому что знаем, что за каждым лимоновцем следят. Но опять-таки, доказать ничего не можем.

«СП»: — Но с Ежовым можете?

 — Да. В данном случае совершенно нагло сотрудники Следственного комитета при прокуратуре — то есть официального органа — взяли человека посреди Москвы, запихнули в машину, ничего не объяснили. Привезли его в Головинское ОВД Москвы, зашли внутрь, показали дежурному удостоверения. Им предоставили компьютер, сотрудники СКП оформили Бог знает какой документ. По сути, человека похитили на глазах у отделения милиции. Милиционеры должны были поинтересоваться, куда ведут задержанного — они же московские милиционеры.

«СП»: — Сергею угрожали реально?

 — В Татарстане ему говорили: мол, давай имена и явки, иначе тебя отвезут в лес, и уже не найдут. Вспомни, дескать, случаи, которые уже были. По какой-то причине — и этому я безумно рад — Ежова не убили, не бросили его труп в лесу, а просто отвезли за тысячу километров, и потом отпустили.

«СП»: — Какие выводы можно сделать?

 — У меня возникает вопрос: а что будет в следующий раз? Если мы это не остановим, те методы, которыми спецслужбы работают на Северном Кавказе, придут в Москву. Но на Кавказе пострадавшие боятся обращаться в прокуратуру, боятся возбуждать против сотрудников правоохранительных органов уголовные дела. А Сергей Ежов пока не боится. Сегодня мы направили в следственные органы заявление с просьбой возбудить уголовное дело по факту похищения человека.

«СП»: — Как думаете, возбудят?

 — Надеюсь, что да. Мы обращаемся параллельно к Владимиру Лукину и Элле Панфиловой. Надеюсь, дело возбудят. Как эксперт, я оцениваю вероятность такого исхода в 70%.

«СП»: — Что даст возбуждение уголовного дела?

 — Это шаг — остановить милицейский беспредел в Москве. Сейчас только ленивый не ругает милицию. А милиция, в свою очередь, держится потому, что говорит власти: если вы нас тронете, останетесь один на один с народом, и народ вас сметет.

---

Из досье «СП»:

Сергей Ежов — участник известной акции нацболов в Минздраве. В 2004 году около 30 человек «мирно захватили» здание министерства в столице, выступая против монетизации льгот. Семеро участников акции были арестованы и приговорены к пяти годам лишения свободы. Позже суд вышестоящий инстанции снизил срок до 2,5 лет. Сергей Ежов провел в заключении полтора года, освободившись досрочно.

---

Из заявления Сергея Ежова в прокуратуру

«Около 19 часов 23 октября 2009 года в Москве возле станции метро «Водный стадион» ко мне неожиданно подошли трое мужчин в штатском, один из них быстро показал какое-то удостоверение (рассмотреть удостоверение я не успел). Они тут же заломили мне руки и повели к припаркованному через дорогу автомобилю.

Посадив меня в автомобиль на заднее сидение, двое сели по бокам от меня, один на водительское место (руль у данной машины находился с правой стороны). Они отобрали все мои личные вещи, включая два мобильных телефона, 4 тысячи рублей, паспорт, ключи и другие вещи, находившиеся в моей сумке.

Далее они требовали от меня отвечать на вопросы относительно известных мне членов оппозиционного политического движения «Другая Россия». В частности, они спрашивали о Сергее Фомченкове. Также они требовали от меня прямо сейчас позвонить Фомченкову и назначить ему встречу с тем, чтобы во время нашей встречи схватить его. В обмен за эту услугу они обещали меня отпустить. Кроме того, данные неизвестные мне мужчины требовали от меня согласия на сотрудничество с правоохранительными органами.

После того, как я отказался выполнять их требования, они начали меня бить. Сидящие от меня по бокам мужчины нанесли мне два удара в область грудной клетки, один удар по лицу и несколько ударов (не запомнил количество) по задней части головы.

Я не выполнил их требований и после избиения. Тогда мужчины стали угрожать, что меня «увезут за тысячу километров», где меня «никто не найдет», посадят на два месяца в тюрьму в «красную хату». Я отказался выполнять их требования.

Склонение меня к сотрудничеству с применением психологического и физического воздействий продолжалось около двух часов. Периодически кто-то из них выходил из автомобиля и созванивался с кем-то по мобильному телефону, как я предполагаю, получая дальнейшие инструкции. В это время на мои мобильные телефоны поступало много входящих звонков, но отвечать на них мне не давали.

Далее на автомобиле мы проследовали в ближайшее ОВД (как потом мне стало известно, данное ОВД находится по адресу: г. Москва, ул. Лавочкина д.3). Двое из мужчин завели меня в здание ОВД (один мужчина остался дожидаться в автомобиле). Там они, зайдя в какой-то кабинет (предположительно — на третьем этаже, дверь после лестницы направо), набрали на компьютере и распечатали на принтере какой-то документ, из которого следовало, что в рамках расследования неизвестного мне уголовного дела (был указан только номер уголовного дела, который я не запомнил) появилась необходимость допросить Ежова Сергея Александровича (то есть меня), и следователь считает необходимым осуществить мой привод на допрос в г. Набережные Челны. Здесь стоить пояснить, что до этого эпизода никогда в своей жизни в Набережных Челнах и вообще в Республике Татарстан я не был.

Один из похитивших меня мужчин сказал, что он и есть следователь (имени его в документе я не запомнил), расписался в документе и дал его на подпись мне. Я отказался что-либо подписывать. Тогда он написал в документе, что я от подписи отказался и приказал двум находившимся в ОВД молодым людям (они сказали, что задержаны за какое-то правонарушение) выступить в данном случае понятыми. Двое неизвестных мне молодых людей подтвердили своими подписями в документе, что я от подписи отказался.

После этого мы вышли из здания ОВД. Я уговорил похитивших меня троих мужчин оставить на проходной ОВД ключи для моей жены — Ежовой Софьи Дмитриевны с тем, чтобы она их забрала. Данная моя просьба была выполнена одним из мужчин. Мне разрешили написать супруге смс-сообщение с указанием, по какому адресу она может забрать ключи. Каких-то дополнительной информации о себе мне сообщать жене запретили.

Далее на автомобиле мы поехали в Республику Татарстан. Наблюдая из окна автомобиля, я замечал, как мы проезжаем Владимирскую, Нижегородскую и другие области. Утром (времени не знаю) 24 октября мы въехали на территорию Республики Татарстан.

Во время всего пути мне отказывали в просьбах позвонить моей жене и родителям. Мои мобильные телефоны и другие личные вещи продолжали находиться у похитителей, мне их не вернули.

В пути во время остановок мне удалось рассмотреть номер автомобиля, на котором меня везли: 380 ЕМТ регион16. Автомобиль — «Мицубиси» серебристого цвета.

Проехав через Казань, через несколько часов мы прибыли в Набережные Челны. Меня завели в здание УВД Набережных Челнов, в кабинет к человеку, который представился начальником следственного управления (представился только по должности, без имени). В кабинете ко мне продолжили применять меры психологического и физического воздействий. Продолжали требовать «сдать» Сергея Фомченкова, сотрудничать с правоохранительными органами, рассказывать про политическое движение «Другая Россия», сторонников Эдуарда Лимонова, про себя, свою работу. Угрожали прямо сейчас посадить в тюрьму.

После того, как у них не удалось добиться от меня согласия на сотрудничество, один из мужчин, похитивших меня, составил протокол допроса меня по какому-то уголовному делу в качестве свидетеля. На мои вопросы относительно сути уголовного дела мне не ответили. Что это за уголовное дело, по которому меня допросили в качестве свидетеля, мне не известно. На мой вопрос, а разве свидетеля положено похищать, отбирать у него личные вещи, не давать связаться с родственниками, избивать, увозить за тысячу километров (при том, что данный следователь, производивший допрос, изначально находился в Москве и мог допросить меня в столице), мне ответили, что у них «в Татарстане свои законы». К сожалению, фамилию следователя по причине крайней своей усталости (после бессонной ночи в автомобиле и применения психологического и физического воздействий) я не запомнил. Имя следователя — Марат.

24 октября в 15:50 меня выпустили из здания УВД по Набережным Челнам, только в самом конце вернув личные вещи. Таким образом, срок моего насильственного удержания составил около 21 часа.

Из Набережных Челнов до Казани я добрался на автобусе (стоимость билета — 300 рублей). Из Казани до Москвы я доехал на поезде (стоимость билета — 1667 рублей). Проезд я оплачивал из личных средств.

Свое освобождение и то, что похитители отказались от дальнейших незаконных действий в отношении меня, я связываю с большим резонансом, которое получило мое исчезновение в СМИ".