Эстонская тревога: «Саперов в ружье», на границу с русскими — «колючку», срочно

В Эстонии сформированный по внезапной тревоге 17-й саперный батальон начал продвижение к границе с Россией для установки временных заграждений из колючей проволоки. Колонны автомашин с саперами и техниками двинулись по направлению к границам на юге и северо-востоке страны.

«Пионерский батальон с самого начала создавался для того, чтобы обеспечивать безопасность и свободу передвижения своих подразделений, а также затруднять маневрирование другой стороне. Сегодня мы собираемся заняться тем, что у нас получается лучше всего — возведением заграждений», — рассказал журналистам командир батальона подполковник Айнар Афанасьев.

Двумя днями ранее правительство Эстонии объявила внезапные мобилизационные учения резервистов Сил обороны «Шип-2021» (Okas 2021). В связи с событиями на границе Белоруссии и ЕС Таллинн призвал около 1 700 человек. Сообщалось, что их главной задачей станет возведение временных заграждений на границе с Россией протяженностью 40 километров на участках, где вероятность незаконного ее пересечения наиболее вероятна.

Общая длина эстонско-российской пограничной линии составляет 338 километров, из которых 76 километров проходят по реке Нарва и 127 километров — по Чудскому озеру. При этом сухопутная граница длиной в 135 км проходит в основном по труднопроходимой местности и в лесных районах, где природа сама служит естественным заслоном для нарушителей, и потому реально построить необходимо пограничную инфраструктуру лишь на протяжении 115 км.

Что это, попытка заработать политические очки на миграционном кризисе, в который оказались вовлечены соседи, а Эстонию он обошел стороной? Строительство заграждений, тем боле, в труднопроходимой местности — это усилия, деньги. Очевидно, Таллин считает, что разговор о деньгах не уместен, когда нужно показать «дулю» Москве.

Или в Эстонии надеется, что Евросоюз что-то выделит на «святое дело» — сдерживание России? Так это напрасно. Брюссель ни полякам, ни литовцам помогать не стал.

Тогда зачем людей по тревоге поднимать?

— Это резервисты, т.е. люди, не находящиеся на постоянной военной службе, а периодически призываемые на военные сборы, — отмечает советник президента Российской ассоциации прибалтийских исследований Всеволод Шимов.

— Поэтому военный потенциал этого формирования невысок. «Тревога» носит явно учебный характер, ну и заодно создаёт нужный эстонскому правительству информационный шум. Эстония, как и все прибалтийские государства, зарабатывает политические очки на «противостоянии» России.

«СП»: — От кого заграждение? Они боятся, что беженцы через Россию к ним попрутся?

— Выглядит это как банальное нагнетание напряжённости и привлечение к себе внимания. Прибалтийские страны, включая Эстонию, постоянно выставляют себя жертвами «гибридной» агрессии России. Миграционный кризис на белорусско-польской границе — слишком хороший повод, чтобы им не воспользоваться.

«СП»: — Эстония пытается как-то бежать впереди русофобского паровоза. Прежде первыми запевалами в этом хоре были Литва и Латвия, Эстония вроде прежде особо не отсвечивала…

— Почему же. Достаточно вспомнить историю с переносом «Бронзового солдата». Эстонский режим строит свою идентичность на противостоянии России и культивировании комплексов исторических обид, как и режимы других прибалтийских государств.

«СП»: — Граница там реально плохо охраняется? Требуются дополнительные ограждения? Или это пиар-акция?

— Думаю, в большей степени это пиар-акция, учитывая малонаселенность и труднопроходимость территории в тех краях. Впрочем, нужно учитывать и то обстоятельство, что восточные области Эстонии населены преимущественно русскими, а к русским эстонское государство традиционно относится с недоверием и подозрением. Вполне возможно, эстонские власти пытаются таким образом затруднить контакты между русским населением по разные стороны границы.

«СП»: — Граница там проходит частично по реке, частично — по Чудскому озеру, частично — по труднопроходимой местности. Нужны ли там заграждения? Почему они только сейчас взялись за это? 30 лет не дергались особо по этому поводу.

— Долгое время граница оставалась сравнительно прозрачной, учитывая сохранявшиеся со времён СССР социально-экономические связи Эстонии и России. Обрезание этих связей и ужесточение пограничного режима шло постепенно, со второй половины 2000-х гг., и резко ускорилось после событий 2014 года. Так что нынешние действия Эстонии можно рассматривать как символическое завершение возведения железного занавеса на границе с Россией.

«СП»: — А как же правобережье Нарвы и Печорский район, которые они оспаривают? Там тоже возведут заграждения, чем подтвердят отказ от спорных территорий?

— Думаю, в Эстонии прекрасно понимают утопичность своих территориальных претензий к России. Впрочем, на риторическом уровне всегда можно сказать, что это временная мера в рамках текущих геополитических реалий.

— Население Эстонии — менее полутора миллионов человек, России — около 145 миллионов, — напоминает кандидат политических наук, исполнительный директор Международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок.

— Россия, в отличие от Эстонии, исторически не была ареной противостояния великих держав, не была разменной монетой в их большой игре. Есть и множество других факторов, которые делают эстонскую обеспокоенность в отношении России куда более объяснимой, чем возможную российскую обеспокоенность происходящим с 1700 эстонскими резервистами.

«СП»: — Связано ли это с миграционным кризисом в Польше и Литве? Таллин хочет как-то использовать популярную повестку в своих интересах?

— Интересы Эстонии в контексте миграционного кризиса достаточно простые — чтобы «туристические потоки» из Ирака и, шире, большого Ближнего Востока и Африки не пошли через её территорию. На старые опасения Таллина в отношении России накладываются актуальные проблемы, связанные с Белоруссией. Поскольку многие считают, справедливо или нет, что официальный Минск действует с согласия или даже одобрения Москвы, старые и новые опасения Эстонии подкрепляют друг друга.

«СП»: — Могут ли мигранты в принципе угрожать Эстонии? Для этого им ведь придется сначала попасть в Россию…

— Кто-то может вспомнить историю, как мигранты из тех же регионов некоторое время назад наладили северный велосипедный маршрут из России в Норвегию. В руководстве Эстонии, очевидно, считают, что аналогичная ситуация может повториться и на эстонско-российской границе при попустительстве, если не подстрекательстве, российской стороны.

«СП»: — Эстония ранее всегда была в роли догоняющих в антироссийской истерии — пропуская вперед Литву и Латвию. По-вашему, они хотели бы это исправить?

— В странах Балтии и в Польше вряд ли рады, что потоки людей из большого Ближнего Востока теперь поворачиваются и в их сторону. Целесообразно задаться вопросом, откуда берётся такое отношение к России и почему, например, на границе США и Канады никаких стен не возводится и не планируется.

Наверное, существуют какие-то причины, почему в Канаде никто не верит, что США направят нелегальных мигрантов из Центральной Америки далее на север. Всё это не отменяет, разумеется, того факта, что паранойя в отношении некоторых государств по отношению друг к другу может иметь и иррациональные причины, которые весьма трудно искоренить.

«СП»: — Насколько весь этот миграционный кризис спровоцирован исключительно для обострения антироссийских и антибелорусских настроений? Насколько это долгоиграющая пластинка? Как долго в ЕС готовы это поддерживать и каким образом? Денег давать не хотят, размещать беженцев не хотят. Пользуются ситуацией, чтобы «наезжать» на Лукашенко и Путина?

— Не уверен, что любой человек из большого Ближнего Востока и, в частности, из самоуправляемого и в целом мирного Иракского Курдистана может квалифицироваться как беженец, тем более в стране, на тысячи километров отстоящей от его родины. Также нет никаких оснований считать, что западные демократии как-то спланировали нынешний приграничный кризис, чтобы обострить антироссийские и антибелорусские настроения (среди кого?).

Миграционный и беженский вопросы и проблема отношений России, Белоруссии и западных демократий, в частности Европейского союза, — это совершенно разные истории, которые, так случилось, временно пересеклись в конкретной маленькой точке — на КПП на белорусско-польской границе. Когда данная ситуация разрешится тем или иным образом (от отправки домой в Ирак до пломбированных шаттлов от границы до какого-нибудь сердобольного Мюнхена), миграция и отношения РФ и Запада снова будут развиваться по своим собственным траекториям.