Трудяги, ремейк

Не знаю, доводилось ли вам бывать в Екатеринбурге. Если нет, то зря. Красивый город. Приятный. Но если бывали, то наверняка видели здание полпредства УрФо. Громадный такой пряничный домик. После назначения Холманских я все думал — каково там ему будет после Нижнего Тагила? Это внезапное движение в князи из инженеров, парадные лестницы, безразмерные залы. Малахит. Наверняка ведь там малахит, в Екатеринбурге без этого не могут. Это все ломает похлестче пыток.

Запьет, ох, запьет, - думал я с грустью.

Похоже, я угадал. Адресованное к Путину предложение ввести («возродить» ???) звание «Герой труда» в этом контексте вполне понятно. Жил человек в маленьком городе, родину любил, за президента на танке хотел куда-то поехать. Работал тяжело. Вокруг — тоже не Венеция. И вдруг — залы эти, ковры. Малахит.

Вроде великий человек. А вроде — и нет. Власти реальной — меньше, чем у начальника цеха. Губернаторы в грош не ставят. Собственные пиарщики — и те только что по роже не хлещут, но в блоги про ненависть свою аристократическую к рабочему быдлу строчат с энтузиазмом.

Остается лишь, приняв как следует, бродить среди всего этого сияния и челяди встречной вопить:

— Да я ведь, мать вашу, герой! Я, чтоб вы знали, герой! Я человек труда!

На самом деле за этим грустным анекдотом (грустным, грустным, я Холманских искренне сочувствую) стоит целая кампания. Он ведь должен был предложение Путину делать — звучит двусмысленно как-то, впрочем, — в Тюмени, на конференции «В защиту человека труда!». Именно так, с восклицательным знаком.

И это, конечно, странно, поскольку человека труда, если уж всерьез, пришлось бы защищать от тех, кто заседает в Государственной думе, от тех, кто на выборы в Государственную думу скидывается, от тех, кто в чиновных кабинетах засел. В общем, в конечном итоге, как раз от того, к кому обращается Холманских.

Но это пустяки.

Еще до того всплыл внезапно Максим Мищенко, лидер «России молодой», одной из бессмысленных молодежных организаций, которые клепались при Кремле в товарных количествах в пору модных разговоров об «оранжевой угрозе». И вот он в коротком интервью газете «Известия» сообщил, что собирается возрождать (все теперь что-нибудь возрождают) стахановское движение.

Пара важных цитат:

«В сентябре мы приступим к активной фазе работы над проектом. Для начала мы должны сформировать идеологию течения, уверен, что нас поддержат как законодатели нижней и верхней палат парламента, так и профильные министерства, правительство и администрация президента». И еще, поважнее даже: «Мы создадим плеяду героев нашего времени, молодых людей, работающих на крупных предприятиях, в реальных секторах экономики, которые могли бы быть примером для подражания. Расскажем их биографию, покажем, как можно строить жизнь и карьеру вне офисов. „Офисный планктон“ не должен быть ориентиром для большинства жителей страны. Нужно работать и производить то, чем можно было бы гордиться. Мы планируем провести слет трудовой молодежи, которая не удовлетворена состоянием дел в экономике страны. Хотим на примере этих людей показать, что успеха в делах достигают благодаря силе характера и труду».

В мире победившего капитализма эти советские цитаты выглядят совсем идиотически, конечно. Чего ради современному стахановцу рвать, ну, мягко скажем, душу на британский флаг в забое? Ради премии в пятьсот рублей? Ради новой хозяйской яхты и домика все в той же Британии? Ради памятного знака «Герой труда»? Впрочем, кого из государственных и окологосударственных мужей смущал идиотизм в наше-то время.

Ясно ведь, что у этой конкретной кампании уши растут не из героических сталинских времен, а из минувшего декабря. Тогда еще Холманских как раз прославился. Это продолжение примитивной игры, попытки противопоставить зажравшейся протестной Москве (тут, кстати, Москва даже не географическое понятие) работящую провинцию, парней, на которых земля держится.

Очень незамысловатый манипулятивный ход. Помните, добрые люди тогда сочувствовали несчастным, которых со всей страны свозили на Поклонку и в Лужу, чтобы показать, что и у власти хватит сторонников любую площадь заполнить. Мудрые сетовали, что не стоит так вот общество колоть. А глупые сокрушались по поводу звериных рож собравшихся. Что-то там про быдло сочиняли.

Ну, помните, наверное.

И вот теперь кто-то там у них из пыльного шкафа достал декабрьские бумаги. И сразу поперло, — герои, стахановцы. Молодежные движения пригодились — какая им разница, что изображать? Гигантские баклажаны, авангард модернизации, героев-работяг. Главное, слет провести. Курточки специальные пошить. С каждой курточки — да хоть по доллару к рукам прилипнет. Тушенку в лагерь завезти — тоже есть специалисты.

Но вот за те века, геологические эпохи, что прошли с декабря, — одновременно и в разные стороны, — мы узнали кое-что новое о том, какой бывает раскол в обществе. И дополнительные клинья вбивать как-то недальновидно, что ли. К тому же, вдвойне удивительно, что при этом государь то о едином народе речь скажет, то о мощи объединяющей государственного флага. То есть по-прежнему хочет сделать Россию единой, сильной. Но это, по слову старинного поэта, покушение с негодными средствами.

Впрочем, государственные энтузиасты шизофреничности собственных действий опасаются даже меньше, чем идиотизма.

Фото ИТАР-ТАСС/ Антон Буценко