Поверьте старому хоббиту

Неустаревающее слово — «травля»; в словаре бы написали что-нибудь вроде «форма общественного воздействия на личность, провоцируемая несовершенством легальных общественных институтов», но мы и без словарей знаем, что такое травля; попасть под этот каток — почти то же самое, что попасть под каток государственный, но только жертва государства хотя бы теоретически и посмертно может рассчитывать на справку о реабилитации, а жертвам общественного мнения таких справок не положено. В шестьдесят каком-то году старенький Керенский, давая интервью Генриху Боровику, просил его обязательно написать, что не было никакого женского платья, его выдумали. Ленинградский первый секретарь Романов последние двадцать лет жизни посвятил тому, что каждому, кто нарушал его пенсионерское уединение, говорил, что вот та история про свадьбу младшей дочери в Эрмитаже — это неправда, не было никакой свадьбы. Мне тоже говорил, и я кивал — да, мол, верю, — но какое это уже имело значение? Если люди считают, что свадьба была, то она была, таков закон.

В 1999 году тогда еще премьер Путин дал директору Института мировой литературы Феликсу Кузнецову денег, чтобы выкупить из частного архива считавшиеся безвозвратно утраченными черновики «Тихого Дона». Черновики закрывали спор об авторстве романа, но это 1999 год — кому это вообще могло быть интересно? Выросло несколько поколений, для которых Шолохов плагиатор. Феликс Феодосьевич Кузнецов — его Аксенов (в эти дни надо уточнять — Аксенов в смысле Василий, который «Остров Крым», а не Автономная республика Крым) называл Фотием Фекловичем Клизмецовым, и с такой кличкой человеку рассчитывать не на что. Сейчас Кузнецов, кстати, подписывает все эти знаменитые «письма творческой интеллигенции» — можно и подписать, какая разница с такой-то репутацией.

Справедливой травли не бывает. Даже если человек сделал или сказал что-то не то, даже если правы те несколько знакомых, которые после этого посчитали знакомство законченным и решили этому человеку больше никогда не звонить и при встрече с ним не здороваться — даже при таких исходных данных все всегда приводит к чему-то совсем некрасивому. К нездоровающимся знакомым присоединится десяток незнакомых, людей чаще всего мелких и подлых, которые в строгом соответствии со своими человеческими качествами углубят и разовьют «общественное воздействие». Аксенов назвал Кузнецова Клизмецовым — ну что поделаешь, большой писатель нагрубил, бывает. Но почему-то вслед за Аксеновым всегда придет студент, который намажет «Клизмецову» стул клеем. Не бывает травли без такого студента, не бывает такого, чтобы круг травителей оставался ограничен только людьми масштаба Аксенова. И тут начинается ловушка — да, объект травли и сам уже, может быть, согласен, что был неправ, но это имело значение раньше, когда все только начиналось, а теперь-то — теперь-то ты уже хоть землю ешь в рамках покаяния, все равно ничего не изменится. Те, уже новые, люди, которые морщатся, когда слышат твое имя — они ведь даже не помнят, с чего все началось, ты для них навсегда останешься человеком, символизирующим все неприличное и подлое на свете. А раз так, то и терять, видимо, нечего.

Была такая байка про мужчину, которому дали десять лет за то, что он убил свою жену, он отсидел, а жена оказалась жива, что-то в суде напутали; и он, когда вышел, убил ее уже по-настоящему, и ему за это ничего не было, потому что он за это преступление уже отсидел. У жертв травли все происходит как в этой байке. Ты ни в чем не виноват, ты не сделал ничего плохого, ты просто написал что-то, что не совпало со средневзвешенным тусовочным мнением. И если тебя все вдруг начали считать подлецом, негодяем, доносчиком и Бог знает кем еще, а ты ни в чем не виноват, очень велик соблазн действительно стать негодяем. В самом деле, если «общество» УЖЕ так считает и вряд ли перестанет, то, побарахтавшись в нейтралитете какое-то время, ты подумаешь — ну а что, может, и в самом деле стоит пойти в негодяи, тем более что это иногда бывает выгодно.

И если кому-нибудь нужен совет хоббита, сходившего в свое время «туда и обратно» (я когда-то был прокремлевским автором, потом перестал им быть) — послушайте меня. Если вас наказали за преступление, которого не было — это не повод становиться преступником. Если какие-то идиоты считают вас негодяем и показывали на вас пальцем, это не повод становиться негодяем в действительности. Сейчас, когда на фоне и Крыма, и новостей из жизни российских медиа, и вообще на фоне общей нервозности все постепенно начинают травить всех, этот совет кажется мне достаточно важным, чтобы посвятить ему целую статью. Поверьте старому хоббиту.

Фото: ИТАР ТАСС/EPA