Золото олимпийского финиша

Самым главным видом соревнований сочинской Олимпиады лично для меня стала лыжная гонка на 50 километров. Не только потому, что впервые в истории сразу трем нашим лыжникам удалось оккупировать весь олимпийский пьедестал. (Впрочем, и в других зимних видах спорта подобного нашим, кажется, никогда не удавалось) Но больше всего я обрадовался победе Александра Легкова — замечательного труженика, на редкость (даже на фоне равных ему по классу лыжников) волевого атлета, душевного собеседника и просто очень порядочного и доброжелательного человека. До сей поры называть его великим спортсменом не полагалось лишь потому, что он не владел титулом олимпийского чемпиона. Теперь — можно с полным основанием.

Впрочем, первый свой подвиг Легков совершил еще 16 февраля. На третьем этапе эстафеты 4×10 км он стартовал шестым в 41 минуте от лидера, а финишировал вторым, отставая лишь на 14 секунд! Таким образом, российские лыжники впервые с 1988 года сумели попасть в число призеров в мужской эстафетной гонке. А Саша, даже завоевав тогда еще не золотую, а «всего лишь» серебряную медаль, уже стал одним из главных героев сочинской Олимпиады.

Что сотворил Легков в последний день сочинской Олимпиады — видел весь мир у экранов телевизоров. От себя добавлю лишь, что Саша в очной борьбе выиграл у тех соперников, которые имели перед ним преимущество в «чистом» спринте. Так что победитель-марафонец в полной мере продемонстрировал не только свою прекрасную физическую форму и всем известные волевые качества, но и тактическое искусство.

Сразу после финиша наш корреспондент побеседовал с триумфатором.

«СП»: — Когда финн ушел было от вас, какие чувства испытывали?

— Скажем так: он пытался уйти. Для меня было важно при моей попытке догнать его посмотреть — как будут вести себя остальные соперники. Я понимал, что ему не удастся убежать от нас. Во всяком случае — от меня. Он же — не Юхан Олссон, чтобы так отрываться на дистанции. Есть на трассе «Лаура» подъемы большие, но спуски, скрытые от большинства зрителей, тоже продолжительные. На подъемах группа лидеров «разрывалась», а на подъеме опять собиралась.

«СП»: — Cколько раз вы пытались уйти от группы лидеров?

— Ни разу не пытался по ходу дистанции. Я только на подъемах делал маленькие рывки и после них наблюдал за соперниками — кто из них находится в каком состоянии.

«СП»: — А когда выбрали момент атаки?

— Еще в прошлом году, когда мы занимались на этой трассе, мои тренеры говорили, что мне нужно будет «стартовать на все деньги, и я должен умирать, но не упускать инициативу» вон у того флажка. А флажок находится ровно за два километра до финиша. Именно так сейчас и произошло. На скиатлоне я точно так же собирался делать длинный двухкилометровый рывок с того же места, но тогда мне итальянский лыжник сломал палку.

«СП»: — Командная тактика сегодня была?

— Заранее она не планировалась и не отрабатывалась. Просто по ходу завершающей стадии этапа гонки на 50 километров мои ребята (Черноусов и Вылегжанин — ред.) прочувствовали ситуацию и тактически грамотно сработали против норвежца Сундбю.

А я сам подробностей этой борьбы не видел, потому что она проистекала у меня за спиной. Не видел также ни того, что швейцарец Дарио Колонья сломал лыжу, и его выручили российские специалисты. Ни того, что шведы втроем пытались слаженно маневрировать. Успеха эти действия им не принесли потому, что им не удалось удержаться за лидирующей четверкой.

«СП»: — Вы знаете, что наша золотая четверка биатлонистов в полном составе болела за вас на трибунах?

— Конечно. Я говорил с ними накануне их эстафеты. Я почему-то был уверен, что ребята выиграют. И я даже сказал им об этом, правда, в грубой форме. «Ребята, что же вы сопли до сих пор пускаете? Вы можете выиграть и должны это сделать». Потом сказал им более мягко: расслабьтесь, ребята: все у вас получится в эстафете. Они мне в ответ: «Ну да, тебе легко рассуждать. У тебя медаль уже есть — пусть даже и серебряная. А у нас — никакой». Но у меня было предчувствие их успеха. И все же, несмотря на эту уверенность, я так вчера напереживался по ходу их эстафеты из-за этих дурачков … Я любя так называю, потому что из-за них я вчера мог все эмоции выплеснуть накануне своей главной гонки. Я пытался оторвать свой взгляд от телеэкрана. Но больше, чем несколько секунд, я не мог выдержать. Вот так я и ходил взад-вперед, пока Антошка (Шипулин — ред.), наконец, не вышел вперед. Но они, слава Богу, подняли мне планку. Я только смс-ки им послал после их победы. Успокоился и лег спать.

«СП»: — Вы говорили, что перед своей эстафетой вам не удалось уснуть.

— Нет, сейчас перед марафоном все было благополучно. Спал я долго, но мне всю ночь снились золотые медали Шипулина и Малышко. А утром проснулся свеженьким. И потом все делал как обычно перед гонкой.

«СП»: — По словам Шипулина: он был уверен, что обойдет Шемпа.

— Я это тоже заметил. По тому, как лыжник или биатлонист идет по трассе, можно определить — сколько сил осталось и как он сможет вести себя ближе к финишу. Я еще перед последней стрельбой знал, что Антон обойдет немца. Главное для него было — хорошо отстрелять. Сегодня я увижу их, двух оглоедов — Шипулина и Малышко. Я был так счастлив за них! До мужской биатлонной эстафеты я просто мечтал о любой медали. Они мне подняли планку, и после золота на биатлоне и я уже не мог думать о каком-то другом месте, кроме первого.

«СП»: — Приметы, подобные тем, о которых вы рассказали сейчас, раньше сбывались?

— Еще за неделю до начала сочинской Олимпиады получилось любопытное совпадение. Накануне гонки этапа Кубка мира в итальянском Тоблахе уже лежа в кровати перед сном я включил интернет и случайно наткнулся на олимпийскую гонку на 50 км в Турине, на которой Женя Деменьев был вторым — едва не выиграл. Я не мог оторвать глаз от экрана — настолько увлекательной была эта борьба. Я увлекся и смотрел тот ролик более двух часов. А на следующий день я выиграл последний перед Олимпиадой (1 февраля) этап Кубка мира.

«СП»: — Вы были уверены, что выиграете финиш?

— Когда после последнего подъема я обеспечил себе небольшой просвет между идущим вторым, я себе внушил: если сегодня я на финише кому-то сейчас уступлю, потом этого себе не прощу. Я не мог себе позволить занять хотя бы второе место.

«СП»: — Во время гонки перестраховывались?

— Конечно, особо внимательно проходил повороты на спусках. Они того требуют — очень непростые.

«СП»: — Не обижало, когда вас раньше называли постоянным неудачником?

— Я считаю, что и до сочинских Игр у меня была достаточно успешная спортивная карьера. До сегодняшнего успеха я прошел долгий, очень непростой путь. Я сделал то, что от меня ждали давно.

«СП»: — Но можно сказать, что до Игр в Сочи, вернее, до эстафетной гонки удача слишком часто отворачивалась от вас?

— Никогда у меня не было таких ощущений. Моя удача всегда со мной. Как научили меня тренеры, я всегда себе внушал: я счастливый, я рожден для победы. Я всегда так искреннее считал. А сейчас — тем более. Я был счастлив уже тем, что состоялся в спорте. Да, какие-то качества у меня были хуже развиты. Например, спринтерские. Но после этого «полтинника» я почувствовал, что и мои спринтерские способности — одни из лучших среди всех лыжников мира. И до начала этих Олимпийских игр у меня было много спортивных удач. И все мои предыдущие успехи тоже мне дороги.

«СП»: — Почему вы не сразу после финиша начали выражать радость от победы? Не сразу поверили в ее реальность?

— Нет, простоя я был такой уставший, что пришлось перевести дыхание. Но потом я от души покричал минут через пять после финиша, и потом еще во время цветочной церемонии на стадионе.

«СП»: — Вы — уроженец Подмосковья. Но на всероссийских турнирах представляете Югру.

— Ханты-Мансийск давно стал для меня родным городом. Это — не просто громкие слова. Я туда переехал более 10 лет назад и не собираюсь покидать этот гостеприимный город. И с тех пор я даже не рассматривал приглашения из других регионов, потому что я уважаю тех людей, которые в последнее время так много для меня сделали. Пофамильно не могу сейчас называть всех людей из столицы Югры, которые мне помогали — их так много, что боюсь кого-то в данную минуту забыть упомянуть.

«СП»: — А Виталий Мутко, который назвал себя главой фан-клуба Легкова?

— Это он сказал так после эстафеты. А в телефонном разговоре накануне гонки на 50 км он особо подчеркнул, что все верят в мой успех.

«СП»: — Сегодня большинство зрителей шли не просто посмотреть гонку 50 км, а именно «на Легкова». В психологическом плане это не напрягало?

— Всегда перед любыми соревнованиями кого-то заранее зачисляют в число главных претендентов на победу. Эту информацию можно услышать по радио и телевидению, можно прочитать на сайтах. Изолировать себя от этой информации невозможно. Хорошо, что Маркус Хельнер приболел. (смеется — ред.) Нет, я ему желаю крепкого здоровья. Но то, что он заранее выбыл из борьбы один из претендентов на победу, в какой-то мере, может быть, облегчило мою задачу. А вообще мне было очень непросто. Особенно когда сегодня утром я зашел на сайт Спортбокс, и там прочитал: «Легков и Зубков обеспечат нам победу в командном зачете». И вскричал: «Ё-моё! Зачем я только полез в интернет?!» Старался забыть об этом, до самого старта не мог успокоиться.

«СП»: — А присутствие ваших родителей?

— Для меня это — большая поддержка. Они так много сделали для меня, что я чувствую дополнительную радость от того, что сейчас в какой-то мере отблагодарил их. Но перед стартом я старался не думать ни о них, ни о чем другом, не связанном непосредственно с гонкой на 50 км и с этой трассой.

«СП»: — Вы слышали их крики?

— Папа и мама смотрели мою гонку на стадионе, в толпе болельщиков. А на дистанции я слышал только крики тренеров сборной России, которые стояли в определенных местах и сообщали нужную информацию.

«СП»: — Большая часть ваших гонок проходит за рубежом. То, что толпа зрителей болеет именно за вас, не усложняла задачу психологически?

— В самом деле, усложняло. Открою небольшой секрет: разминку я делал в берушах.

«СП»: — Вы знаете, что именно ваша медаль сделала Россию недосягаемой в медальном зачете?

— До сего момента я как-то не задумывался. Но теперь вдвойне рад. Еще ведь у нас Саша Зубков с минуты на минуту поедет за медалью. Думаю — за золотой. А вот вы верили, что Россия сможет выиграть медальный зачет?

«СП»: — Не то, чтобы верил, но рассматривал в качестве одного из вариантов.

— А я честно признаться, совсем не верил! Знал, что мы докажем всему миру: «Да, мы сильные!» Но, не более того.

«СП»: — Сколько дней вы себе отведете сейчас на отдых?

— Нисколько. Уже завтра вылетаем в Лахти. Буду готовиться к новым стартам. Я очень хочу в этом сезоне выиграть общий зачет Кубка мира по дистанционным гонкам. Готовиться буду со своей бригадой во главе с Рето (швейцарским тренером Бургермайстером — ред.). Эти люди отдали все свои силы, и отдали их России.

«СП»: — А какова была роль Юрия Бородавко в вашей карьере?

— Он заложил мне такую мощную функциональную базу, что на ее основе я могу загружать свой организм очень сильно.

«СП»: — Мотивация у вас не снизится после такого громкого успеха?

— Мне ведь не 20 лет, и даже не 25. Мне тренеры в последнее время постоянно говорили, что 30 лет — самый расцвет физических кондиций у мужчины. У меня вообще было позднее физическое развитие. Во все свои годы я был самым маленьким — ниже своих сверстников. К тому же, в лыжные гонки я пришел довольно поздно. На всех юношеских соревнованиях соперники и выглядели взрослее меня, и были мощнее. Так что расцвет моей спортивной карьеры оттянулся на более поздний срок.

Фото автора