Хоккейный идеалист

Его жизнь была раскалена солнцем славы, а эпоха, в которую он возглавлял национальную сборную, стала неповторимой. Сменялись игроки, а команда СССР штамповала, словно передовое социалистическое предприятие, одну блестящую победу за другой. Это был знак качества советского, тогда безоговорочно лучшего в мире хоккея.

Тренеру столичного «Динамо» и сборной СССР принадлежит масса уникальных рекордов. Он был автором первой шайбы, заброшенной в чемпионатах Советского Союза. Чернышев — творец одиннадцати (!) триумфов сборной СССР на чемпионатах мира и четырех побед на Олимпиадах. Кстати, на днях исполнилось 60 лет со дня первого успеха советской команды на первенстве планеты, но этот юбилей, увы, остался незамеченным. Командой в 1954 году руководил Аркадий Иванович…

Был ли доволен судьбой сам тренер, известный всей планете человек? Все ли задуманное удалось ему воплотить в жизнь?

Чернышев был первым, кто победил, как тогда казалось, всемогущих канадцев. На чемпионате мира-54 «Кленовые листья» в пух и прах были разбиты дружиной, в которой капитанствовал непревзойденный Всеволод Бобров — 7:2! Это был спортивный подвиг, повторенный спустя два года на зимней Олимпиаде в Италии. И там счет был умопомрачительным — 5:0 в пользу сборной Советского Союза!

Однако в 1957-м на московском чемпионате мира нашей команде во главе с Чернышевым пришлось пережить горькую неудачу. Сыграв вничью со шведами, сборная СССР отступила на вторую ступень пьедестала почета. Ответ на извечный российский вопрос «кто виноват?» был найден быстро. Конечно, тренер! И Аркадия Чернышева попросили на выход…

Его новый взлет начался в начале 60-х, когда он снова — уже в тандеме с Анатолием Тарасовым — начал работу со сборной СССР. Начался «золотой век», однако «иглы тайные сурово язвили славное чело».

Аркадий Иванович — истинный, каких уж нет, патриот одной команды. Он с 1946 по 1974 год — то есть 28 лет бессменно работал в московском «Динамо» старшим тренером. Сколько, скажите, восклицательных знаков можно поставить после этой фразы?

Опыт тренера у Чернышева был огромен, знания тактики и стратегии — безмерны. Но ему лишь дважды удалось привести бело-голубых к победам в чемпионатах СССР. К тому же это произошло в давние времена — в 1947-м и 1954-м годах. С тех пор «Динамо» три с половиной десятилетия подобно Сизифу безуспешно карабкалось на вершину хоккейного Эвереста. И только в двух последних первенствах СССР им наконец-то удалось завоевать желанные золотые медали. К тому времени ушли многие свидетели их дебютного успеха. Недолго оставалось жить и самому Аркадию Ивановичу. Но наверняка он, уже слабый и больной, безмерно радовался победам своего клуба. Но это было лишь начало впечатляющих викторий «Динамо». Да и своих извечных конкурентов — московских армейцев — бело-голубые стали побеждать регулярно.

А ведь в 60−70-е годы прошлого века динамовцы им обычно уступали, часто с крупным счетом. В этих матчах соратники по сборной — Чернышев и Тарасов застывали в своих привычных позах — только уже по разные стороны «баррикад». В глазах Тарасова сверкал хищный огонек победителя, Чернышев же выглядел задумчиво-бесстрастным, ничем не выдавая очередного огорчения. Ходили даже слухи, что ему просто удобно оставаться «вечно вторым». Мол, если однажды выиграет «Динамо», начальство войдет во вкус и потребует новых побед. К чему лишние хлопоты?

Конечно, это не так. Чернышев, безусловно, жаждал быть первым со своим многострадальным «Динамо», но ресурс армейцев был неизмеримо выше. И Аркадий Иванович понимал, что это — роковая судьба. В ЦСКА немедленно рекрутировали любой талант, едва замеченный на просторах огромной страны. Впрочем, кое-кого смогло ухватить и «Динамо» — например, Александра Мальцева, наделенного ослепительно ярким талантом.

Постоянно проигрывая ЦСКА, Аркадий Иванович, тем не менее, упорно отвергал диктаторские методы, предпочитая уговоры и душевные беседы с игроками. Жесткость же его коллеги по сборной часто доходила до жестокости, но цель оправдывала средства — команды Тарасова — ЦСКА и сборная СССР — раз за разом убедительно побеждали своих соперников. Сам Анатолий Владимирович был постоянным героем телевизионных передач и газетных интервью. Ну а Чернышев по популярности явно уступал Тарасову. Впрочем, казалось, он делал это умышленно, ибо шумиха ему претила…

Те, кто видел эту пару, ее, конечно, запомнили — спокойную и даже безмятежную стать Аркадия Ивановича и мятущуюся фигуру Анатолия Владимировича. Казалось, первый — начальник штаба, а второй — стратег, от решения которого зависит исход сражения. Тем не менее, в должности старшего тренера сборной СССР пребывал Чернышев, Тарасов формально считался его помощником.

Но почему тогда тренер ЦСКА лично занимался формированием состава, неизменно отдавая преимущество своим, армейским игрокам в заочном споре с игроками других клубов, в том числе с динамовцам? И никто не смел ему перечить. Хранил привычное молчание и Чернышев.

Может, такой была установка свыше? Но тогда почему они не менялись местами на иерархической лестнице?

Выскажу собственную версию. Я, между прочим, был свидетелем сотрудничества двух выдающихся тренеров и тоже порой недоумевал по поводу некоторых их — или одного Тарасова? — решений. Например, когда был выставлен за дверь национальной сборной и — по совершенно непонятным причинам — блестящий Евгений Майоров. Этот мощный психологический удар наверняка ускорил его уход из большого спорта.

Думаю, Чернышев был слишком мягок и интеллигентен, чтобы ввязываться в тяжелые споры, грозившие перерасти в шумный скандал. Полковник — по армейскому званию, но так и не ставший генералом — Тарасов же, наоборот, демонстрировал привычное давление «по всему полю». Наверное, он ощущал сильную поддержку сверху, которой у независимого Чернышева, возможно, не было.

Но стоит ли сокрушаться, что все так сложилось? Если бы знаменитые тренеры разошлись во взглядах, разругались, глядишь, и не было бы череды великих побед сборной СССР. А так они здорово дополняли друга и даже в отставку ушли вместе — в 1972-м. Точнее, вынуждены были так поступить. Но это уже сюжет для другого рассказа.

Напоследок — снова о судьбе. Был ли ею доволен Аркадий Иванович Чернышев, последний хоккейный идеалист XX века? Вопрос так остался открытым.