Хождение в Гуйчжоу: Термы, мяо и коррида

Когда речь заходит о поездке туристом в Китай, рассматривают обычно Пекин, Шанхай, Гонконг или Хайнань. Но все это места, затронутые западной цивилизацией. Если вы хотите увидеть Китай глубинный, подлинный — имеет смысл отправиться на юго-запад страны, в Гуйчжоу. Только там сохранился уклад, каким жили китайцы 200−300 лет назад.

По версии The New York Times, провинция Гуйчжоу входит в список 52 мест мира, которые стоит посетить. Недавно это стало возможным и для россиян: прямой авиарейс Москва-Гуйян действует с июня 2018 года. Именно в таком — неизвестном европейцам Китае — побывал корреспондент «СП».

Тоннели и мосты

Гуйчжоу — это горы, ущелья, туманы. Горы конусные, как терриконы, с поросшими лесом склонами. Когда-то здесь было дно древнего моря, и горы — сплошной карст, в них сотни пещер, рек и водопадов.

Еще Гуйчжоу — это отличные дороги, мосты над ущельями на высоте до 360 метров, и тоннели через каждые несколько километров.

Помнится, когда Лужков рыл тоннель под московским Лефортово, это подавалось как подвиг титана. Так вот, в Гуйчжоу таких тоннелей — сотни.

Дороги, мосты и тоннели построены за последние пять лет. Поэтому стоит свернуть в сторону — и вы попадаете на другую планету, даже по меркам Поднебесной. Ради этого стоит вытерпеть 9-часовой перелет Москва-Гуйян.

В одной ванне с Ли Бо

Погружение в аутентичный Китай можно начать с Щицяна. Во-первых, это столица термальных источников Гуйчжоу. Во-вторых, здесь расположены крупнейшие плантации чая в стране.

Город имеет совершенно средневековый колорит. Узкие улицы застроены маленькими двухэтажными домами, что-то вроде китайских таунхаусов. На первом этаже располагается лавка или закусочная, на втором — жилище ее владельцев.

Самодельная лапша сушится прямо на улице. Высота сушилки — по грудь взрослому человеку. Как такую лапшу наматывать на палочки?!

Так выглядит мясной прилавок. Справа — половина тушки собаки. Собачатина стоит дороже говядины. Вопреки русским мифам, что на бойне оказываются бродячие дворняги, в пищу употребляют специально выращенных псов. Покупают такое мясо, в основном, пожилые китайцы. Молодежь, как и в Корее, отказывается от блюд из собак.

А это дети хозяина лавки. Столом для игр им служат деревянные щиты, которыми лавка отгораживается от улицы на ночь.

Еще одна закусочная. На стене — портрет Мао Цзэдуна.

Знаменитая китайская водка «Маотай». Изготавливается она тут же, в Гуйчжоу, из ферментированного сорго и пшеницы. Стоит такая бутылочка примерно 10 тысяч рублей — китайский алкоголь традиционно дорог. И это еще не топовый вариант. Бутылка «Маотай», которым Си Цзиньпин угощает Владимира Путина, когда российский лидер прилетает в Пекин, стоит 100 тысяч рублей. На вкус такая водка немного напоминает выдержанный виски.

А это, видимо, закуска. Языковой барьер не позволил выяснить, как правильно употреблять под водку вяленую змею. В китайской глубинке никто, за исключением персонала отелей, не говорит по-английски. Но язык жестов выручает — китайцы очень общительные и доброжелательные.

Так выглядят улицы Щицяна ранним утром. Многочисленные решетки на окнах — не защита от квартирных воров. Решетки ставят, чтобы маленькие дети случайно не выпали из окна.

Готовить себе завтрак не имеет смысла. На каждом углу найдется забегаловка, где можно подкрепиться чашкой лапши или риса с овощами за несколько юаней.

С парковкой на улицах напряженка. Поэтому самый удобный транспорт — скутеры или малокубатурные мотоциклы. На них ездят целыми семьями, включая двух-трех детей.

Поутру на местном Арбате продают живую птицу, свежие овощи и зелень.

Знаменитый в Шицяне отель с термальными источниками. В VIII веке здесь принимал горячие ванны китайский Пушкин — поэт Ли Бо.

Вода в бассейны поступает из земного разлома, при температуре 46 градусов. Вода используется для лечения заболеваний кожи, желудочно-кишечного тракта, а также депрессии. Она же течет из кранов в номерах гостиницы. Двухнедельный тур из Москвы в пятизвездочный отель при источниках стоит 85 тысяч рублей, включая перелет, проживание и посещение спа-центра.

А это китайские пенсионеры показывают сценки из жизни крестьян XV века. В коллектив «Чайные фонарики» не принимают граждан моложе 60 лет. Гуйчжоу — лидер среди провинций по числу долгожителей: сказывается отличная экология.

Пионер — куда без них в Гуйчжоу! Обращает на себя внимание не только красный галстук, точь-в-точь советский, но и единая школьная форма, включая верхнюю одежду.

Путин, Ленин и Венеция

Чжэньюань — город, практически неизвестный в России. В Китае его называют восточной Венецией. Правда, «канал» всего один — река Уян. Зато вода чистая — рыбаки спокойно ловят рыбу сетями. Городу свыше 2000 лет, а его нынешний облик сложился к XV веку.

А это храмовый комплекс Цинлундун. Его 30 павильонов, беседок и храмов лепятся к скале как ласточкины гнезда. Здесь мирно соседствуют конфуцианство, даосизм и буддизм.

Ворота обители ведут в Пещеру Зеленого Дракона. В 1489 году даосский монах Ли Даоцзянь приглядел ее для монастыря. Как известно, дракон в Поднебесной — существо волшебное, примерно как святой дух. Он невидимый и вездесущий, показывается очень немногим, и с легкостью проходит сквозь стены, скалы, воду.

Карабкаться по крутым лесенкам храмового комплекса стоит хотя бы ради панорамных видов. Уян в старину была удобным водным путем, и Чжэньюань играл ключевую роль в сообщении между Хунань и Гуйчжоу. От тех времен сохранились 12 пристаней и несколько паромных переправ.

Мост Фуси — каменный, покрытый мхом словно патиной. Его построили в 1372-м. На колоннах трехъярусного павильона Куйсингэ надписи: «Реки обузданы, мосты возведены, и ханьцы уже отправляются в другие страны, бирманцы на слонах приходят через мост». Круто!

Китайцы говорят, что человек рождается даосом, в школьные годы за него берутся конфуцианцы, а в преклонные важнейшим становится буддизм, помогая завершить земной путь. Известно и другое. Монах Ань Шигао, основоположник буддийской традиции в Китае, поначалу зашел в тупик как миссионер. Оказалось, деятельным и жизнелюбивым китайцам глубоко чужда идея отказа от всего земного, и невозможно объяснить смысл медитации. Ань Шигао вышел из положения, переведя «медитация» двумя иероглифами: «сидеть спокойно».

Конфуцианская школа. Детям в ней запрещалось задавать вопросы и перебивать учителя. Такая система образования оставалась неизменной вплоть до XX века. Но поразительно другое. Китайская письменность за тысячелетия не претерпела существенных изменений, и школьники по сей день читают Конфуция в оригинале с той же легкостью, как вы — сообщения в своем Twitter. Специалисты называют это «отсутствием культурных разрывов». Чтобы прочувствовать, что это такое, попробуйте почитать в оригинале «Слово о полку Игореве».

Еще два слова о китайском языке, и я закругляюсь. В нем нет заимствованных слов — вообще. Имена иностранцев, названия иноземных городов и рек — для всего этого в китайском существуют свои слова, которые по звучанию часто не имеют ничего общего с оригиналом. Но настоятель даосского храма Ши Дао, когда мы долезли до макушки храмового комплекса, одно заимствованное слово помог обнаружить: «Путин». «Путин у вас хороший», — сказал он. Второе заимствованное слово нашлось несколько дней спустя, при попытке объясниться, что мы из России. Это слово — Ленин.

Центральная торговая улица Чжэньюаня. Из конца в конец ее можно пройти за полчаса. По обеим сторонам разбегаются магазинчики с сувенирами, элитным чаем, национальными костюмами, и серебряными украшениями по впечатляющим ценам. По центру, не иначе, китайский миллионер. Простые граждане здесь на Range Rover по булочным не ездят.

С помощью таких корзин на палке в Гуйчжоу таскают что угодно: от фруктов до рассады и камней. Обращаться с этим коромыслом — целое искусство. Если двигаться неправильно, корзины болтаются, и норовят катапультировать содержимое на тротуар.

А это как раз национальные костюмы. Платья ручной работы, с вышивкой, стоят серьезных денег. Чаще их берут напрокат, особенно детские вещи.

Мао Цзэдун так же популярен в сувенирных лавках Чжэньюаня, как Че Гевара в лавках Гаваны. Здесь же можно купить кружки с Мао, тарелки, фляжки и подсумки.

В переулке играют в китайские шахматы. Внешне они похожи на шашки красного и черного цветов. Иероглиф сверху обозначает фигуру — генерал, советник, слон, пушка, колесница, конь, воин.

Не смог пройти мимо: это не тряпка и не забытая куртка. Это специальная накидка, которая защищает скутериста от ветра. К некоторым моделям прилагаются еще здоровенные рукавицы, похожие на русские прихватки для кухни.

Фасады зданий, обращенные к реке, не всегда выглядят парадно. Зато колорита им не занимать.

Мы из Мяо

Столп русской китаистики XIX века, декан Восточного факультета Санкт-Петербургского университета Василий Васильев сравнивал китайскую нацию с монолитным камнем. Он жесточайшим образом заблуждался. Знакомьтесь: эти симпатичные девчонки — из народности мяо. Всего в Китае проживает 56 малых народностей, из них в Гуйчжоу — 49. Мяо — самая многочисленная, более 7 млн. человек.

Хотя мяо называют себя китайцами, говорят они на языке, который наш переводчик — обаятельная Чжэн Цяотянь, или просто Таня, в прошлом с отличием закончившая МГУ — понимала с пятого на десятое. И Новый год у мяо свой собственный — наступает на десятый лунный месяц. На такой праздник мы и попали в городке Лэй Шань.

Парень наяривает на лушэн. Это своего рода фисгармония из шести бамбуковых трубок. Играют на ней аккордами, зажимая одновременно несколько отверстий внизу трубок. Саундтрек получается вполне бодрый.

А эти 50 тысяч взволнованных мужчин, битком набившие городской стадион, собрались на ключевое зрелище новогоднего праздника мяо — бои быков.

Быки — по виду настоящие буйволы — тоже немного взволнованы. Система соревнований у них восточная, бык против быка, и одновременно олимпийская — проигравший выбывает. Каждая схватка длится шесть минут. Тут главное не упасть перед соперником на колено, не уклоняться от боя и не пытаться бежать. До кровавых расправ на арене доходит редко — соперников успевают растащить.

Всего в боях принимают участие до 60 быков. Хозяин победителя получает денежный приз от Ассоциации боев быков Китая. В этом году приз — 20 тысяч юаней, то есть около 200 тысяч рублей. Быка, кстати сказать, может выставить любой желающий. Условие одно: животное должно быть обычным, рабочим, которое используют на полях в хозяйстве.

Под занавес — местное фаер-шоу. Обезьяна под экспрессивный танец ловко жарит шпажки с мясом, и периодически выплескивает на угли спирт, заставляя взвиваться пламя.

Вообще-то мяо живут в высокогорных деревнях. До последнего времени туда не было дорог. Никаких — только горные тропы. Это были полностью изолированные селения. Если человек серьезно заболевал, ему оставалось ждать смерти. Но теперь дороги проложены, а деревни мяо стали туристическими объектами. Например, вот эта деревня Ландэ. Все ее жители зарабатывают на торжественном приеме туристов. Женское население при полном параде выстраивается вдоль лестницы, по которой поднимаются гости.

Кстати о «парадке». Она сделана из чистейшего серебра. Комплект украшений включает головной убор с изображением луны и солнца, нагрудные обереги, браслеты и цветы, нашиваемые на платье. Весит такой комплект более 15 кг, и прежде чем надеть шапку из серебра, голову обматывают полотенцем — иначе она мерзнет. Но красота, как известно, требует жертв. В том числе — финансовых. Стоит такой набор украшений свыше 2 млн. рублей на российские деньги. И появиться без него на большом празднике — для мяончанки величайший позор. Каждая девушка получает серебряный наряд от родителей в качестве приданого. Другое дело, зачастую покупать его не нужно — он достается по наследству.

А это гвоздь программы. У подножья лестницы совершеннолетних гостей угощают местным алкогольным напитком Цзяобэй. Его крепость — субъективно — градусов десять. Увернуться от выпивки практически невозможно.

А это канистра, из которой разливают Цзяобэй. Для особо крепких на вид мужчин заготовлены кубки из рога.

Фишка в том, что поднимаясь по лестнице нужно выпивать 12 раз.

И самая ударная доза ждет в конце, перед воротами в деревню.

А дальше все хорошо — вас встречает квартет исполнителей на лушэн.

В программе также танцы на главной площади…

…и выступление целого духового оркестра.

Ну и парад-алле, в котором принимают участие все жители деревни.

За выступление каждый участник получает от деревенского старосты несколько жетонов. В конце месяца власти провинции Гуйчжоу обналичивают жетоны на юани.

При таком раскладе вести традиционное хозяйство в Ландэ нет смысла. Но мяончане все равно выращивают немного риса, чтобы деревня имела аутентичный вид.

Сага о серебряном лифчике

Кунбай — настоящая суровая высокогорная деревня. Здесь столетиями живут ювелиры, обрабатывающие серебро. Сейчас в деревне 225 семей.

Ян Чанпинь держит небольшую ювелирную лавку вместе с братом. Заказы они получают по интернету. Чаще всего речь идет о традиционных украшениях мяо, вроде браслетов, но иногда клиент присылает собственный эскиз украшения. На изготовление браслета уходит 4−5 часов, включая гравировку. Стоит такой браслет 600 юаней.

Еще ходовой товар — серебряные чаши. Мяо считают, что они очищают воду. В тазу лежат заготовки, которые еще предстоит покрыть тончайшей узорной гравировкой.

А это главный человек в Кунбае. 42-летний Лун Тайян — без натяжек ювелир с мировым именем. Его украшения продаются в бутике в Париже. Первая леди Китая — Пэн Лиюань, жена Си Цзиньпина — имеет в гардеробе платье мяо, расшитое серебряными украшениями. Их тоже делал Лун Тайян. Можно сказать, благородя ему Кунбай возродил свой древний промысел. Но путь мастера к успеху был тернистым.

Отец начал учить Лун Тайяна ремеслу с семилетнего возраста. Занимался с сыном вечерами, когда тот возвращался из школы. В 12 мальчик сдал экзамен — самостоятельно сделал серебряную чашу. В 17 лет Лун Тайян стал профессионалом и безработным — украшения мяо оказались никому не нужны. Нужда гнала молодых из Кунбая. Уехал и Лун Тайян — устроился на обувную фабрику, женился на Ван Хом Мей, девушке из своей деревни. И, возможно, Париж никогда бы не сходил с ума от романтических украшений Лун Тайяна, если бы в Кунбае не умерла его бабушка.

«Меня потрясло, что в деревне, где когда-то жили 1000 человек, о ее смерти узнали далеко не сразу. В Кунбае остались одни старики, у них не хватало сил, чтобы взбираться в гору, к дому бабушки. А вскоре тяжело заболела мама моей жены, и стало ясно, что в Кунбае придется остаться», — рассказывает Лун Тайян.

Они с Ван Хом Мей несколько лет работали на огороде, и копили деньги на покупку сырья — серебра. Жена шутила, что они так бедны, что муж не может купить ей даже бюстгальтер. План спасения Лун Тайяна заключался в том, чтобы делать не просто украшения мяо, а авторские украшения в стилистике мяо.

И план сработал! И первая авторская вещь, которую Лун Тайян сделал — изящный лифчик из серебра, который он подарил супруге. Необычные работы Лун Тайяна включили в экспозицию Китая, посвященную культуре малых народностей. Выставка проходила в Париже, и лифчик не остался незамеченным. А когда французы узнали историю его создания, Лун Тайян тут же стал звездой.

Теперь Лун Тайян — глава общины ювелиров в Кунбае. Мастера вслед за ним вернулись в деревню, и завалены заказами. Учиться к ним приезжают из других провинций. В память о временах работы на обувной фабрике Лун Тайян изготовил серебряную туфлю. Она висит на почетном месте в его очень недешевом ювелирном магазине. Как и знаменитый лифчик, туфля существует в одном экземпляре — и не продается.

Вид с террасы дома Лун Тайяна.

За чаем не скучаем

А теперь о главном — о чае. Для Гуйчжоу чай — местный эндемик. Наряду с Тибетом, это то самое место на Земле, где люди впервые стали употреблять чай. Парадокс в том, что сегодня в Гуйчжоу чай не пьют. Ну, по крайней мере, как принято в России — заваривая от души. В кафе вы будете ломать голову, для чего официант принес чайник теплой воды — ведь вы просили чай!

Секрет в том, что чай в Китае дорог. Его выращивают, как виноград в какой-нибудь Испании. Для вкуса имеет значение буквально все: в каком районе чай произрастает, на каком склоне, каким способом посажена плантация. Вот, например, как выглядят плантация чая Юнь У — «Туманное облако» — в деревне Янван.

Мастер чая Ян Гуонэн священнодействует. Правильная чайная церемония не терпит суеты. Посуду следует прогреть, а кипятку дать остыть до 80 градусов — температуру мастер определяет, приложив запястье. Дальше чай заваривается, и сразу сливается. «В Китае лучшей считается вторая заварка, первая чуть-чуть хуже. Если гостей много, можно смешать вторую заварку с первой — это позволит сохранить аромат. Но если я один — пью только вторую», — рассказывает Ян Гуонэн.

Мастер считает, что хороший чай спокойно выдерживает пять-семь завариваний. Просто всякий раз его нужно быстро разливать по чашкам, чтобы в заварочном чайнике оставались только влажные листья. Тогда их можно повторно заваривать в течение целого дня. «Главное, чай не должен переходить границы янь-ин — дня и ночи. Если вы заварили чай утром или днем — поздно вечером его следует выбросить, в чай, заваренный ночью, нельзя использовать утром», — учит Ян Гуонэн.

В 1984-м Ян Гуонэн принимал участие в войне с Вьетнамом. Был командиром расчета артиллерийского орудия. А когда вернулся с фронта, стал учеником чайного мастера. А затем и сам стал мастером. «Чай прочищает голову. Если вы здоровы, воду можно вообще не пить — только чай», — уверяет он.

А это чайный сад Лун Тхан — «Озеро Дракона» — второй по площади в Гуйчжоу. Сад — не совсем плантация. Помимо чайных кустов, здесь высажены деревья и целые рощи. Они создают затемнение — чай не любит солнцепека.

Мелколистовой чай Шицян Кайга культивируется в здешних местах более 1000 лет. В саду Лун Тхан чайные кусты выращены из семян, а не черенками. Это трудоемко и дорого, зато такие растения имеют более мощную корневую систему, и это придает чаю особо насыщенный вкус.

Ну и плантации в Туюне — куда же без них. Высота — 1500 метров над уровнем моря. Из чая, собранного на этой плантации, делают знаменитый зеленый сорт Мао Цзянь. Его цена впечатляет — 50 тысяч рублей за кило.

Но лично меня больше впечатляет другое. То, как пасторальные китайские пейзажи сочетаются с оглушающими масштабами супер-городами.

В облаке Али-Бабы

Деловой центр Гуйяна. Этот продвинутый город претендует на то, чтобы стать столицей информационных технологий. Здесь находится самый большой облачный сервер Али-Бабы, серверы ЦБ Китая и местного Яндекса. Плюс в окрестностях Гуйяна размещен самый крупный в мире радиотелескоп с рефлектором диаметром 500 м.

Причина в маленьком межсезонном перепаде температур — можно экономить на вентиляторах. Летом не очень жарко, зимой не очень холодно. Ну и к тому же чистый воздух — очень мало пыли. Блоки небоскребов в Гуйяне чередуются с огромными парками. Здесь не бывает пекинского смога, когда с высоты 10 этажа не видно улицы.

Тот самый офис Али-Бабы.

И кухня, парадоксов друг

Отдельно два слова о настоящей южной китайской кухне. Она не имеет ничего общего с северной, и тем более с меню китайских ресторанов в Москве. По центру десерт — булочки, приготовленные на пару, со сгущенкой. Слева тофу в остром бульоне.

Еще фрагмент стола. Карп в остром соевом соусе, вверху подкопченное сало, ниже картошка al dente, и острая вареная ботва.

Для самых отчаянных есть еще блюда традиционной кухни. Накладывать самому ничего не нужно. Достаточно взять палочку из стаканчика, и вручить ее официанту — вам все принесут.

И да, Китай остался полон загадок. Например — вот это продается в продуктовом магазине возле аэропорта. 366 юаней за небольшую коробочку — то есть, 3660 рублей. Рядом другая невзрачная коробочка за 10 тысяч рублей. Это еда? Или чудодейственные средства традиционной медицины, которая так сильна в Гуйчжоу? Видимо, разберусь в следующий раз.

---

Новости Китая: В Китае сообщили о рекордном уровне военного сотрудничества с Россией

Китай сегодня: В Пекине объявили о планах таранить корабли ВМС США