Против всех

Всё просто.

Есть мы — полноценные личности с чувством собственного достоинства, энергичные и ответственные, задыхающиеся в отстойниках клептократической власти. И есть они — серое быдло, простачки и ксенофобы, народ с мышиным кругозором. Пока мы строим новую Россию, они обустраивают своё средневековье, убогое, нескончаемое.

Можно наоборот: есть мы, труженики и реалисты, крепко усвоившие уроки девяностых, предпочитающие приноравливаться и дышать, пока дают. Жить, пока не началось по новой. И есть они — снобы и пустомели, упёртые агитаторы за либеральную свободу и прочие законы джунглей… спасибо, накушались. Пока они таскаются по митингам, наша молодёжь разбирается с обнаглевшими южанами. А больше-то некому.

Даже проще.

У нас — точь-в-точь как у них: есть те, кто формулирует, и те, кто пользуется формулировками. Удобно. Как в гипермаркете. Пришёл, поискал на полках: а, вот-вот, похоже, здесь нужная выкладка. Проверенный ресурс, правильный товарищ, кладём в корзину. Изучаем, усваиваем — и готова чёткая аргументированная позиция, взгляд на проблему, вердикт по делу, мнение о персонаже. Сомневаться некогда. Завтра жизнь снова нас чем-нибудь озадачит. Найдём ответы на той же полке.

В том, что всё настолько просто, может убедиться каждый, кто не отцеживает френдов через идеологический фильтр и время от времени вступает в споры с рядовыми представителями той (во всех смыслах противной) стороны. Скажем, с представителем антикавказского ополчения — о недавних лоточных погромах, последовавших за инцидентом на Матвеевском рынке. Или о тех же лоточных погромах — с правоверным либералом. Первый заверит тебя, что «прошла стихийная акция по наведению порядка в собственном доме» и никакой выгодоприобретатель «русскими парнями» не манипулировал. Второй об избиении полицейского скажет, что оно было спровоцировано грубым поведением избитого и вообще «сюжет явно смонтирован».

Впечатляет не только буквальное совпадение аргументов (при желании можно отыскать ту самую полку, с которой они взяты), но и скорость распространения: утром ахнуло — к вечеру обе стороны вооружены аргументами. Блогеры отпишутся, фолловеры проштудируют. И, в общем-то, как в затяжном судебном разбирательстве, всегда понятно заранее, что скажут стороны. Не только слухи и домыслы, но и неопровержимые факты поделят и будут упоминать лишь те, что подкрепляют их трактовку событий. И умалчивать обо всём, что в трактовку не вписывается.

Потому что война. И не мы её начали.

А на войне нужно, во-первых, реагировать быстро. Во-вторых, быть цельным и собранным. Чтобы комар носа и всё такое.

Втиснуться в эту битву с чем-нибудь третьим, без опознавательных знаков — всё равно, что забрести на линию фронта. Шансы нулевые. В любой из нашумевших в обозримом прошлом историй третье мнение раздражало участников боёв особенно остро. Если вражеские позиции принято поливать ледяным сарказмом, то неформатные умники, эти фрики «ни вашим, ни нашим» вызывают приступы искренней ярости — как если бы в партизанском отряде разоблачили полицая. Проверено на себе.

К примеру, совершенно невозможно было высказываться за освобождение «Пусси Райот», но при этом расценивать их церковную аэробику как пошлость и глупость. «Наказание для „Пусси Райот“ необоснованно жестокое. Иерархам РПЦ, которые не просили у судей условного срока для обвиняемых, неведомо милосердие. Но всё-таки не стоит превращать в икону протеста агрессивных пошлячек», — за такое с одинаковым азартом рвали чувствительные верующие и креативные интеллектуалы. Характерное отсечение лишнего: возмущённые креаклы, как правило, игнорировали напоминание о том, что панк-молебен последовал за порно-сессией в Зоомузее — простите, но ко всему прочему за порно-сессией с участием беременной на девятом месяце. Некоторые, правда, реагировали на упоминание о Зоомузее — предлагали не лезть со свиным-то рылом в актуальное искусство.

Или, вот — хронический кавказский вопрос. Позиция «против наших и ваших отморозков» воспринимается людьми, которые отстаивают принципы интернационализма и обвиняют в распространении ксенофобии путинское государство, растлившее судебно-правовую систему и недееспособное в вопросах поддержания правопорядка, как хитро замаскированный расизм. Я поначалу пугался: «Что, правда, подцепил?». Ну, мало ли… та ещё задачка — остаться человеком в звереющей стране… возможна, так сказать, усталость материала… Нет, расизма в себе не обнаружил. Но почему приличному человеку нельзя говорить о наглых горцах, которые кое-где у нас порой садятся на шею и свешивают ноги — честное слово, так и не понял. Почему ругать «своих», великорусских отморозков, решивших погромом обустроить постсоветскую Русь — это правильно, но любое публичное осуждение отморозков кавказских — тех, что, куражась, стреляют в метро, ночной лезгинкой ставят на уши кварталы, считают потаскухой любую девушку с неприкрытыми коленями — это расизм и разжигание розни? Собственно, ничем для меня существенным славянский хам от кавказского не отличается. Последний, кстати, немало способствует углублению российской ксенофобии. А в терапевтический эффект политкорректного помалкивания я не верю. Напротив, считаю, что здоровой части российского и кавказского общества следует объединяться именно в этом — в давлении на оба лагеря заигравшихся мускулами хамов, без разделения на своих и чужих. Сегодня же дело обстоит так. После очередного межэтнического конфликта националистически озабоченные высказываются в духе «ещё одно проявление чёрного беспредела» и «хватит терпеть» (вариант геополитический: «хватит кормить»). Впрочем, здесь всё логично. Практический национализм всегда построен на пещерном примитивизме: сожри чужого, все беды от него. Но и либерально продвинутые не отличаются стремлением рассмотреть вторую сторону медали: в сотый раз напомнят, что и русские тоже, случается, режут и притесняют русских, что ксенофобия выгодна Кремлю, что агрессивность кавказской молодёжи — последствия двух Чеченских войн. А никто и не спорит. Но кавказскую проблему не заговорить напоминанием о Кущёвке или бомбёжках Грозного. Когда в либеральной прессе раз за разом «местные» предстают узколобыми агрессорами, а «приезжие» — либо жертвы, либо спровоцированы, «местные», которые знают, что в реальности бывает по-всякому, доверие к либеральной прессе теряют. И в ситуации отсутствия объективности многие делают выбор в пользу той самой пещерной правды.

Список можно продолжить.

Толерантное отношение к секс-меньшинствам непременно идёт в пакете с согласием на усыновление детей однополыми парами и с поддержкой идеи проведения гей-парада в Москве. Если против усыновления или против парада (кажется, для гей-активистов и активно сочувствующих эти два вопроса равноценны) — всё, давай, до свиданья, гомофобский урод.

В оценке советского наследства, если хочешь быть рукопожатен в креативном обществе, также нельзя быть в чём-то за, а в чём-то против. Любая избирательность — проявление рабской психологии, генетическая ностальгия по лагерным вышкам. Исключения: подвиг советского солдата в Великой отечественной и полёт Гагарина. Утверждать, что ужасы большевизма, кровавый большевистский прогресс были неизбежны в стране, заведённой в исторический и социальный тупик бездарным правлением Романовых, напоминать, что канонизированный Николай Второй был куда больше озабочен обязательствами перед союзниками, чем развалом державы с перспективой гражданской войны — в рукопожатных компаниях расценивается вовсе не как опыт объективной оценки, а как попытка оправдать большевизм. Не клеймишь — значит, соглашаешься. Такой вот большевистский пафос антибольшевистской аргументации.

Словом, куда ни встрянь, нарвёшься на две правды, и обе не подлежат обсуждению: принимай или отваливай. И что, скажите, делать, если, ну как на зло, не убеждает ни та, ни другая? Где тут графа «против всех»? Почему это теперь неуместно, не ко времени — и вообще всем поперёк горла, все эти «не вполне с вами согласен», «позвольте уточнить»?

К слову, в выборных бюллетенях я вышеозначенной графой, пока её не отменили, не злоупотреблял. Воспользовался однажды, когда не обнаружил в списке «Яблока». Впрочем, всё меняется, меняется… Если бы, скажем, я был москвич и готовился к скоропостижным выборам мэра, наличие кандидата от «Яблока» вряд ли бы меня успокоило. Нынешний, знаете ли, кандидат, выступая на «Дожде» у Ксении Собчак, радостно рапортует, что он Бэтмен — так же быстр и справедлив. «Знаете, я кто? Я Бэтмен!» Мда… легенда начинается… но, простите, отвлёкся.

Я говорю: пустынно как-то и безнадёжно от того, что в клокочущем информационном пространстве представлены исключительно полярно-радикальные позиции. Радикализм одной стороны — рискну назвать её стороной антилиберальных патриотов — подогревает кремлёвская корпорация: ОМОНом все дырки не заткнёшь, кое-где пригодятся и казачьи патрули, и «простые русские парни»; опять же, полезно бывает припугнуть ворчливого интеллигента сбриванием либеральной бородёнки — «и вперёд, на площадь». Ну и вообще, общественная истерика — отличное прикрытие для эффективного менеджмента. Но как и когда пуганая либеральная интеллигенция стала столь единодушна и почему не боится своего категорического единодушия (это ж противоестественно!) — никак не возьму в толк. Сакраментальное: «Чтобы победить дракона, нужно самому стать драконом» — сегодня бьёт мимо цели. Желающих сразиться с нынешним драконом потому так мало, полагаю, что правда зовущих на битву с ним столь шаблонна и однобока.

Фото: ИТАР-ТАСС