Диагноз, ставший эпитафией

Березовскому надо было остаться в России и сесть в тюрьму.

Ужасно звучит?

Но что поделать: я, правда, так думаю. Это его спасло бы. Это придало бы ему сил для жизни.

В первый день после известия о смерти Березовского многие мои знакомые и верить не желали в его самоубийство: «…о чём речь, такие себя не убивают».

Теперь ведутся смутные речи о том, что его якобы убили. Секретный водяной, пробравшийся в ванную через слив: ледоруб не пролезал, пришлось оставить его в канализационной трубе. Через тот же слив секретный водяной покинул место преступления, забыв чекистский шарфик на полу.

…Что до меня, то я с первой минуты был уверен в самоубийстве. Такой финал более чем логичен.

Березовский был как расплавленный металл — он был способен принять любую форму. Его аморальность в каком-то смысле была природной и органичной.

Кажется, он не совершал зла из побуждений низменных — его явно восхищал сам процесс участия в такой головокружительной игре как «русская история».

Должность «еврея при царе» его, по собственным словам, вполне устраивала. Он был артист, игрок, фантазёр — и ни разу не был скучным российским бюрократом, озабоченным только своей мощью и сохранением места.

Ему, повторим ещё раз, было мало и бизнеса, и даже политики — он желал соперничать с провидением.

К несчастью, в этой самой русской истории Березовский останется в качестве персонажа весьма сомнительной репутации: патентованный авантюрист и проходимец… я хотел написать ещё — вор, — но в России тех лет все люди, строившие свой огромный капитал и обитавшие неподалёку от власти, брали общее — и делали его своим. Все поголовно.

Однако, в отличие от многих и многих, Березовский не только обеспечивал себе личное благоденствие — к любой деятельности он подходил с мушкетерским шиком.

За ним было интересно наблюдать.

Для начала: он был безусловно широким и щедрым человеком. Об этом говорят десятки, если не сотни вполне приличных людей, которым я доверяю.

В 1991 году — когда его коллеги по распилу СССР изо всех сил чахли над своим златом, он уже создал премию «Триумф», которую получали реально лучшие российские поэты, музыканты, художники, балерины и режиссёры — посмотрите списки лауреатов, там, как на подбор, ни одного случайного имени. С художественным вкусом у Березовского точно было всё в порядке.

«Моей замкнувшейся судьбы / Круги без квадратур. / Любые «если» и «кабы» /

Ведут на новый тур. / Порывы ветра в сотни флейт, / И дождь стучит в окно. /

Between the iron gates of fate / Другого не дано".

Это, между прочим, его стихи. И это настоящая, без скидок, поэзия. Не знаю, как в вашем мире, а в моём — за прекрасную поэтическую строку сразу снимается треть грехов — по крайней мере, из тех, что помельче.

Говорят, Березовский выкупил на свои деньги огромное количество заложников, содержащихся в Чечне — и потратил на это до 30 млн долларов. Правда, на эти деньги бравые чеченские ребята покупали много оружия и стреляли из него в моих соотечественников; но тут ведь никто не знает как лучше. Березовский выбрал спасать заложников.

Говорят, Березовский подарил двоюродному брату британской королевы принцу Майклу, находившемуся в затруднительном положении, для оплаты аренды Кенсингтонского дворца 320 000 фунтов стерлингов. Жест, безусловно, необязательный, зато звучит красиво — «выручил брата королевы». Это всё тоже мушкетёрское.

Говорят, Березовский был единственным богатым человеком, который после трагедии в Кармадонском ущелье — где лавиной накрыло съёмочную группу культового русского кинематографиста Сергея Бодрова — без промедления, буквально в тот же день выписал очень, очень серьёзную сумму на поиски пропавших без вести. Остальные толстосумы закатили глаза к небу и сказали: «На всё воля Твоя!» Но Борис Абрамович, как мы помним, предпочитал думать, что на всё воля — его.

Он дерзал и дерзил.

Вид у него всё время был такой, словно он только что понюхал кокаина; или, как минимум, не спал три ночи, но выпил триста грамм отличного коньяка — и вот, уже на сцене. Сейчас закончит свою саркастическую, нервозную речь, расправит хрящеватые чёрные крылья — и вылетит в окно.

При иных обстоятельствах он мог быть кем угодно. В советской, сталинских времён, политической элите было множество схожих персонажей: с одной стороны, имелись железные наркомы с железными лбами и железными челюстями, а с другой — подобного рода игроки и артисты с горячечными глазами, впалыми щеками холериков и неуёмной энергией: руководители полярных экспедиций, создатели одной из сильнейших мировых разведок и сложнейших конспиративных и шифровальных систем, ну и организаторы лагерей тоже: скажем, Беломорканала.

Я к тому, что никаких определённых политических взглядов у Березовского не было. В последние годы жизни он собирался строить в России конституционную монархию, предварительно устроив политический переворот. В СССР — был членом КПСС, и вполне серьёзно к этому относился. В постсоветской России — одним из выдающихся деятелей либерально-буржуазной формации — со всей сопутствующей российской спецификой в виде перманентного отстрела конкурентов, скупки СМИ и политиков оптом и в розницу: в этом смысле они с Ходорковским схожи до смешения. Однако, совершись в России новый «левый» поворот — и даже радикально «левый» поворот — Березовский тут же бы нашёл себе занятие в образовавшейся среде. Какое угодно — в конце концов, перед нами, на минуточку, доктор технических наук, автор более ста научных работ и монографий («Бинарные отношения в многокритериальной оптимизации», «Многокритериальная оптимизация: математические аспекты» — оцените одни только названия), награждённый ещё в СССР, на заре туманной юности, премией Ленинского комсомола — у нас такие штуки просто так не раздавали, основатель Международного научного фонда и член-корреспондент Российской Академии наук — то есть, настоящий, высшего класса, учёный. А то в России стали как-то об этом забывать.

Его беда, что громокипящие, в чём-то удивительные, в чём-то позорные 90-е в России сменились «нулевыми» — ни левыми, ни правыми, а квазистабильными и, в целом, скучными до остекленения глаз.

Ему-то поначалу было совсем не скучно.

«Поймай меня, если сможешь» — это, конечно, про Бориса Березовского не в меньшей степени, чем про любого «великого комбинатора» и гениального махинатора. С 1999 года против него ведётся следствие прокуратурой Швейцарии по обвинениям в мошенничестве и отмывании денег. В России он с 2001 года находился в федеральном розыске по обвинению во всё том же мошенничестве, всё том же отмывании денег, а также в попытке насильственного захвата власти.

Ордер на его арест был выдан Интерполу Бразилией по обвинениям в традиционном уже мошенничестве и, о, да, отмывании денег через футбольный клуб. Следом Латвия отказала ему во въезде в страну — политические интересы Березовского в этой стране были настолько велики и неконтролируемы, что могли привести там к небольшому государственному перевороту. Давайте оставим на минутку наше моралите и честно признаем: ну, это же кино. Это Голливуд. Это плутовской роман, с каждой сценой приближающийся к огромной, во всю человеческую судьбу, драме.

Он, наверное, сам удивился, с какой скоростью всё начало меняться в его судьбе.

Позавчера он своими руками привёл Владимира Путина к власти, передавив всех его конкурентов.

Вчера владел, помимо своих многочисленных миллионов, загибайте пальцы, пятью крупнейшими российскими газетами, шестью крупнейшими российскими журналами, радиостанцией «Наше радио» и двумя телекомпаниями, в числе которых имелся Первый канал — центральное и основополагающее ТВ страны.

И с таким вот добром он нежданно вылетел из России, как пробка из бутылки шампанского, которую он так долго и самозабвенно тряс… Позади бурлила яростная пена.

«Я тебя породил, я тебя и уйму», — крикнул из Лондона Березовский своему бледнолицему протеже, в саркастичной, присущей ему манере перефразировав строчку из повести Николая Гоголя.

Газеты и телекомпании, естественно, остались дома, и все их понемногу прибрали к рукам кремлёвские ребята. Но чёрт бы с этими медиа, у Березовского оставалось ещё кое-что.

Например, чудесный остров Fisher’s Island близ Майами. Великолепный дворец в Марракеше — что на территории Марокко. Не считая мелочей, вроде завода «Боржоми» и телекоммуникационного оператора Magticom в Грузии.

С такими активами можно было жить долгую, очень насыщенную и крайне приятную жизнь, ни о чём не беспокоясь.

А можно было покуролесить.

Березовский, ни минуты не думая, выбрал второе.

Давайте прямо себе признаемся: с того момента его могли убить в любой день. Он отчётливо знал, с чем играет.

Сложно не оценить этот выбор: алогичный, иррациональный, безумный — но Березовский не был бы Березовским, когда б выбрал покой.

Он предпочёл наживать себе проблем и будоражить покинутую им страну вместе со всеми её новыми вождями. Тем более, все основания для этого у него были.

В своё время русский философ Константин Леонтьев предлагал «подморозить Россию». Тогда, в XIX веке, этого не случилось, зато получилось сейчас.

Наши кремлёвские псевдо консерваторы не учли одного: нельзя подмораживать гнилой продукт. Иначе, когда этот продукт (в нашем случае — Россия) начнёт оттаивать, оттуда такая зараза полезет, что не обрадуешься.

Березовский со своей бесподобной интуицией понял это одним из первых: заморозки в данный момент вредны, вредны, вредны, надо их остановить.

Какие бы мотивации им не руководили — он был безусловно прав.

Хотя в случае Березовского наверняка имело место и личное предчувствие того, что ему самому — как физическому телу — эти заморозки не перенести.

В застывшем состоянии Березовский существовать не мог. В спячку уходить тоже не умел.

Он был как тот самый велосипед: Березовский продолжался, пока двигался.

Наш герой поменял имя на Платон Еленин — в надежде обыграть настигающую судьбу. И — стремительно спустил более чем миллиардное — задумайтесь! — состояние неведомо куда. Россия и не такие амбиции и состояния съедала за один перекус.

Березовский передавал и пересылал тяжеловесные суммы политикам, оппозиционерам и проходимцам, оставшимся в России. Куда делись все эти деньги — никто не знает. Куда-то.

Березовский вложил $ 38 млн. в украинскую «оранжевую» революцию — ему обещали в подарок «Укртелеком» за победу, но после победы спросили: «Какой «Укртелеком»?

Не знаем ничего…". Он предоставил общественности документы, доказывающие его необъятную финансовую помощь, переведённую на «развитие молодой украинской демократии», но благодарные победители даже не пригласили его в гости. Когда теперь мы думаем и говорим о печальной участи Ющенко и Тимошенко — так ужасно обанкротившихся, — у нас есть одно неплохое объяснение случившегося с ними. В России оно формулируется так: «Бог не фраер». Бог, конечно, имел и другие основания для своего пересмотра итогов украинской революции, но свою копеечку Борис Абрамович в эту историю подкинул.

Я всё думаю: как он это переживал? Вот эти свои кошмарные неудачи. Что делал? Пил вискарь стаканами? Плакал? Молился? Бился в истерике: «Я порву вас всех!» — именно так он кричал в своё время в Чечне на российских генералов, смевших спорить с ним. Или глотал антидепрессанты? Или по-русски рубил воздух рукой и говорил: «Да и… чёрт с ним!»

Березовский был безжалостен в своё время — теперь безжалостны были к нему. Его кидали, его банкротили, его обворовывали все, кто мог. Ну, и сам он помогал своим врагам в меру сил. Одних отступных последней жене заплатил до 220 млн фунтов стерлингов. За такие деньги он мог сто лет подряд покупать себе каждый день по новой жене.

Одна печаль: собственная судьба в конечном итоге затребовала с Березовского таких отступных, которые в фунтах не исчисляются.

Чувствуя это, он совершал всё больше ошибок, всё чаще блефовал, всё хуже выглядел.

В апреле 2012 года Березовский назначил премию в 50 миллионов рублей за арест Путина. В мае увеличил эту премию до 500 миллионов рублей. Это было смешно — «Триумфа» уже не получилось. Артистов на такое дело не находилось.

Он доигрывал один. Зрителей становилось всё меньше.

На суде с Романом Абрамовичем, который, как мы теперь понимаем, был последним шансом Березовского спасти своё финансовое положение и вернуть прежнюю репутацию, он непрестанно завирался и вёл себя мелко, как будто демон за его плечами окончательно превратился в мелкого беса.

Судья сказала: «Я пришла к выводу, что господин Березовский является ненадежным свидетелем, считающим истину гибкой и переменчивой концепцией, которую можно менять в зависимости от своих сиюминутных целей. Порой его показания были намеренно лживыми; порой он явно сочинял свои показания по ходу процесса, когда ему было трудно ответить на тот или иной вопрос. Порой у меня создавалось впечатление, что он не обязательно намеренно лгал, а скорее сам заставил себя поверить в представленную им версию событий».

О, это блестящий диагноз, на глазах превратившийся в эпитафию.

Его почти не воспринимали всерьёз в России. Его перестали воспринимать всерьёз в Англии.

За новые публикации о себе в прессе ему приходилось платить. Ему! — владевшему собственной медиаимперией, одной из крупнейших в мире! Ему! — о котором при жизни написали множество книг и сняли несколько фильмов.

Он пересел с чартеров на обычные рейсы — и теперь его, вчерашнего миллиардера и крупнейшего афериста прошлого века — видели в банальном бизнес-классе. Шампанское он брал там или нет? Он — который позавчера любой самолёт мог шампанским заправить?

У него, уверен, был колоссальный запас сил на то, чтоб двигаться дальше, но стоять на месте для него оказалось совсем невозможным.

Ему, говорю, надо было вернуться в Россию и сесть в тюрьму. А лучше бы его выкрали из Англии.

Борис Абрамович, БАБ — эта гремучая помесь Остапа Бендера с мушкетёром — тюрьму пережил бы наверняка. Сложно представить кем бы он вышел оттуда — отмороженным мистиком, православным мыслителем, вором в законе, сложившимся узником совести, поэтом или всем перечисленным вместе. Но он бы вышел — сто процентов.

Это был бы хороший вариант. …но и случившийся — не самый плохой.

Наше время и так бедно на мифологическую фактуру: всё вокруг какое-то мелкое и скучное. Березовский, как мы прекрасно видим, был не скучный и не мелкий. Но за последние пятнадцать лет из серого кардинала Кремля и едва ли не самого влиятельного человека самой большой страны мира он неустанно превращался в карикатуру на самого себя. Чтоб войти в большую историю, которую он желал больше денег и больше женщин, ему нужна была трагедия. Трагедия — любым способом.

Безрезультатно перепробовав все иные способы быть равным самому себе и своим страстям, он выбрал способ самый последний и самый надёжный.

…в православной традиции самоубийц хоронят вне кладбища. Говорят, что они попадают в ад.

Впрочем, даже если б Борис Абрамович и не наложил на себя руки — шансов угодить туда у него было бы предостаточно. Редкий из кругов ада не примет его.

Я не знаю, весит ли хоть сколько-нибудь одно человеческое слово — там, у них.

Но дело вот какое. Да, он сделал очень много зла моей стране и моим близким — русскому народу. Наверное, прощения ему нет ни на земле, ни небе.

Но я всё-таки прошу тех, кто рассматривает окончательно его дело сейчас: простите его. Пожалуйста.

Фото: ИТАР-ТАСС, Коммерсантъ