Неестественный отбор

Товарищу Марксу было бы сегодня, конечно, нелегко. Сидя в библиотеке Британского музея, сочиняя «Капитал», он мог прямо из окна наблюдать огромные демонстрации обездоленных английских рабочих. Но эти демонстрации не возглавлял барон Лайонел Нейтан Ротшильд. Барон Ротшильд сколачивал свои миллионные капиталы, избирался в палату общин и принадлежал к немногочисленному классу тех, кто как раз и богател за счет люмпен-пролетариев.

Когда товарищ Ленин развивал учение о классовой борьбе, в его картине мира тоже все было в порядке. Промышленник Рябушинский не вел рабочих на баррикады на Красной Пресне. Бедные были отдельно, богатые — отдельно, они воевали друг с другом, никаких вопросов.

В современной Москве гуру классовой борьбы с изумлением увидели бы, как их теория летит ко всем чертям. В прошлом году на «революционные протесты», закамуфлированные под «Марш мира», московскую интеллигенцию, всяких там доцентов, дизайнеров и ногтенаращивателей, выводила Ирина Прохорова. Состояние ее брата совсем недавно оценивалось в 13 миллиардов долларов США. В этом году антикризисный марш 1 марта благословил и организовал Михаил Ходорковский, у которого с состоянием тоже, можно не сомневаться, все в порядке.

Так кто же эти люди, которые бодро и простодушно пляшут под дудку богатых людей? Откуда они берутся вообще?

Ну, все довольно просто. Живет себе молодой человек с высшим образованием в большом городе. Работает там дизайнером или журналистом, стилистом или лайф-коучем. Живет в общем-то так себе, работа то есть, то ее нет, рынок подобными специалистами перенасыщен, хорошо, если у молодого человека собственная однушка захудаленькая есть, но чаще всего и ее, родимую, снимать надо. И перспектив, честно говоря, никаких.

И вот умные и богатые люди начинают внушать этому бедному существу, люмпен-пролетарию, по сути, что он не такой, как все. Что он креативный д’Артаньян, а все вокруг быдло и совки. Весь прикол в том, что по своему материальному положению наш пролетарий умственного труда ровно ничем не отличается от пролетария, работающего на заводе. Сопоставимые зарплаты, одинаковая неуверенность в завтрашнем дне, сходное отсутствие перспектив. Ну, может, чуть иная структура расходов. Молодой человек в большом городе будет проматывать отпускные на неделю в Италии. Рабочий обзаведется семьей, возьмет ипотеку, и ему будет не до Италий. Других различий между ними нету. Вообще. Второй оператор, уволенный с «Мосфильма» из-за кризиса, так же беден и социально незащищен, как и наладчик станка на «Уралвагонзаводе». По-хорошему, у них должны быть общие цели и общий враг — богатая буржуазия. Им бы стоило вместе пойти на демонстрацию против Прохоровых и Ходорковских.

Нет различий? Ну, так мы их создадим. Будем повторять как заведенные, что рабочие тупые, они слушают Стаса Михайлова и пьют пиво. А второй оператор или бедный провинциальный журналист слушает, наоборот, System of a Down и пьет божоле нуво (раз в месяц, если продают со скидкой). И вот на этой ерунде пытаются слепить сословное различие. Создать, так сказать, офисное дворянство, нищее, но гордое.

Офисный планктон с удовольствием на эту чушь покупается. Потому что так-то жить, без перспектив, невесело. Ну а дальше уже как — записался в дворянство, давай, соответствуй. Маши шпагой, презирай быдло, воюй с ним — пока в интернете, но это ненадолго. Как сказала моя юная знакомая, когда я спросила ее, почему она скачет за Навального, — «чувствуешь себя сливками общества».

В это время настоящие «сливки», конечно, дико ржут. Потому что по жизни Маркса отменить невозможно. И всех «сливок» у нас на Руси — несколько сотен человек. У них есть заводы, газеты и пароходы. А у нашего д’Артаньяна нет ничего, кроме его однушки. И ничего больше ему не светит. И по-хорошему ему надо бы объединяться с миллионами других пролетариев и требовать от «сливок» нормальных пенсий, нормальных зарплат, нормальных пособий на детей, и всего прочего, что ему на самом деле нужно. Угрожая, если что, раскулачить олигархов. Путь этот нелегкий, но именно на нем можно найти и уверенность в завтрашнем дне, и хорошие перспективы. Но нет, наш д’Артаньян будет проецировать все свое раздражение, зависть, ненависть на миллионы «быдлосовков», которые, что обидно, даже и не замечают его пламенных страстей.

Перевести эту ненависть из виртуального положения в реал совсем нетрудно. Просто до ужаса — если судить по Украине. Я без большого напряжения представляю себе креативных москвичей, радующихся массовым убийствам своих соотечественников — «ватников» и «колорадов» — точно так же, как радовались креативные киевляне одесской бойне и донбасским бомбежкам. А умные богатые люди сумеют не по-детски наварить на этих разборках двух придуманных сословий.

Четверть века нам талдычат, что у нас в государстве нет идеологии. Так даже в Конституции записано. Ага, держи карман шире. Идеологии официально, может быть, и нет, зато плоды ее налицо. Вот они, наши прекрасные гомункулусы, выращенные на потребительстве и антикоммунизме. Кто их выращивал? Неужели сами как-то завелись?

Отсутствие внятных политических и экономических целей превращает сословие, которое хочет выглядеть революционным, в банальный бессмысленный кордебалет. Они с шумом выбегают на сцену истории, топоча, словно лебеди пуантами в «Лебедином озере», и бесславно, всеми забытые, сходят со сцены, не добившись для себя ровным счетом ничего.

В результате — возникает та дикая, ни на чем, казалось бы, не основанная ненависть к своим же согражданам, к таким же бедным людям. Те, кто мог бы быть их братьями по классу, назначаются ответственными за несбычу мечт. Тотальная ненависть и самоистребление, — это все, на что способно созданное из ничего креативное сословие. Но критиковать их бессмысленно. Они такими и задумывались, и создавались. Ответственность за убийства лежит не на монстре Франкенштейна, а на самом Франкенштейне.

Фото: Михаил Почуев/ ТАСС