Людоед у джентльмена неприличное отгрыз

Интересное событие произошло в Москве. Группа «православных активистов» под предводительством Дмитрия Энтео (Цорионова) совершила нападение на проходившую в московском Манеже выставку под названием «Скульптуры, которых мы не видим», объединившую работы известных скульпторов Вадима Сидура, Николая Силиса и Владимира Лемпорта. Несколько работ пострадало.

Новостные СМИ возмущены. Первое, что приходит в голову: Ситуация с «Pussy Riot» отзеркалилась. Тогда люди, представлявшие, как им казалось, современное искусство, вторглись на территорию верующих, и это стало толчком к принятию закона «О защите чувств верующих». Теперь люди, представляющие, как им кажется, верующих, вторглись на территорию современного искусства. По логике, это должно послужить принятию какого-либо симметричного закона. Скажем — «О защите чувства прекрасного».

Если раньше объектами нападения становились всё больше резиновые клизмы (изображающие церковные купола) и что-то вроде портрета Богородицы, выложенного колбасой, то теперь речь идёт о настоящих материально-культурных ценностях -взаправдашних скульптурах из металла и камня. Да и художники не из последних…

Впрочем, говоря об искусстве, мало рассказывать — надо показывать. Посмотрим же, на что, вернее, на кого подняли руку эти, так сказать, хунвейбины.

Вот, например, работа Владимира Лемпорта «Евангелист Иоанн». Как видим, ученик Христа изображён здесь в благоговейной коленопреклонённой позе, но преклонение его зряче и слышащее: лицо поднято, глаза вытаращены, оба уха оттопырены руками — для удобства внимания Божественному слову.

Теперь рассмотрим работу Николая Силиса «Параскева Пятница». Изображение распятого Христа и плакальщиц в виде гниющей плоти отсылает нас к традиции культового изображения Голгофы: распятие, в основании которого покоятся череп и кости. Символика следующая: плоть бренна, только наши мысли, чувства, поступки, повторившись в других людях, переживут века. «Совершенная форма», перед которой благоговеют поклонники традиционного искусства, преходяща, только смысл, содержание имеют значение.

И наконец, Вадим Сидур, «Снятие с креста». Согласно традиции, тело Иисуса сняли с креста Иосиф и Никодим; женщины (Богоматерь, Мария Магдалина, Мария Иосиева) при том лишь присутствовали, однако художник с отвагой гения обращает наше внимание на следующее обстоятельство: казнённый был наг, а мужская нагота взыскует наготы женской.

Этот мотив весьма распространён в творчестве художника. Примеры вы сами без труда найдёте по запросу «Вадим Сидур».

Полагаю, большинство читателей будет возмущено не только видом самих скульптур, но и моим бесстрастным (а значит, как бы оправдывающим их) комментарием (лишь в первом случае я позволил себе немного иронии — сообразно малоуместному юмору самой работы). Однако следует принять во внимание то обстоятельство, что эти художники работали в 60−70-е годы, когда благоговение в отношении религиозной темы в нашем обществе было не принято. Это если не извиняет, то объясняет их.

Сегодня времена изменились, и устроителям вставки, быть может, стоило задуматься, надо ли делать «Скульптуры, которых мы не видим» достоянием столь широкого общественного внимания.

Проблема в том, что Лемпорт, Силис и Сидур не шарлатаны, а действительно мощные художники. Сидур при этом гений (хоть и неприятный, да, но что поделать), а Силис и Лемпорт яркие представители стилистики своего времени. Объявить их «эстетически несостоятельными», как любят делать лево-либеральные поборники всех и всяческих свобод в отношении тех, чья идеология им претит, мы не имеем права — хотя бы потому, что мы не левые либералы.

А что делать?

«Не нравится — не смотри», — советуют поборники свобод. Но, если я не смотрю, откуда же мне знать, что мне это не нравится? А если посмотрел и не понравилось, тогда что? Удавиться?

В отличие от, быть может, большинства читателей, я не вижу цивилизованного выхода из этого «цивилизационного конфликта». Снабдить выставку предупреждающими объявлениями — значит ещё пуще привлечь к ней внимание цорионовских партизан. Вовсе не проводить, провести в усечённом виде или где-нибудь на задворках — значит попытаться кастрировать историю искусства. Ведь всё это было, есть, «из песни слова не выкинешь». Искусство, дрянь такая, не пятачок, чтобы всем нравиться.

Единственное, что несомненно: нагнетать этот конфликт и требовать в нём для себя безусловной победы — означает увязать в нём ещё сильнее.

Надо, что ли, как-то больше говорить об этом… Говорить, а не перхать, задыхаясь от чувства собственной правоты.

Смотрите фоторепортаж:

Выставка в Манеже «Скульптуры, которых мы не видим»