Люблю патриотический угар. Но…

Мне нравится патриотический угар. Без него было крайне неуютно, пустынно, бессмысленно. Нравится долгожданный всплеск национального самосознания. Когда вирусный лозунг «пора валить» сменяется ощущением необходимости обретения почвы под ногами.

Причем все это не выморочные процессы, а вполне естественные. Они были крайне необходимы для поколения, выросшего в большой и великой стране. Так и для молодого, появившегося в новой и совершенно неопределенной и неопределившейся реальности. В тумане, в котором совершенно не очерчены контуры образа страны, отчего и получается какой-то кентавр. То ли это Запад или Восток, то ли здесь бушует капитализм или все еще манят коммунистические идеи, то ли это провинциальное ни во что не вмешивающееся государственное образование или все-таки с претензиями на имперскость и свое суверенное слово.

Тоска по патриотизму проявляется и особом трепетном отношении к памяти о Великой Войне, в акции «Бессмертный полк», в той же Георгиевской ленточке, которая окончательно заслужила свою состоятельность после событий на Украине. Люди ухватились за эту общую память, как за безусловную константу, через которую постепенно можно вернуть ощущение почвы под ногами.

Мне нравится патриотический угар. Это именно то лекарство, которое давно было необходимо нашему обществу, постоянно стесняющемуся этого самого патриотизма, как какой-то крайне предосудительной вещи, отчего и впадающему в истерии самоуничижения. Мы должны узнать и полюбить себя. Именно в отсутствии этой любви наши большие проблемы. Иначе так и будет страна пребывать в состоянии неопределенного кентавра, который рано или поздно развеется, как миф.

Но здесь есть другая большая проблема, в которую нас по инерции загоняют.

«Я бы эту вашу Европу… Политическую проститутку!..» — накануне по местному телевидению пожилой мужчина не смог сдержать эмоций. Вопрос здесь не о рассаднике ненависти, как любят говорить наши либеральные оппоненты. Просто через подобные эмоции мы переориентируем себя с большой внутренней работы на простые и односложные реакции. И здесь легко сбиться, потерять ориентиры в пространстве и времени, окончательно заблудиться.

В свое время была романтическая влюбленность в Запад, сейчас она сменяется спонтанной нелюбовью. Все это слепое. Слепыми делает и нас.

Постоянно проговаривалось очевидное, что риторику противопоставления, как на Западе, так и у нас активно используют в кризисные или выборные периоды. Чтобы массы не мучились в сомнениях, им надо дать простое и понятное: здесь добро — там зло; здесь светлое, там темное; ходи сюда — туда не ходи. Самый простой рецепт управления этими самыми массами. Если есть враг, то любые сомнения в этом делают тебя его пособником — предателем. Все просто.

Вот только всплеск патриотизма в России сейчас — это вовсе не кризисное явление, а вполне логическое и жизненно необходимое для сохранения целостности страны. Не временное ситуативное, а долгосрочная программа. Но его в силу политической инерции переориентируют на кризисную фазу, то есть, делая временным. Превращая в малое зло по сравнению с тяжелой болезнью. У этого лекарства масса побочных действий, но без него не сбить крайне повышенную температуру.

Отсюда и сам патриотизм переформатируется в ту форму, о тошнотворном действии которой однажды поведала радиоведущая Ксения Ларина: «всем самым чудовищным в человеке мы обязаны патриотизму. Патриотизм разрушителен, он ничего не создает кроме трескотни, вранья, шарлатанства, лицемерия. Патриотизм не совместим со свободой, он убивает свободу мысли, свободу творчества, свободу самореализации». Ведь она о той самой кризисной форме патриотизма, которая нам навязывается, а не о долгосрочном проекте построения образа будущего нации.

Временного. А что за ним? Жуткое разочарование и очередная фаза тотального нигилизма по отношению ко всему своему? Ну, это же очевидно… Кризисная временная форма патриотизма через некоторое время будет восприниматься неестественной и лживой и от нее на самом деле будет тошнить общество.

Недавно на встрече с известным нашим телевизионный патриотом Дмитрием Киселевым услышал от него фразу, мол, не надо забывать, что Россия единственная страна, которая может гарантированно уничтожить США. Все так, и в какой-то мере мне эта информация ласкает слух. Но вот только четверть века назад все это не понадобилось, чтобы разметать в клочья большую страну. Она сама, как любит говорить Эдуард Лимонов, совершила харакири. И ведь нет никакой гарантии, что все это не повторится. Мы могли столько раз уничтожить оппонента, что через эту свою силу безоговорочно влюбились в него (или через страх, что он совершит с нами тоже самое) и возненавидели себя. Мы просто в какой-то момент решили и нам помогли это сделать, что все беды и несчастья в нас самих и если избиваться от себя прежнего, ветхого, если полностью чудесным образом преобразиться, то и жизнь станет прекрасной, и небеса возрадуются.

Сейчас мы вовсе не рассудком, а на эмоциональном порыве столько думаем о Европе, как «политической проститутке», о коварных и подлых США, что совершенно забываем о себе, не ведем ту большую внутреннюю работу, которую требует патриотизм — долгосрочный проект. И дом получается на песке. А на такой основе в любой момент все может пойти вкривь и вкось. Да так, что на самом деле затошнит червяками. И здесь достаточно любой капли, которая даст понимание лжи и несправедливости, ведь наш народ гипертрофированно остро переживает ложь и несправедливость.

Здесь даже мадам Васильева и господин Сердюков подойдут. Ведь ситуация с ними — не перверсия, не коррупционная аномалия, не проявление беззакония, а именно, что закон — право сильного, которое принесли нам новые капиталистические реалии.

Через пару лет состоится столетний юбилей событию, которое перевернуло весь мир. Тогда волна стала сметать тотальную и пошлейшую несправедливость в мире. Теперь мы откатились назад в былую дремучесть, где та же Васильева — не редкостный феномен, а система. Система — это и падение национальной валюты призванное компенсировать убытки крупного капитала за счет населения. Это капитализм, дружок! Он всегда за счет кого-то. Кто-то скажет, что где-то лет через сто все это сможет стать более-менее справедливым — враки. Это темное и агрессивное право сильного.

История, конечно же, никого не учит. Хотя совершенно очевидно, что если все так и пойдет, то рано или поздно произойдет инкарнация 17-го года. Русское общество не может без справедливости. Чем больше васильевых, тем ближе новый 17-ый год. Это же очевидно.

Не его надо бояться. А того, что временные декорации окончательно раздифференцируют общество, установят в нем атмосферу отчуждения. Не заокеанский супостат, не коварный либерал, а именно закон и право Васильевой — вот главная опасность для страны. Этот закон пытаются возвести в норму, а патриотизм — лишь временная припарка. Повестка дня, которая по ситуации, в силу политической конъюнктуры может диаметрально измениться.

Тут на днях прочитал в Фейсбуке запись историка, литературного критика из Екатеринбурга, автора умной книги о Льве Гумелеве Сергея Белякова: «Один раз мое Отечество, Советский Союз, уничтожили либералы. Теперь мое Отечество, Россию, уничтожают патриоты. Не думал, что такое вообще возможно. Но все к тому идет, увы.

В прошлом году Дмитрий Ольшанский сравнил энтузиазм «Русской весны» с энтузиазмом первых перестроечных лет. Мне это сравнение показалось оскорбительным, странным и несправедливым. Но жизнь доказала правоту этого странного тезиса. Безумный революционный энтузиазм советских либералов, в конце концов, привел государство к гибели. Революционный энтузиазм наших патриотов губит наше Отечество. Война в Донбассе для России — форма национального самоубийства".

Нелюбовь к себе — нелюбовь к другому. Все это вещи одного порядка и здесь действует один и тот же деструктивный механизм. Здесь можно поспорить по поводу Донбасса, но ведь и по нему не известно куда все это вырулит: именно он вполне может предотвратить это самоубийство, а может стать и выбитым из-под ног табуретом.

Мы сейчас в состоянии эйфории. Она подогревается и конструируется. Эйфория на самом деле подобная постперестроечной. А Крым — как референдум за сохранение Союза. Вот только вполне возможно, что где-то заинтересованные мужи уже готовят вторую Беловежскую пущу пока мы рукоплещем «Крым наш!»

Между тем, как сообщают «Известия», некий сенатор от Брянской области Михаил Марченко собирается создать общественно-патриотическое движение «Защитим Россию», чтобы «дать ответ антироссийским действиям иностранных государств, направленным на очернение имиджа РФ». Кто знал раньше этого господина, который рвется в очередные Хирурги? Патриотизм у нас теперь весомый политический козырь, политические спекулянты его активно используют, чтобы монетизировать хотя бы свой имидж.

Господа рядятся в георгиевские ленточки и зарабатывают. Без конца рассуждают об Украине и происках супостатов на телевизионных ток-шоу. У них ничего личного. Нам же нужен патриотизм как долгосрочный национальный проект, который бы связывал прошлое, настоящее и будущее страны, собирал бы нацию.

Вот такой патриотический угар нам нужен, а не его имитация, не его призрак. Эти обманки и приводят к национальному самоубийству.