Эдипов комплекс и Манипулятор

О «цветной революции» в СССР много писали. Белых пятен и черных дыр в этой истории почти не осталось. Кроме одной, на мой взгляд, немаловажной вещи. Речь идёт о противоречиях между поколениями отцов и детей как вобщем, так и в частности, применительно, по большому счету, к любому периоду нашей истории.

Известная в психологических кругах «ностальгия по переменам» имеет десятки интерпретаций. Одна из них — как неосознанный, слепой бунт сына против отца. Социологи называют это одной из трансформаций «Эдипова комплекса» Суть интерпретации в том, что даже при условии, если сын не считает отца совсем уж неадекватным, он всё равно будет искать свой путь в жизни. Такова романтическая, на шипах и колючках, природа молодости. Ну, а если отец совсем плох, и, как писали газеты 80-х годов прошлого века, сделал из страны некую «ось зла», всю жизнь бранился с Западом, грозил всему свету танками, то бунт будет уже не слепым, а зрячим. Сын хочет жить со всеми в мире, потому что его стране, как говорят ему те же газеты и телеканалы, никто не грозит. Наоборот, это мы грозим всем, закрыв границы железным занавесом и ощетинившись ядерными ракетами.

Нельзя так, батя, говорит сын. Не хочу быть пугалом для всех. Надо меняться. И в первую очередь, смахнуть с лица маску Бармалея, улыбнуться и спеть: «Мы мирные люди, а наш бронепоезд — ну его в болото!».

Вспомните, какой популярностью в эпоху Горбачёва пользовалась песня Виктора Цоя «Хотим перемен». Звучала как заклинание, как лозунг, как требование. Густой, насыщенный чувством голос харизматического певца становился почти пророческим на строчке «…требуют наши сердца».

Ну, а раз требуют, значит, надо что-то менять. Менять многое, если не всё. Не откладывая в долгий ящик. Здесь и сейчас.

Сын давал понять отцу, что он не шутит, что ему надоела ложь («Неправдой к правде не придёшь»), что он не смирится с привилегиями, которыми пользуются избранные члены общества, а миллионы людей влачат жалкое существование, что у простого человека нет никаких прав и свобод, что его страна стала «тюрьмой народов», что всюду дефицит, очереди, полупустые прилавки, плохие дороги, недострой и — самое, пожалуй, главное — отставание от развитых стран во всех сегментах жизни — в промышленности, науке, искусстве, культуре. Свою страну он сравнивал с огромным, от Калининграда до Дальнего Востока, Гулагом (Главным управление лагерей), а себя — с заключенным, приговоренным к пожизненному сроку.

Он и вправду так думал, и как думал, так и говорил. Прямолинейность и правдивость свойственны молодости в той же мере, в какой не свойственно сомнение и не сформированы способности отделять зёрна от плевел.

Он и мысли не допускал, что, пока Виктор Цой пел, в СССР жил-был Его Величество Манипулятор. Жил и активно действовал.

Общество открыло шлюзы, и в страну хлынула литература диссидентов и писателей-репрессантов. Страна зачитывалась прозой Солженицына, Войновича, Гроссмана, Дудинцева, Зиновьева и Рыбакова. Имена этой «пятерки первачей» не сходили с уст ошеломленной читательской аудитории. Самая читающая страна в мире, отложив в сторону Достоевского и Толстого, переключилась на Рыбакова и Гроссмана.

На них переключился и Манипулятор. Он понял, что история дарует шанс для подготовки почвы, на которой вырастут цветы новой революции. Спустя десятилетие эту революцию назовут «геополитической катастрофой».

Но это произойдет позже. В середине 80-х прошлого века Манипулятор был озабочен поддержкой температуры протеста. Он наживлял на бунтарский дух «сыновей» один идеологический штамп за другим. Он знал, что семена лжи ложатся в благодатную почву. И когда «сын» с тысячами сверстниками пришёл на концерт Цоя и услышал «Хотим перемен», когда «сын», как мантру, стал повторять эти два слова за своим кумиром, Манипулятор поздравил себя с успехом — первое сражение в полувековой битве против коммунистической Москвы он выиграл.

По правде говоря, он не верил, что так легко переведет на свою сторону молодёжь — не такая уж она пластилиновая, податливая и хрупкая, чтобы убедить её в том, что она не должна любить свою Родину, аргументируя это только тем, что у неё был злой Сталин и страшный Гулаг.

Каждый человек — это отрицание. Молодой человек — вдвое того. Особую остроту оно принимает, когда юноша, по выражению Андрея Платонова, не знает, «куда жить». Когда мы на него давим, энергия «скрытого бунта» увеличивается и ищет выход в другое жизненное пространство.

С той поры прошло 25 лет. Юноша стал зрелым мужем, он добился успехов в жизни, у него есть свой дом, в доме достаток, тепло и сытно.

Растет сын, которому недавно исполнилось ровно 25 лет.

Но вот беда — сын растет бирюком, не дружит с отцом, глядит исподлобья, болезненно.

И однажды, почти слово в слово, сын высказал ему то, что много лет назад он говорил своему отцу: «Мне не нравится общество, которое вы построили, где у малой части населения есть всё, а основная часть населения влачит нищенское существование. Всюду — коррупция и взяточничество, пляски на гробах, „пир во время чумы“. Вы не добились прогресса не в одном сегменте жизни и — самое главное — отстали от развитых стран в промышленности, науке, культуре, искусстве. Вы сделали деньги мерилом всего. У многих моих друзей, живущих в бедных семьях, нет никаких надежд. Они не рассчитывают получить университетское образование, потому что оно платное. Вы держали страну под железным занавесом со стороны Союза, сейчас его опустили извне — велика ли разница? Неужели революцию 90-х провели затем лишь, чтобы передать собственность миллионов граждан не чистым на руку единицам? Чего вы добились за последние четверть века? В каких областях добились прогресса? Мифических свобод? Гуттаперчевых прав? Власти закрылись от народа за семью амбарными замками, её не интересуют проблемы и беды простого человека. Что хорошего вы сделали для новой России? Зачем надо было палить из танков по парламенту в 1993 году? Насколько мне известно, в Советском Союзе об этом никто даже подумать не мог».

…За окнами пошел сильный дождь, очень похожий на бурные аплодисменты. Манипулятор продолжал торжествовать — он одержал еще одну победу. Теперь его цель — Россия. Протестный дух среди молодежи еще слаб, но у Манипулятора есть время, деньги, ресурсы и огромная информационная армия, которая, пусть через многие годы, приведет Россию ко второй «бархатной» революции, ничем не отличающейся от первой.