Русская весна — 2

Два года назад, когда после Крыма стало ясно, что мир наконец-то покатился в объятия Холодной войны, запомнилось чувство прохладной, немного зябкой, немного холодящей колени, но удивительно приятной свободы. Весенней лёгкости.

Вот и сейчас: пока нефть медленно и липко сползала вниз, а правительственные чиновники тоскливо блеяли, как она вот-вот «отскочит» (в футболе «отскочить» — не столько даже презрительное, сколько пренебрежительное слово; «отскочить» — значит воспользоваться незаслуженным случайным везением — удел безнадёжной серости), — пока всё это происходило, была тоска, была тревога. «Как мы переживём секвестирование бюджета? Где же я буду харчеваться?» Мама-мама…

Теперь, когда нефть, наконец, решительно рухнула, с души будто камень упал. Господи, как хорошо не иметь!.. Особенно того, что тебе не принадлежит. Снова чувствуешь себя молодым, свободным и готовым к всевозможным свершениям. Словно вышел из ЗАГСа без кольца на пальце и окидываешь взглядом принадлежащий тебе теперь мир. «Так, значит, теперь? Теперь, значит, так!»

И пам-парам в ушах, вот такое.

В тот раз тоже было такое же пам-парам. Чувствую, опять Русская Весна будет.

Может, даже несменяемый на переправе либеральный блок в отставку отправят. (Хотя это вряд ли. Это план зет — после Мировой войны, если и она не поможет.) В любом случае, в экономике, которую все эти господа всё это время убеждали, что она опасно мертва и ей поэтому нельзя волноваться и вредно двигаться, начнёт что-то происходить. Впервые с 1998 года. И коррупционные схемы начнут меняться. И политические.

Станем ли мы от этого лучше жить? Боже упаси. А зачем? Русская весна не для этого. Кто стал лучше жить после того раза — донбассцы? Мы, россияне? А лучше, тем не менее, стало. Не «жить» — просто лучше. Вообще.

Весна после зимы — всегда хорошо.