О левом политике Сергее Удальцове

29 марта Рассказовский район суд Тамбовской области отказал в условно-досрочном освобождении моему мужу, Сергею Удальцову. Но сейчас я хочу написать не о судебном приговоре. О нем уже немало было написано и сказано. И даже не о своем муже. Я хочу написать о левом лидере Сергее Удальцове и о месте левого движения, с которым на протяжении многих лет была связана его деятельность, в политической системе нашей страны.

Начиная с 2012 г. российские репрессивные органы особое внимание уделяют левым активистам и лидерам. По печально знаменитому Болотному делу в тюрьмы были брошены мой товарищ Леонид Развозжаев, антифашист и левый активист Алексей Гаскаров и многие другие наши единомышленники и товарищи. Недавно к ним добавили известного писателя и публициста Юрия Мухина.

Конечно, под пристальное внимание органов попадают не только левые. Но кто может назвать хоть одного либерального лидера, сидящего в тюрьме?

У этой сравнительной мягкости властей по отношению к либералам есть свое простое объяснение. Правящая группировка ощущает свое социальное родство с ними. Нынешняя власть и политические силы либерального лагеря выражают интересы одних и тех же социальных групп. Ставленники власти защищают интересы крупных собственников, ведущих финансистов и руководителей корпораций, сросшихся с властью, либералы — ту часть бизнеса и олигархии, которая считает себя обиженной и обделенной. А вот левые силы традиционно выступают за интересы миллионов наемных работников, людей, трудом и потом которых и создается Россия. Поэтому многие наши либеральные оппозиционеры всегда знали или чувствовали, что власть им куда ближе, чем мы. И точно так же власть всегда отдавала предпочтение политикам, называющим себя либералами.

И дело тут, разумеется, не в идеологии, а в классовых интересах.

Наша власть и наша либеральная оппозиция всегда были сообщающимися сосудами. Например, Алексей Кудрин, которого либералы всеми правдами и неправдами протаскивали на трибуну во время Болотных митингов, годами был кошельком режима и «особой, приближенной к императору». Или Михаил Прохоров — он больше за власть или против? Чубайс? Авен с Фридманом? Бывший премьер-министр «кровавого режима» М.М. Касьянов? Эти люди принадлежат к одному слою, к одному классу, к одной среде. К той самой, которая за 25 лет привела Россию к глубокому социальному кризису. И эти люди не хотят, да и не могут предложить выход из этого тупика. Они хотят только выжимать из народа и наших природных ресурсов все, что только можно, ничего не вкладывая в развитие страны. Пора признать: за последние 25 лет в России был создан правящий класс, не способный к развитию, не умеющий заниматься государственным управлением и представляющий прямую угрозу для элементарного выживания страны. Класс, чья собственность и власть строится исключительно на безжалостной эксплуатации и разграблении страны и вывозе ее богатств «за бугор».

Сегодня Россия стремительно погружается в экономический кризис. Либеральное правительство Медведева демонстрирует полную беспомощность. Оно не способно даже на умеренные кейнсианские меры, направленные на повышение потребительского спроса, реальную индустриализацию и модернизацию. Вместо этого оно готовит новую волну «большой приватизации», к которой на этот раз будут допущены даже американские корпорации (весь патриотический пафос кончается, когда дело касается не пропаганды, а реальной политики). Несомненно, что этот курс приведет не к экономическому росту, а к волне массовых социальных протестов. Сотни тысяч уволенных рабочих, сокращенных врачей, учителей, стариков, которых лишили льгот и обрекли на нищету, многодетных родителей, у которых отбирают их крохотные дотации и других обездоленных могут уже очень скоро выйти на улицы. Россия вновь может стать страной сплошного социального конфликта.

Наша страна всегда была, есть и будет левой. Большинство российских граждан придерживаются (часто не подозревая об этом) социалистических взглядов. Это вековая традиция народа, всю свою историю желавшего и искавшего справедливости. Причем эта справедливость и социальное равенство, пусть не так, и не в той степени, как хотелось бы, но все-таки были у нас в советское время. А в 90-е годы это наследие было уничтожено именно либеральными реформами.

Система «управляемой демократии» будет сметена волной нарастающего кризиса, что бы об этом не думали в Кремле. По существу, она умерла еще в 2011 г. На наших глазах разлагаются ее останки. Это химера, в которую уже сегодня никто не верит и которую никто не принимает всерьез. Как бы обитатели Кремля не пытались обмануть историю, совершенно очевидно, что страну ждут большие перемены. Либеральная олигархия хочет использовать кризис для того, чтобы отбросить все игры в «социальную ответственность» и провести у нас примерно тот же людоедский курс, который их братья по классу сейчас проводят на Украине. Но в России у них нет никаких шансов на успех на честных и демократических выборах. Уровень их поддержки, даже на самых честных выборах, не выйдет за пределы статистической погрешности.

Правда, что российские либералы, не считают нужным считаться с мнением российского общества, поскольку, в соответствии с известными (и чрезвычайно актуальными) словами Маркса «признают человеком только буржуа». Поэтому, если они почувствуют опасность для нынешнего социального строя они вновь, подобно французской буржуазии 1871 г., описанной Герценом, «спрячутся за штыками», охраняющими выгодный им социальный порядок.

В сегодняшней России есть явный запрос на левых политиков. Запрос на тех, кто реально готов отстаивать интересы народа и не боится противостоять олигархам и их репрессивной машине.

На прошлой неделе меня пригласили на радио Свобода. И во время эфира один из гостей обронил фразу, что, мол, «Левого фронта» — организации в которой я состою вот уже 10 лет — больше не существует. Не скрою, мне обидно слышать такие слова. Тем более обидно, что эта походя брошенная фраза сводит на нет, отрицает, обесценивает все то, что делаю я и мои товарищи в очень сложных условиях. Да, нашей организации — после того как нас практически полностью обезглавили (речь не только про одного Удальцова!) — действительно нелегко. Ведь у нас нет финансирования от олигархов или западных фондов. А вот власти нас всегда прессовали, и, в отличие от некоторых коллег по оппозиции, они про нас не забывают и сегодня. Но мы есть. Мы работаем. Несмотря на замалчивание наших акций как в либеральных, так и в провластных СМИ. Работает «Левый фронт», работает Моссовет, идет сотрудничество с системными и внесистемными левыми партиями. Мы держим удар.

Но главное, что я хотела бы донести до господ, считающих, что «„Левый фронт“ больше не существует» — вы сильно ошибаетесь, он сейчас шире, чем когда-либо. Левый фронт — это все те, кто устал от ваших непопулярных реформ, приватизации, рыночного догматизма, от вашего воровства, коррупции, от мизерных зарплат, безработицы, отсутствия нормальной медицины и образования, от ощущения собственного бесправия. Этих людей так много, что на них не хватит никаких камер и никаких судей. Это народ, и он требует справедливости.

Сегодня миллионы людей еще отмахиваются от политики — так сильно она была дискредитирована за все эти годы. Другие еще рассчитывают, что власть их услышит и пойдет им навстречу. Но тяжелая реальность неизбежно подтолкнет общество к расколу. Многие из тех, кто годами критиковал власть, вдруг окажутся с ней на одной стороне (вспомните, как Владимир Милов воскликнул после 6 мая 2012: «Путин лучше, чем Удальцов!»). С другой стороны, миллионы тех, кто годами пытался сотрудничать с властью, кто голосовал за нее и надеялся на ее благоразумие, войдут в этот новый Левый фронт, как бы его потом не назвали. В него войдут как маститые академики и технократы, которые безуспешно пытались «подправить» курс власти, так и простые работяги, которых годами обманом и принуждением заставляли за нее голосовать.

И Сергей Удальцов, хотите вы того или нет — это голос этого нового многомиллионного Левого фронта. Один из многих голосов, но такой, что его будет далеко слышно.