«Кондовая» дипломатия

В конце июля в Молдове и Приднестровье с официальным визитом побывал Министр иностранных дел ФРГ, Действующий Председатель ОБСЕ Франк-Вальтер Штайнмайер. Как это традиционно бывает, в Кишинёве визит столь высокопоставленного европейского политика и дипломата был воспринят как очередной повод, чтобы отчитаться и выслужиться перед своими т.н. «партнёрами по развитию».

Опрокинувшаяся в олигархическую бездну молдавская политическая система трещит по швам. Еженедельно из Кишинёва приходят новости об организуемых оппозицией вотумах недоверия Правительству Республики Молдова и мини-вотумах недоверия отдельным молдавским Вице-премьерам и министрам. Украденный миллиард долларов по-прежнему не найден, а сама история использована для запуска череды «посадок» политических оппонентов, щедрые европейские и американские гранты и кредиты расходуются не по назначению, а пропагандируемые Европейским союзом демократические реформы на «молдавской почве» выглядят не более чем симуляцией.

Республика Молдова из той самой «европейской истории успеха» за несколько лет превратилась не только в западной прессе, но и в реальном восприятии своих «старших партнёров» в «захваченное государство», полностью дискредитировав себя перед «партнёрами по развитию». Европейскому союзу надоели попытки молдавских властей прикрыть коррупцию, избирательное правосудие, собственную вороватость и несостоятельность ритуальными рассуждениями на тему европейского выбора и европейских ценностей.

В этой ситуации шатающееся Правительство Молдовы цепляется за любую тему, которая может позволить ему генерировать минимальную поддержку Запада и, прежде всего, столь интересное Кишинёву финансирование. Отсюда активизация в период до и после визита Министра иностранных дел ФРГ рассуждений о статусе Приднестровья, инициированных в Молдове на самом высоком уровне. Так, в понедельник на совместной пресс-конференции спикер молдавского Парламента Андриан Канду сообщил: «Мы отдаем себе отчёт, что в ближайшие полгода не сможем обсуждать с нашими приднестровскими коллегами особый статус региона, учитывая выборы, намеченные там на конец года», — сказал Канду. Политик добавил, что Кишинев за это время может начать обсуждение и подготовку «домашнего задания». Ему вторит Премьер-министр Молдовы Павел Филип: «Пока, к сожалению, обсуждаются только социально-экономические проблемы. Нам необходимо перейти и к обсуждению вопросов, которые касаются статуса этого региона, и проблем безопасности» «Планируем, что в самом ближайшем будущем состоится более глубокое обсуждение в правительстве и с гражданским обществом по вопросу особого статуса Приднестровья, чтобы знать, какие дальнейшие шаги предпринимать».

Что это? Реальная попытка прийти в 2017 году с некой концепцией, убедить международных партнёров её поддержать и обвинить Приднестровье в бездействии, отказе от шагов навстречу? В Республике Молдова ведь очень хорошо понимают, что согласованная в 2012 году тактика «малых шагов» себя оправдывает, поскольку она нацелена на решение конкретных практических вопросов и улучшение жизни граждан обеих сторон. Однако каждое позитивное решение не только двигает переговорный процесс вперёд, но и расширяет потенциал выживаемости Приднестровья. Именно по этой причине тактика «малых шагов» и вообще существующая ситуация в переговорном процессе подвергается острой критике в отдельных кругах в Молдове.

Любые обсуждения «Берлинского протокола» заседания «Постоянного совещания…» в формате «5+2», фиксирующего временные рамки и параметры урегулирования целого ряда острых социально-экономических вопросов, воспринимаются в Кишинёве с паническими нотками. Дело в том, что реализация положений документа будет способствовать устранению целого ряда барьеров в области свободы передвижения, гражданских прав населения Приднестровья, что противоречит эксплуатируемой Молдовой парадигме одностороннего внепереговорного удушения Приднестровья при активной помощи Украины.

Желание обсуждать вопросы статуса — это, в сущности, констатация отказа Республики Молдова от согласованной в 2012 году тактики «малых шагов», которая на определённом этапе позволила организовать относительно бесконфликтное взаимодействие и решить отдельные вопросы, актуальные для обеих сторон. Удалось стабилизировать ситуацию с деятельностью румынских школ, активизировать взаимную торговлю (этому в большой степени способствовала отмена Приднестровьем 100%-ной заградительной пошлины на товары из Молдовы), улучшить положение дубоссарских фермеров. В свою очередь, Приднестровье получило определённые «поблажки» в области свободы передвижения, до недавних пор эффективно функционировало железнодорожное сообщение, были отменены плата за таможенное оформление экспорта и импорт приднестровских товаров в Молдове, экологический сбор.

Сейчас необходимо решать вопросы в области автотранспорта, признания приднестровских дипломов об образовании, восстановления прямой телефонной связи. РМ это делать не готова, поскольку там главенствует мнение о том, что решение этих вопросов будет равнозначно усилению Приднестровья, а, следовательно, сделает Приднестровскую сторону менее сговорчивой в переговорах. Гораздо проще, пользуясь поддержкой Украины и других международных партнёров, блокировать любой потенциал развития Приднестровской Молдавской Республики, ожидая пока «созревший плод» сам упадёт в руки инициаторам санкций и блокад.

И Молдова совместно с Украиной продолжает политику односторонних мер давления на Приднестровье. По сути, Молдова проваливает работу по построению атмосферы взаимного доверия, превращая переговоры в фикцию, в «фиговый лист», нужный исключительно для отвлечения внимания от подспудных односторонних шагов. Рассуждения о статусе Приднестровья — это (помимо механизма получения бонусов от ЕС и США, разочаровавшихся в Молдове) ещё один способ отвлечь внимание международных партнёров от сущностных вопросов и глубинных процессов.

Вместе с тем любые дискуссии о статусе многократно разбивались о существующую политическую практику. Успехов не добился ни ОБСЕ-шный план урегулирования 1993 года, ни Совместная конституционная комиссия, действовавшая в 2001—2002 годах, ни «Меморандум Козака», ни «План Ющенко». Всякий раз молдавская сторона проваливала мирные планы, порою в последний момент, поскольку не была готова поставить под вопрос стабильность своей внутриполитической системы и безраздельное господство в ней антироссийских сил и политических проектов, а также свой прозападный, проевропейский и пронатовский внешнеполитический курс. В таких условиях и после принятия Закона 2005 года любые концепции урегулирования, основывающиеся на потенциальном «общежитии» Приднестровья и Молдовы, стали утопичными. Тем более что в Приднестровье 17 сентября 2006 года был проведён референдум, в ходе которого народ республики однозначно высказался за независимость с последующим свободным присоединением к Российской Федерации.

Теперешние разговоры об особом статусе Приднестровья — это некая дань политической моде и попытка выслужиться перед своими западными партнёрами, продемонстрировав свои потенции в реализации хотя бы одного из пунктов требований ЕС в контексте подписанных договорённостей об Ассоциации. Не зря такие рассуждения о статусе поступают из Кишинёва аккурат в преддверии знаковых визитов европейских представителей — в этот раз в Молдове и Приднестровье был Действующий Председателя ОБСЕ, Министр Штайнмайер. Ему, наверняка, было важно услышать, что усилия Германии на посту Председательствующей в ОБСЕ хоть немного отзываются в Молдове, что молдавские политики готовы участвовать в попытках Германии продвинуться на треке приднестровского урегулирования, «реанимировав молдавского пациента». Посему все заверения Спикера Парламента РМ и Премьер-министра Молдовы не более чем очередное проявление молдавской «кондовой дипломатии», которая по итогам зачастую трансформируется в чистосердечные признания в том, что никакого реального видения статуса нет и не будет.

Между тем Приднестровье по-прежнему идёт по пути самостоятельного государственного строительства и развития, стараясь справиться с железнодорожной, экономической, транспортной, информационной и дипломатической блокадой со стороны Молдовы и Украины. Россия также ответственно и надёжно исполняет функции гаранта и посредника в переговорном процессе, поддерживая хрупкий баланс и непрерывность общения в формате «5+2» и предупреждая о недопустимости и несвоевременности обсуждения любых статусных вопросов. В этой конфигурации интересы России и Приднестровья объективно совпадают, да и Германское Председательство в ОБСЕ выбрало для себя путь последовательных прагматичных шагов, что только подтверждает иллюзорность любых потенциальных попыток Молдовы навязать свою волю Приднестровью.