Искусство формулировать вопросы

В «СП» появилась статья Людмилы Николаевой «Сталин шлёт сигнал Кремлю». Сообщив о том, что «в обществе вновь возникает спрос на «железную руку», она от имени «СП» задаёт вопросы разным и различным людям.

Но, как известно, правильно заданный вопрос — это уже половина ответа, а форма и постановка вопроса, как правило, индуцирует нужный автору ответ.

Услышав от Геннадия Кравченко, сопредседателя Ассоциации жертв судебного произвола, слова уважения к Сталину и необходимости его возвращения, Людмила Николаева делает странноватый вывод: — «Вашу семью, видимо, миновали репрессии…»

Ну, как не вспомнить бессмертную фразу Коровьева, пародийно оплакивающего гибель Берлиоза под колёсами трамвая: «Вот до чего эти трамваи доводят!». Или, если говорить серьёзно, как не вспомнить слова Оруэлла: «Отрицать социализм из-за недостойного поведения социалистов так же абсурдно, как не ездить по железной дороге из-за неприятных кондукторов».

По логике автора статьи, члены семьи человека, сбитого автомобилем, должны выступать против автотранспорта, погибшего в авиакатастрофе — против авиации, утонувшего в море — против морей и т. д. И по той же логике — если ваши родственники не попали в Освенцим или не погибли на фронте, то у вас нет причин не одобрять политику Гитлера.

Соглашаясь с доцентом факультета международных отношений СПбГУ Игорем Грецким в том, что при Сталине была «стабильность — мать порядка», Людмила Николаева пишет: «— Да, порядка было больше. Но ведь основывался он главным образом на страхе».

А вот здесь уже хотелось бы мне самому задать вопрос автору. Вам важно принципиально, чтобы вас или вашу дочку не изнасиловали? Чтобы вашего мужа или сына не зарезали? Или так уж важно, почему именно это не сделали — от всеобщей высокой сознательности и моральности — или от того, что у потенциального насильника кровь леденеет в жилах от страха перед суровым и неотвратимым наказанием, а у потенциального убийцы нож выпадает из рук от страха перед карой за убийство?

Для меня, например, важен результат, а как его добиваться — должны знать и решать специалисты. Точно так же, как строитель (а не журналист) должен знать, как построить прочный и надёжный дом, как электрик (а не журналист) должен знать, как подвести к нему энергию для обогрева и комфорта, так и специалист по общественной безопасности (а не журналист) должен знать, как эту безопасность обеспечить — страхом или проповедями. Мы все по отношению друг к другу производители и потребители, пирожники и сапожники, делаем дело, которому научились, как производители. А как потребители — должны оценивать результат, а не рыдать по поводу козочек, из которых сделаны шевровые туфельки, или отнятых у курочек яичек, которые пошли на пирожное. И благодарить тех специалистов, которые занимаются борьбой с преступностью, оценивая результат и не поучая — по невежеству своему — как и чем им поддерживать порядок. Был порядок при Сталине? Был. Ну и спасибо специалистам, Жегловым и Шараповым за их работу. В этой работе важен ровно один момент: порядок установлен народом или установлен жульём, ворами, ростовщиками, спекулянтами и т. д. Это — принципиально.

Далее Людмила Николаева спрашивает: «— Получается, вспоминая по поводу и без оного Сталина, мы даем понять, что жаждем от власти более жесткого управления?»

И здесь мне хотелось бы ответить: не получается. А получается, что жаждем порядка и справедливости. Жаждем правления честного и умного.

Жаждем, чтобы с коррупцией боролись не так, как либералы врут о Сталине — «террором и расстрелами», а самим устройством общества, при котором просто невозможно воровать миллионы и миллиарды. При строительстве Днепрогэса или Байконура невозможно было украсть ни копейки — а при капитализме коррупция стала обязательным атрибутом любой крупной стройки или проекта.

Жаждем, чтобы конкурс в институты был только конкурсом мозгов, а не конкурсом папашиных кошельков. Жаждем, чтобы ГОСТы при производстве продуктов были законом, а отступление от них каралось, как попытка массового отравления и покушение на здоровье народа. Жаждем, чтобы заводы строились и работали на благо страны и народа, а не разрушались капиталистами, и чтобы люди работали на благо державы, а не на буржуйский карман. Всё просто, на самом деле и никакая «жёсткость» тут ни при чём.

Сравните советского милиционера с пачкой сигарет в кобуре — и полицейского времён капитализма, обвешанного целым арсеналом оружия. О какой «жёсткости сталинской системы» вообще может идти речь? И как ещё ужесточаться нынешней власти — выдавать каждому своему охранителю еще по танку и тактической ракете?

Сталин — тысячекратно оболганный «демократами», стал в народной памяти олицетворением порядка и справедливости. Таким и останется.

А у недовольных народной памятью есть прекрасная возможность уничтожить эту память. Ложью и океанами нечистот, вываленных на Сталина, вы ничего не решили — сами перемазались куда гуще. Постройте общество более справедливое, чем построил Сталин, создайте промышленность и науку лучшую в мире, как создал Сталин, дайте России могущество, которое дал ей Сталин — и память народная о Сталине исчезнет, а помнить будут вас.

Всё просто, на самом деле.