Донбасс: Выборы на линии фронта

Посмотрел внимательно на избирательную кампанию, которая идёт в Донецкой Народной Республике, поговорил с людьми и решил написать несколько аналитических заметок. Абсолютно без эмоций. Глядя как бы со стороны, с профессиональной точки зрения.

Первое, что бросается в глаза: кампания ведётся «без божества, без вдохновенья». Как бы на «отвали». По наличию креативных ходов, по интенсивности кампания проигрывает даже кампании 2014-го года, когда главой ДНР избрали Александра Захарченко. Хотя тогда её вели те же политтехнологи под руководством Дмитрия Конова, больше известного под псевдонимом «Чайка». Или дело в том, что в 2014-ом году были другие «старшие партнёры»? Более профессиональные и эмоциональные, а может быть, даже более горячие?

Вот хотя бы один пример. Захарченко в 2014-ом также объезжал регионы, как сегодня Пушилин. Но Захарченко в каждом городе и районе встречался с людьми. Где-то в городском ДК, где-то на предприятии, а где-то и в музыкальной школе. И это правильно. Об этом даже в учебниках написано. Так почему Пушилин встречается только с руководителями? Я именно про региональные предвыборные поездки.

Думаю, у «Чайки» со товарищи было несколько мотивов. От высокого анти-рейтинга кандидата до осознания того факта, что в 2014-м году у нас практически не было своих СМИ, а сейчас они есть, и довольно эффективные. Так что хватит и встреч с руководством городов и районов — остальное СМИ разгонят. Думаю, социологию коллеги сделали и обнаружили, что рейтинги донецких телеканалов догнали рейтинги российских, о чём в 2014-м году и думать было нечего. Однако это не самый правильный выбор, с учётом того, что люди обязательно будут сравнивать Пушилина с Захарченко. И вспомнят, что первый глава ДНР при первой возможности уходил «в народ». Ютуб ведь у всех есть, да и телеканалы донецкие эти сцены регулярно крутили.

Я понимаю, что на фоне Захарченко любому кандидату, за единичными исключениями, было бы тяжело. Рейтинг самого Захарченко показывала та же социология (настоящая, а не перевранная в Москве), не говоря уже о похоронах, которые показали, как на самом деле дончане относились к своему первому Главе… Но это ведь тем более не повод вести кампанию спустя рукава. Просто надо было выбрать правильную стратегию, которая учитывала бы и общественное мнение жителей Донецкой Народной Республики, и образ первого главы Захарченко, и имидж самого кандидата. Но об этом чуть позже.

Пока могу сказать, что сначала коллеги пошли на поводу у имиджа кандидата, а потом, в середине кампании, начали его менять, реагируя на негатив. И это работая в цейтноте? Очень профессионально. Вообще-то такие вещи просчитываются «на берегу». О чём я? После трагической гибели Захарченко Москва очень быстро определилась с тем, кого поддержит после него. И это был Пушилин.

Какова основная черта имиджа Пушилина с учётом странного, то есть донецкого, контекста? Об этом знает вся Республика — пиджак. На фоне людей в «горках» и камуфляже. Причём, и это тоже видели все жители, если Захарченко при необходимости легко переодевался в костюм, то Пушилин НИКОГДА не надевал форму, начиная прямо с весны 2014 года.

То есть, Пушилин — человек в костюме, и это едва ли не центральный мотив его имиджа. Тут коллеги и пошли на поводу у имиджа кандидата. Или у самого кандидата. И то, и другое делать нельзя. Это, опять же, учебник. Что характерно, в 2014 году эти же технологи не шли ведь на поводу у имиджа Захарченко или у него самого. Так что поменялось? Трудно сказать. Возможно, технологи верят в то, что выборы без конкурентов состоятся сами собой. Возможно, они верят, как на Украине, что выигрывает не тот, кто голосует, а тот, кто считает. А возможно, они догадываются о том, что выборы вообще могут быть перенесены на неопределённый срок. Например, «по просьбе западных партнёров». Посмотрим.

Вернёмся к нашей теме. Что значит «пошли на поводу»? Это значит, что под имидж «кандидата в пиджаке» начали менять повестку. То есть, не имидж кандидата скорректировали, исходя из текущей повестки с её естественными доминирующими мотивами, а повестку стали менять под имидж кандидата самым, соответственно, неестественным образом. Так вдруг в воюющей Республике главный и по факту единственный кандидат говорит, что войны точно не будет, а значит, её и нет. И не только потому, что Республика готова, но и потому — и это главный месседж — что Украина воевать не может. Это слова самого Пушилина, которые ему явно писали его технологи. С такой уверенностью говорить о том, что Украина воевать не может (читай, не будет) может только тот, кто имеет инсайдерскую информацию из Киева. Прямо с Банковой улицы. Или тот, кто абсолютно безответственен.

Зачем технологи вложили эти слова в Пушилина? Затем, что если он не военный — даже анти-военный — то надо, чтобы он говорил о мирной повестке. А чтобы говорить исключительно о мирной повестке на фоне войны, надо утверждать, что войны нет и не будет. Вот это я и называю «идти на поводу у имиджа».

А потом, в середине кампании, поняв, что такая «мирная» риторика вызывает раздражение у жителей ДНР, которых каждый день то в одном, то в другом месте обстреливают, технологи начинают менять вектор кампании и показывают людям, что Пушилин на самом деле очень «боевой», и даже служил в спецназе Украины. И тут же нарываются на вопрос, который просчитывался с самого начала: а почему тогда он в 2014 году не воевал, раз такой боевой и обученный? И опять «хотели как лучше, а получили как всегда».

К чему пришли разработчики кампании в качестве промежуточного итога? При высокой узнаваемости рейтинг кандидата вырос чуть-чуть, а вот анти-рейтинг — сильно. У жителей растут одновременно апатия и раздражение. Что у них есть? Крутой спецназовец, который в 2014-м году не стал воевать за Республику, а уехал в Москву. А потом, когда активные боевые действия закончились, пришёл писать законы, которые писал плохо и мало (во время кампании, пытаясь легально «наехать» на Министерство доходов и сборов и на министра Тимофеева «Ташкента», сам сказал, что принял закон по рынкам, который можно было читать и понимать по-разному — ну так зачем принимал такой плохой закон?) и поехал в Минск общаться с «укропами» на тему, как, на каких условиях засунуть Донбасс обратно в Украину.

И в качестве штриха к портрету: человек, который заявил, что не свернёт с пути, который наметил первый глава Захарченко, с первых шагов начал этот курс сворачивать. И не только в экономике (денационализация, сиречь приватизация, и чуть ли не возвращение олигархов), но и политике («мирная Республика» с линией фронта в 10 минутах езды от центра Донецка). Начал процесс «демократизации и либерализации» … во время войны. Ну и напоследок, человек, который обещал отомстить за убийство первого главы Захарченко, резко перешёл на мирную риторику. Как он собирается отомстить? Подать иск в Страсбург? Напомню, когда обещал отомстить Захарченко, то за гибель «Мамая» он «чебурашками» сносил напрочь украинский укрепрайон.

Впрочем, голая критика похожа на критиканство. Поэтому давайте перейдём в конструктивное русло. Можно ли было сделать иначе? После того, как Москва отказалась от преемственности курса Захарченко через его команду, приехавшие политтехнологи оказались перед дилеммой. С одной стороны, Захарченко, его курс и его высокий рейтинг (а Захарченко побеждал в первом туре даже не ведя кампании, как показала социология), а с другой стороны — Денис Пушилин, на которого сделала ставку Москва и который не ассоциировался ни с самим Захарченко, ни с его курсом, ни с его командой.

Ситуация сложная. Какую стратегию надо было проводить, чтобы получить заведомый результат? В любом случае надо было что-то менять: или жителей Республики, или постфактум имидж Захарченко, или имидж Пушилина. Нынешние политтехнологи выбрали, похоже, такой вариант: 1) жителей нельзя поменять, но можно на них не обращать внимания — выберут, если не будет другого выбора; 2) имидж Захарченко можно поменять, если объявить (пусть и голословно), что он создал в Республике «преступный синдикат»; 3) имидж Пушилина надо не менять, а продавливать (смотри пункт 1). Как там будет потом, после выборов, разберёмся, мол, потом. В любом случае переиграть обратно будет невозможно.

Были ли другие варианты, другие стратегии при таком сложном исходном положении? Ещё раз напомню, что выбирать кого бы то ни было на фоне Захарченко — убитого врагами Захарченко, героя Донбасса и героя России — невероятно трудно. Но другая стратегия была возможна. Стратегия, которая, при заведомо высокой узнаваемости Пушилина (97−98%), повышала бы рейтинг кандидата и снижала анти-рейтинг. Тогда можно было бы не бояться конкурентов.

В основе этой другой стратегии лежит социология, которую делали профессионалы высочайшего класса незадолго до убийства Захарченко, и которая есть (!) у политтехнологов Пушилина. Только, скорее всего, они эту социологию сочли устаревшей (Захарченко ведь нет больше) и, кроме того, не проанализировали. То есть, может быть, и прочитали, но не проанализировали.

О чём говорила та социология, если её внимательно проанализировать и сделать сложные нелинейные выводы? О том, что в Республике есть устойчивая группа поддержки курса Захарченко и его курса. И это самая активная часть жителей Донецкой Народной Республики. Эта группа видна на пересекающихся линиях в ответах на разные вопросы. Это те, кто считал, что Республика развивается в правильном направлении. Те, кто считал, что Республика должна быть независимой. Те, кто требовал очевидной победы над бандеровцами, так, чтобы с Днём Победы. Те, кто хотел освободить оккупированную Киевом часть Донбасса. Те, кто был уверен, что война будет продолжена. Те, кто считал, что в Республике высокий уровень справедливости. Те, кто считает, что люди за годы войны изменились в лучшую сторону. Те, кто испытывал уверенность и оптимизм, несмотря на лишения. Наконец, это те, кто был категорически против возвращения в Украину, кто считал, что миротворцы принесут скорее вред, чем пользу, кто не верил в успех «Минска-2».

Если внимательно проанализировать ту, летнюю, социологию, то станет очевидно, что эта группа категорических сторонников Захарченко весьма велика — порядка 20-ти процентов. Тут надо, чтобы понять влиятельность этой части населения, сделать пару ремарок. Во-первых, опрос проводился только среди гражданских — армия в опросах не участвовала. А это значит, что «группа горячих сторонников Захарченко» существенно больше, так как в армии на приведённые вопросы в указанном направлении ответили бы не 20%, а 90%, а может, и 99%.

Вторая ремарка касается якобы «исторического закона», согласно которому для того, чтобы сделать революцию, достаточно, чтобы революционерами были 5% населения. Разумеется, это не закон, но устойчивое мнение. Зародилась эта «теория пяти процентов», вероятно, в Китае. Хотя и Маслоу был к ней близок. В чём суть этого расхожего мнения? Если 95% населения страны — нормальные люди, то есть думают о своём благополучии, благополучии своей семьи, детей, внуков и т. д., то 5% — это ненормальные, которые готовы бороться за счастье других (это те 26% в летней социологии, которые считают, что «быть патриотом Донбасса» сегодня означает «жить ради счастья жителей Донбасса», и это второй по количеству респондентов ответ после «уважения традиций»), готовы жертвовать многим, и своей жизнью, в частности. Эти 5% двигают прогресс, вступают в борьбу за свободу и независимость своего народа, создают новые государства и тому подобное.

Так вот, а если этих «упёртых», как говорят в Донецке, этих «ненормальных» не 5%, а 20% с лишним? Вот в чём главная ошибка политтехнологов Пушилина. И именно этим объясняется мнение, что с «донецкими так нельзя». Потому что среди этих донецких 20% - группа горячих сторонников Захарченко.

Я понимаю, что политтехнологи между 5% (как они стандартно думали) и 95% сделали выбор в пользу 95%. То есть тех, кто думает о благополучии своём собственном, своей семьи, своих детей и тому подобном. Поэтому Пушилину вложили мирную риторику. Поэтому заявили, что войны больше нет. Поэтому на билбордах Пушилин в костюме с детьми и пенсионерками. Поэтому он про отопительный сезон. Только (!) про отопительный сезон. А Захарченко приезжал на совещание по отопительному сезону прямо с передовой, с запахом пороха от ствола. Как говорится, оцените разницу.

Этой ошибки можно было избежать, но в рамках другой стратегии. В основе этой другой стратегии лежит «присвоение наследия Захарченко». Не противопоставление себя Захарченко — воину, а продолжение его дела, только в другом качестве. И сам Захарченко давал подсказку. Если ты человек в костюме и собираешься не воевать, а заниматься экономикой и социалкой, то вспомни слова Захарченко о том, что у всякого «фронта» есть «тыл». И этот «тыл» должен быть надёжным. А для того, чтобы он был надёжным, надо развивать экономику и повышать уровень жизни граждан. И чётко разделить, если ты не боевой комбат, как Захарченко: армия воюет, а мы обеспечиваем тыл. И не только сказать, но и показать, встречаясь с армией не только на парадных мероприятиях, где ты в костюме посторонний, а проводя встречи с армейским руководством, где ты на своём месте как гражданский руководитель. «Всё для фронта, всё для победы». А что всё? Повышение зарплат и пенсий, сохранение работающих и запуск новых предприятий, обеспечение жителей культурным досугом. И своевременное начало отопительного сезона тоже, но в этом случае с совсем другим звучанием.

Дальше расписывать не буду. Думаю, основные положения другой стратегии, которая была возможна, ясны. Но коллеги выбрали простой путь. А я напомню, что в политике простые пути, как правило, неправильные. Иногда один политический жест важнее и эффективнее, чем десятки речей с трибуны. Выдающиеся люди в России — не буду называть имён — не зря ведь изучали «науку сложности».

В рамках этой стратегии, претендуя на «присвоение наследия Захарченко», надо было на билбордах размещать свои фотографии с Захарченко и рассказывать на каждом углу, как вы вместе с ним обсуждали стратегические вопросы, в том числе у него дома, пусть и в бане. Надо было не дистанцироваться от Захарченко, а, наоборот, демонстрировать преемственность. Надо было ещё во время кампании заложить музей первого Главы Донецкой Народной Республики. И на 40-й день торжественное мероприятие надо было посвящать только Захарченко, а не размывать образ героя-воина — певцом (грамотно, но контрпродуктивно). При всём уважении к Иосифу Кобзону — Герою ДНР. Надо было ещё до 40-го дня начать всенародный конкурс по выбору улицы или площади, которым можно было дать имя первого Главы ДНР. И тому подобное. Тогда можно было претендовать на часть того высокого рейтинга доверия, который был у Захарченко.

Что там ещё. «Минск»? Который сейчас, в рамках избранной стратегии, жители ДНР вменяют в вину Пушилину? В рамках другой, предложенной мной стратегии, Пушилин по поручению Захарченко бился до крови в Минске с «укропами». Отстаивал интересы Донецкой Народной Республики и её жителей. Не только жаловался на то, что украинская сторона регулярно срывает заседания, но и сам срывал те заседания, на которых вопросы обсуждались в невыгодном для Республики ключе. То есть шёл поперёк, даже получая упрёки от российских партнёров. Перед отъездом в Минск проводил совещание с Захарченко, потом они вместе обсуждали стратегию. После каждого Минска — к Захарченко, с докладом. Захарченко в целом одобрял работу Пушилина в Минске. Кстати, в этих словах гораздо меньше неправды, чем подумали недоброжелатели Пушилина. Я сам свидетель.

Итак, в рамках другой стратегии. Мы — передовой рубеж России. Украина ждёт момента, чтобы напасть на нас и уничтожить (ключевое отличие от выбранной стратегии, где Украина не нападёт и поэтому войны как бы нет). Наша армия держит фронт. И она готова отразить любое нападение. Мы верим в нашу армию. А наша с вами (гражданских людей) задача — обеспечить нашей армии надёжный тыл. Как завещал первый глава Республики — Захарченко. Мы должны построить такое общество, которому будет завидовать Украина. Мы должны добиться того, чтобы жизнь граждан Донецкой Народной Республики была лучше, чем жизнь граждан Украины. И за счёт этого мы тоже можем победить. Не только силой оружия. Справедливая, честная политика и развитая экономика — это тоже наше оружие.

А дальше — разворачивать этот основной мотив. И запустить ежедневный экспресс-опрос с вопросом «Как вам Пушилин?» и вариантами ответов: «Не очень», «Не очень, но старается», «Старается, молодец» и «Молодец».

* * * * *

Почему я вообще взялся рассуждать о предвыборной кампании в Донецкой Народной Республике? Потому, что ошибки, которые в её рамках уже допущены, и которые могут перетечь в поствыборный период, могут привести к гораздо большим последствиям, чем представляется на первый взгляд. Если с такой политикой Донецкая Республика врежется в бетонную стену, это будет поражение не только Донбасса, но и России, и Путина. Слишком высоки ставки. В том числе для России. Поражение — будь то политическое или военное — Донбасса отразится как на внутриполитическом, так и на внешнеполитическом положении России настолько негативно и мощно, что отбросит Россию на десятилетия назад. Вот поэтому я решил высказать свои соображения о положении дел в ДНР. Может, кому и пригодятся.

---

Новости Донбасса: Песков рассказал, почему Путин считает Киев виновным в убийстве Захарченко

Сводки с Донбасса: «Батальон Прилепина»: Последние новости