Кролики как будущее России

Главный антикризисный тренд региональных властей в прошлом году — развитие кролиководства как формы самозанятости. Десятки тысяч (возможно, и сотни тысяч — полной статистики на этот счет нет) людей активно перетекали из-за вставших станков, прилавков и столов с компьютерами к клеткам с ушастыми зверьками.

В ряде регионов власти существенно расширяли базу кролиководов не только за счет безработных, но и малоимущих и многодетных семей. Например, в Кемеровской области по инициативе местного губернатора Амана Тулеева была разработана специальная программа «1 кролик + 2 крольчихи бесплатно», в итоге обладателями зверьков стали более 2000 семей (им роздали 6 тысяч кроликов).

При этом «антикризисное кролиководство» — еще и важный маркер состояния дел в экономике. Правительство и статистические органы могут сколько угодно рапортовать о преодолении спада, о росте промпроизводства и сокращении безработицы, но увеличение числа частных подворий лучше всех показывает: работы, особенно в провинции России, так и нет; как нет и других осмысленных занятий, кроме приусадебного хозяйства; а все, чем могут помочь безработным и малоимущим местные власти — раздать бесплатно молодняк скота и птицы.

Местные СМИ заполнены новостями подобного рода. Вот в Сосновоборском районе Пензенской области люди на 580 тысяч рублей, выделенных региональными властями, организовали кроличью мини-ферму.

Вот в Пермском крае вдобавок к кроликам местные чиновники призывают обездоленных людей еще и выращивать перепелок, страусов, пчел и индеек. За 4 месяца, как обещают власти, мини-фермер сможет заработать 68 тысяч рублей.

Там же региональное правительство взялось за реализацию проекта «Школа фермеров», куда отправляют учиться выпускников интернатов. В этой школе кроме ухода за животными ребята, как радостно сообщают чиновники, еще и «научились делать заготовки лекарственных трав, крапивы и дров», а самых умелых допустили в итоге к оборудованию кроликофермы. Успешно сдавшим экзамен, администрация обещает бесплатно предоставить от 25 до 50 соток земли.

Из таких сообщений с мест становится ясно, какую стратегию развития России видят чиновники — вдобавок к людям, обслуживающим Трубу и другие объекты сырьевой инфраструктуры, должны добавиться миллионы мелких фермеров с натуральным или полунатуральным хозяйством. Страна из сырьевой должна превратиться в аграрно-сырьевую.

Этот тренд активно продвигают и олигархи из сырьевого сектора экономики. Например, у совладельца ЛУКОЙЛа Вагита Алекперова существует фонд «Наше будущее». В прошлом году победителем конкурса фонда стал житель Сыктывкара Вадим Канаев. Будущее, по мнению Алекперова и Канаева — это ферма на 600 кроликов, на ее обустройство олигарх выделил 1 млн рублей.

Понятно, что такие инициативы местных властей и олигархов не могли появиться без одобрения федеральной власти. Сами кролиководы ссылаются якобы на одобрение и популяризацию их деятельности лично президентом Дмитрием Медведевым. В частности, кролиководы в своих футуристических заметках мечтают о скором наступлении благословенных времен: «Сам Медведев, кстати, избранный на второй президентский срок, поставил вопрос ребром, и повелел поднимать кролиководство в стране (хоть он и сделал это во время съезда WSRA, в угоду, так сказать, общественному мнению, но это дало второй толчок к развитию отрасли). Следуя указу Медведева, на одном общероссийском канале стала выходить передача „Здоровеем с крольчатиной“. Вещала она в основном о полезности мяса кролика и вредности других, о рецептах приготовления и способах сервировки».

Наряду с уже широко внедряемым в жизнь лозунгом для масс «Нургалиев разрешил!» простой народ активно взялся реализовывать и властный призыв «Кролики — наше будущее!». То есть инициатива из рук чиновников стала переходить в руки подопытного населения. И часто формы низовой деятельности приобретают причудливые формы: люди заводят кроличьи фермы прямо в квартирах многоэтажных домов. Сводки с полей напоминают военные действия, причем в качестве оружия кролиководов обычно выступает газовая атака.

Вот случай из Смоленска. «Вместе с участковым Ярцевского ОВД Андреем Дубенковым мы поднимаемся на седьмой этаж жилого дома. Какой-то противный запах начинает сковывать дыхание. Вячеслав Ефимович, распахивающий двери, проводит нас в комнату, полную клеток с кроликами. Рядом сушится корм для любимых животных.

— Ну что поделаешь, любит он своих кроликов, жить без них не может, даже плачет, когда речь идет о том, чтобы отдать их, — объясняет нынешняя хозяйка квартиры за своего сожителя, тяжело владеющего речью по причине болезни. — Но на нас никто не жаловался. Да разве вы какой запах чувствуете?

Оштрафованный на административной комиссии Вячеслав Ефимович убрал кроликов с лоджии, выделив им целую комнату в квартире. Однако запахи от этого не уменьшились.

Гнев Вячеслава Ефимовича рос, и он едва не кинулся на нас с кулаками. Мы вышли из квартиры, фиксируя след отходов, ведущий к мусоропроводу".

Во Владивостоке тоже ширится движение людей, услышавших призыв властей «Накорми себя сам!»:

«У соседа слева — на балконе крольчатник! В гостинке напротив — по утрам поет реальный петух. Дворовые бабушки советуют, как унавоживать огурцы и помидоры на балконных тепличках!

Голод не тетка, а голь на выдумку хитра. Все больше горожан обзаводятся хоть каким-то подспорьем — выращивают в квартирах (на кухнях, в ванной и на балконах особенно) кур, кроликов, гусей, а то и подсвинка, сажают вокруг жилья клумбы моркови и картофеля.

Молодку-курочку на вырост (до суповой кондиции) можно сторговать за 300 рублей, отквохтавшую и разжиревшую несушку уступят за 500, столько же стоит кролик-подросток".

В крупных городах, конечно, все это — народная инициатива, власти натуральную помощь кролиководам и птичникам не оказывают. Единственное, чем они могут облегчить работу животноводов — отменить законы и положения, сдерживающие частное предпринимательство. Например, Юрий Лужков в прошлом году отменил целый ряд документов на эту тему: от 7 марта 1940 г. «О порядке содержания крупного и мелкого рогатого скота и свиней на территории Москвы»; от 3 февраля 1941 года «Правила регистрации, содержания и эксплуатации лошадей и гуже-транспортных средств»; от 10 января 1944 года «О паспортизации рогатого скота». Также теперь на территории Москвы больше не действуют: «Решение исполнительного комитета Московского городского совета депутатов трудящихся от 18 февраля 1954 г. № 10/11 «О правилах сбора, хранения и перевозки пищевых отходов, предназначенных для откорма животных»; «Решение исполкома Моссовета от 2 июня 1950 г. № 40/22 «О порядке ввоза животных и птиц в город Москву»; «Решение исполкома Моссовета от 15 июня 1951 г. № 42/16 «О порядке убоя животных и птицы в гор. Москве».

Конечно, все это облегчает труд городских животноводов (они теперь сами себе хозяева в осуществлении своей деятельности), но надо признаться, что в 1920−30-е годы помощь властей в развитии кролиководства была более существенной.

Как и сегодня, массовое кролиководство возникло в период тяжелейшего экономического кризиса — сначала в Веймарской Германии (где кризис был перманентным состоянием все время ее существования), а затем в США во время Великой Депрессии. О масштабах развития кролиководства в Германии говорит такой факт: с 1907-го по 1923 год производство шкурок увеличилось с 500 тысяч до 20,5 млн, а к 1931 году — до 40 млн штук. Как и сегодня в России, немцы тогда выращивали кроликов в квартирах, в сараях, пристроенных к домам и даже в школах (отличников по итогам учебного года премировали кроликосемьей).

Примерно такая же тактика выживания существовала и в США начала 1930-х. Более того, многие американцы, «потренировавшись на кроликах», впоследствии становились успешными бизнесменами. К примеру Сэмюэль Мур Уолтон, основатель сетей магазинов Wal-Mart, первые свои деньги заработал в 12 лет (в 1930 году), продавая выращенных им лично кроликов и голубей.

В СССР первая пропаганда выращивания кроликов появилась в 1925 году, а в 1929 году из Германии были завезены 15 тысяч племенных животных. Стоит заметить, что именно в это время в стране происходила коллективизация, надвигался голодомор, и партийные и советские органы справедливо прогнозировали, что горожане должны привыкать к самостоятельному обеспечению себя едой. Создание госплемрассадников было признано важнейшей государственной задачей (например, наравне с созданием ДнепроГЭСа и Магнитки), и уже к 1935 году в СССР забивалось 38 млн кроликов. Во время войны, как и в веймарской Германии, кролики стали обязательными атрибутами коллективов на заводах, в школах, вузах.

К 1961 году их поголовье в СССР достигло 56,7 млн штук, причем 95% поголовья находилось в собственности граждан, а к моменту развала государства, в 1991 году — 66 млн (около 30 млн — в РСФСР). Эпоха демократии, как показала Всероссийская сельскохозяйственная перепись 2008 года, сократила число кроликов до 6,3 млн штук (из них 5,9 млн — у частников). Тут, правда, надо учитывать, что перепись носила добровольный характер, и люди могли называть произвольное количество животных, находящихся у них в хозяйствах. Но масштаб потерь поголовья кроликов все равно впечатляет. Эпоха медведевской модернизации и инновации, очевидно, должна вернуть России передовые позиции в этом секторе экономики. До Мальты, где потребляется 10 кг крольчатины в год и даже Франции (1,5 кг) нам не дотянуть, но довести ее поедание хотя бы до советского уровня в 300 гр. с нынешних 15 гр. — вполне по силам.

Однако усилия властей по внедрению кролиководства в массы не всегда оборачиваются успехом. В той же Кемеровской области через год после их раздачи населению оказалось, что 6 тысяч кроликов (из них 4 тысячи крольчих) дали приплод всего в 1200 штук. Даже если допустить, что крольчих малоимущие забили после одного окрола (а это обычно 4−7 крольчат), приплод был должен быть минимум 16−25 тысяч штук. Либо люди скрывают производственные показатели, боясь, что их раскулачат, либо съели кроликов сразу после их раздачи.

Кстати, похожая картина с «нецелевым» использованием кроликов была в Северной Корее. Ей в прошлом году немецкий фермер Карл Шмолински продал по льготной цене 80 евро за голову (вместо 250 евро) 8 самок и 4 самцов новой породы. Кролики Шмолински достигают 20 кг, а один самец в его хозяйстве и вовсе попал в книгу рекордов Гиннеса, набрав вес в 40 кг.

«Я хочу помочь Северной Корее решить продовлольственную программу», — заявлял немец. Весной нынешнего года он собирался приехать в эту страну, обучая корейцев кролиководству и строительству ферм. Однако зимой Шмолински позвонил один из чиновников северокорейского Минсельхоза, и сказал, чтобы тот не торопился к ним — оказалось, что все 12 кроликов были съедены на банкете в честь дня рождения Ким Чен Ира. «Северная Корея больше не получит от меня кроликов, пусть даже не просит. Я очень ждал этой поездки, хотел съездить туда, пока еще есть силы, а меня наглым образом обманули», — чуть не плача, заявил Шмолински.

Пока Шмолински окончательно не разочаровался в людях, проживающих к востоку от границы Германии, надо приглашать его в Россию, можно даже в рамках проекта «Сколково». Не стоит забывать, что сталинской модернизацией, что развитием кролиководства в СССР в том числе активно занимались немцы, как тот же зоотехник Карл Бюдесхельм, лично строивший первые кроличьи фермы в Подмосковье.