Прогулка по саду

«Сад» — наилучшее название для этого романа. Сад — персонаж живой, дышащий. Он насыщает пространство собой, ароматами, красками, тенью… он прячет и манит, он вдохновляет и пробуждает. Он же и гибнет… Но это потом. А пока — среди его цветов, деревьев и кустарников, запущенных и буйных, происходит чудо. У немолодой уже пары князей Борятинских, имеющих уже, согласно всем канонам и правилам высшего света взрослых, окрыленных детей, зарождается новая, нежданная-негаданная жизнь. Ребенок, девочка, которая и своим появлением, и своим всем существом растревожит, перевернет привычные порядки.

Марина Степнова не спрашивает читателя: ах, интересен ли вам XIX век, его устой и обычаи, его размеренность и ритм, ей это незачем. Читателя увлекают сразу и с головой; сегодняшний мир остается в легкой дымке, и совершенно ясным, чистым, залитым солнечным светом выглядит пышный сад, совершенно естественным звуками наполнено пространство: легкий шорох платья, конское ржание с дальних конюшен. Оглянуться на более, чем век назад, не теряя при этом ни чувства реальности, ни ощущения вовлеченности — читатель «Сада» может себе позволить эту роскошь. Настоящую роскошь для сегодняшнего дня.

Героиня, Туся, ребенок, росший и воспитываемый в невероятных для того времени условиях неограниченной свободы, питаемый любовью, согреваемый ею, хранимый, взрослеет, овладевает миром целиком и полностью. Что даст он ей, что возьмет она сама? Как повлияют на ее характер, поступки, отношения с окружающими необыкновенные условия ее воспитания? Что сделает она, кому поможет, кого полюбит?

Проза Марины Степновой обладает свойством обрушиваться на читателя: счастьем, эмоцией, движением. Ты не успеваешь задавать вопросы, только торопишься за повествованием, сюжетом, событиями. Ты за считанное количество часов проживаешь несколько жизней, чувствуя, понимая, вдыхая чужой век как свой. Природа светлых и темных человеческих качеств природа любви, предательства, трусости, храбрости, идеализма вместе с маятниками судеб владеет тобой, открывается тебе, говорит с поистине христианским смирением, всепрощением; ты понимаешь, что ведёт человеком в самые сложные его времена, и знаешь, точно знаешь, что не вправе никого осуждать.

У романа есть оптические особенности. Он то приближает, увеличивает персонажа, помещает его на первый план, делает главнее всех, то отодвигает фокус, и вот уже где-то вдали смутная фигурка идет своею дорогою, уступая свою роль другому. Благодаря эффекту приближения-отдаления, читатель меняет угол зрения, и смотрит на происходящее с разных сторон, с разной скоростью и даже под противоположным впечатлением. В героев влюбляешься, совершенствуешь душу со-страданием им, сопереживанием.

Прошлый век становится понятен, человек — всегда человек, и множество деталей, нюансов и особенностей дополняют наше представление о нем. Блеск и нищета, страшные болезни, беды и человеческое мужество, любовь, предательство, эгоизм и чувство справедливости, всё, чем ведом человек, наполняет его судьбу до краев. Неожиданные реальные персонажи, появляясь в романе, забирают нас с собой, в историю России, соглашаясь, что да, так ведь и было на самом деле, я был такой, цельный, наполненный, юный, смертный.

Неожиданное и ожидаемое, нехарактерное и обыденное, юное, взрослеющее, стареющее, умирающее — жизнь сада, жизнь его обитателей, звучание, настроение эпохи наполнят сознание читателя, не оставит его ни равнодушным, ни… объективным, ни спокойно дышащим.

Роман и о свободе. Как много ее нужно человеку, и куда он, не связанный ни одной цепью, может прийти.

А мы, свободные в выборе книги, ничем и никем не принуждаемые, садимся поудобнее, открываем красивейший и изнутри и снаружи роман «Сад»… И пропадаем на время. Уходим в другой век, в прекрасный текст, в самую настоящую литературу.