«Город без законов»

Вот уже долгое время продолжается шумная общественная кампания защиты Егора Бычкова — борца с наркотиками из города Нижний Тагил. Суд приговорил 23-летнего Егора к трем с половиной годам строгого режима. Ему и двум его помощникам предъявлялись обвинения по ст. 126 «Похищение человека», ст. 127 «Незаконное лишение свободы» и ст. 117 «Истязание». По просьбам родителей они похищали наркоманов и привозили на «лечение» в свой «реабилитационный центр», где «лечили» тех при помощи голода и наручников.

В возрасте восемнадцати лет Егор твердо решил бороться с наркотиками. Он обратился к Евгению Ройзману — основателю фонда «Город без наркотиков» в Екатеринбурге — и создал филиал фонда в Нижнем Тагиле. Рьяно взявшись за дело, Егор сажал наркоторговцев и разоблачал коррумпированных милиционеров. До тех пор пока наркомафия, объединившись с продажными представителями власти, не отправила его за решетку.

Это версия защитников Егора. В ней все просто: есть добро и есть зло; есть герои и есть злодеи; есть продажное правосудие и подлинная Справедливость (с большой буквы). Как же не встать на сторону добра и справедливости?

Однако, какой бы притягательной ни казалась эта черно-белая картина происходящего — существуют факты, которые ей противоречат. Факты — вещь упрямая. И чем больше фактов узнаешь о работе фонда «Город без наркотиков», тем меньше доверия он вызывает. Впрочем, судите сами.

На свободу с чистыми венами

Егор и его защитники утверждают, что похищенные «реабилитанты» добровольно подписывали соглашение. Потерпевшие утверждают, что подписывали под давлением. Утверждение о добровольности терпит крах уже потому, что в фонде была специальная услуга — транспортировка наркомана на «лечение» (за нее брали дополнительные 2 тысячи рублей). Обычно наркоманов «сдавали в фонд» родственники. Что, конечно, совершенно незаконно. Законным было бы обращение в милицию или же раздел имущества с родственником-наркоманом. Но вместо этого родственники верили в чудо. В чудо, которое обещал им Егор.

А чудес, как известно, не бывает. Но в ГБН («Городе без наркотиков») чудеса творят уже много лет. Евгений Ройзман утверждает, будто в его «реабилитационных центрах» излечивается 80% наркоманов. На сайте ГБН написано и того больше — целых 100%! Такой результат не снился ведущим мировым клиникам, в которых работают медики-профессионалы. Когда некто заявляет, что с гарантией лечит тяжелые заболевания «нетрадиционными способами» — например, колдовством и отваром из лягушачьих лапок — это доверия как-то не вызывает. Но почему-то верят Ройзману — человеку безо всякого медицинского образования, который утверждает, что легко избавляет от самой страшной наркотической зависимости. И верят многие.

Но, как обычно бывает с чудесами — подтверждающие факты отсутствуют. Никакой статистики. Лишь заявления Ройзмана с предложением «веровать, ибо абсурдно». Действительно абсурдно. Лечение «ройзмановскими методами» настолько же абсурдно, насколько абсурдно лечение заговорами и шаманизмом. Но к колдунам и шаманам, как и в фонд Ройзмана, не зарастает народная тропа.

Есть свидетельства бывших «пациентов» фонда — они утверждают, что все «реабилитанты» фонда благополучно возвращаются к прежним занятиям. А многие затем снова попадают в фонд — ведь родственники продолжают верить в чудо. Есть даже рекордсмены — в недавней программа по НТВ демонстрировали парня, который «лечился» в фонде 11 раз!

Каким же чудесным образом производится «реабилитация» в фонде? Первым делом, наркомана отправляют в «карантин» — помещение с решетками — где его приковывают наручниками к нарам. Там наркоман, как говорят фондовцы, «переламывается на сухую». В то самое время, когда организм переживает стресс и требует белка для восстановления, кормят «пациента»… хлебом, луком и чесноком. Так в «карантине» он проводит около месяца.

В фонде утверждают, что занимаются они не медицинской реабилитацией (само собой — не имея ни образования, ни лицензии), а «социальной». Однако такое «снятие абстинентного синдрома» — это невежественное вторжение в медицинскую область. Придумал «инновационный метод лечения» один из основателей фонда — Андрей «Дюша» Кабанов, наркоман с десятилетним стажем. Именно поэтому слова «реабилитация» и «пациенты» я пишу в кавычках — фонд использует дикие методы с эффективностью, близкой к нулю.

При этом в фонде не могут не знать, что абстинентный синдром снимается без лишних страданий с применением современных медикаментов (так делают в диспансерах и нормальных клиниках). Зачем же намеренно мучить своих «пациентов» заставляя «переламываться на сухую»? Ответ на этот вопрос — в конце статьи.

Любимая поговорка фонда — «кто, если не мы?». Однако мест, где лечат наркоманов, существует множество. Есть в России и центры, где лечат совершенно бесплатно, причем без наручников и избиений. Кстати, наряду с Ройзманом имеются и другие любители «нетрадиционной реабилитации». К примеру, в центрах «Исход» лечат не наручниками, а круглосуточным «аллилуйя». Когда такой центр в Ростовской области пытались закрыть как «секту», возмущенные родители «пациентов» аллилуйя-центра пикетировали милицию. Как сейчас пикетируют родители «пациентов» Бычкова. Велика людская вера в чудо!

Охота на ведьм

Итак, фонд занимается не реабилитацией. Он занимается ИЗОЛЯЦИЕЙ. Но даже при такой постановке вопроса фондовцы уверены в своей правоте: мол, каждый наркоман — потенциальный преступник. Популярное мнение, которое легко опровергается с помощью статистики (с сайта МВД РФ). За сентябрь 2010 года всего выявлено лиц, совершивших преступления 857.265, из них: 564.600 не имеющих постоянного дохода (65,9%), ранее совершавших преступления 299.752 (35%), в состоянии алкогольного опьянения 145.298 (16,9%), в состоянии наркотического опьянения 8546 (1%). Один процент наркоманов!

Есть возражение: преступления совершают в поисках денег на дозу, а не под дозой. Но стоит учесть следующее: современные тесты выявляют следы героина в организме даже спустя несколько суток после употребления, а крепко «сидящему» на нем требуется употреблять его ежедневно. Скажем, милиция ловит преступника-наркомана, который укололся два дня тому назад, а теперь вышел на большую дорогу — тестирование обнаруживает следы наркотика в организме. Что же будут делать милиционеры: поверят бедолаге, что он был трезв как стекло или же с радостью пришьют ему отягчающее обстоятельство, подтвержденное тестом?

К тому же, по данным наркотического исследования ООН за 2010 год, в России насчитывается 1,6−1,8 млн героиновых наркоманов. Если бы все они совершали преступления хотя бы раз в месяц, количество преступлений было бы совершенно иным — в несколько раз больше.

К сожалению, в российском обществе господствует вопиющее невежество в данном вопросе. Наркоман — персонаж мифический, схожий с оборотнями и вампирами. Журналисты снимают передачи по теме так, будто цель — не донести объективную информацию, а сделать триллер, который посильнее напугает зрителя.

Как же можно справиться с проблемой, не обладая достоверной информацией о ней? Располагая лишь тугим клубком фобий и стойких предрассудков? Никак. Отсутствие объективной информации может быть полезно только тем, кому выгодно «ловить рыбку» в этой «мутной воде» — той самой наркомафии.

Пчелы против меда

Теперь самое интересное о фонде: «Город без наркотиков» имеет за собой длинный шлейф преступлений, аналогичных тем, в которых обвинили Бычкова.

В 2002-м году сотрудники фонда Максим Курчик, Станислав Абазьев и еще несколько их добровольных помощников забили до смерти обрезком металлического троса двоих «пациентов» — Илью Букатина и Сергея Костяна. Виновные отправились в тюрьму, несмотря на активное заступничество Евгения Ройзмана. По версии Ройзмана, обоих «пациентов» убил героин. Букатину героин нанес побои, вызвав жировую эмболию и травматический шок, а Костяна героин еще и отвез в лес, где облил бензином и сжег.

В следующем 2003 году екатеринбургский УПОП провел рейд в женском «реабилитационном» центре ГБН Екатеринбурга. 18 «пациенток», не сговариваясь, написали заявления о том, что их удерживали силой. В том же году «оперативники» фонда Денис Мурзиков и Александр Перцев совершили групповое изнасилование.

В 2005-м были осуждены сотрудники пермского фонда Александр Шеромов и Денис Пантюхин. При обыске в фонде обнаружили такие медицинские инструменты, как бейсбольные биты и электрошокеры, а также фото издевательств над «реабилитантами».

И это еще не все факты из богатой биографии фонда с девизом «Сила в правде». Выясняется, что многие активисты фонда имеют за плечами судимости. Имеют судимости также и сами создатели фонда господа Кабанов и Ройзман, последний — за мошенничество. Судим также был и Егор Бычков (тоже мошенничество) и его помощник Виталий Пагин.

Судимость, конечно, не клеймо. Но когда в одной организации вдруг собирается столько бывших преступников, решивших внезапно спасать мир — появляются какие-то подозрения. Почему организация набирает именно такой контингент? Удивление нет предела, когда узнаешь, где фонд обычно набирает своих активистов — среди «пациентов»! По логике Ройзмана получается, что наркоман — потенциальный преступник, но вступивший в фонд наркоман — борец за добро и справедливость!

Во время работы в фонде эти люди регулярно сталкиваются с наркотиками. Для «завязавшего» это большое испытание. Но самое главное: люди с тюремным опытом за плечами и психикой, расшатанной наркотиками, получают в свои руки абсолютную власть над другими людьми — «пациентами». Как видим, с таким испытанием медными трубами многие не справляются.

Эпизодов таких было много — фонду 11 лет. После каждого эпизода Ройзман вполне мог пересмотреть свою «кадровую политику». Но вместо этого он продолжает рассказывать о «заказе наркомафии», выгораживая своих подчиненных, которые устраивают очередные «перегибы на местах». Вот так из года в год наркомафия заказывает совершенно однотипные дела, скупает оптом судей, следователей, прокуроров, свидетелей и экспертов. Но ни разу не совершила даже попытки покуситься на жизнь и здоровье фондовцев. Видимо, уральская мафия принципиально против насилия.

Концентрационный лагерь им. Правды

Мы уже выяснили, что центры ГБН «реабилитируют наркоманов» примерно так же, как российские тюрьмы «исправляют заключенных». Поэтому и называть их лучше не «реабилитационными», а иначе. Есть такое понятие — концентрационный лагерь — место, где удерживают людей помимо их воли и без решения суда. Подходит идеально!

Зачем же фонду нужны эти концентрационные лагеря? Первым делом на ум приходит денежный мотив. Суммы за месяц «лечения» озвучивались разные — 5 тысяч рублей (версия фонда) до 27 тысяч рублей (слова прокурора Юрия Пономарева). Возьмем меньшую цифру — 5 тысяч. Нахождение в центре, скажем, двух десятков наркоманов — это 100 тысяч рублей. За помещение фонд не платит (церковь предоставила бесплатно), налоги не платит, все хозработы на плечах «пациентов», разнообразное меню обитателей стоит копейки. Кто-то скажет, что деньги смешные. Но все познается в сравнении. Молодой парень из Нижнего Тагила с девятью классами образования может сравнить со средней зарплатой по городу — 16 тысяч.

Но подлинный смысл лагерей в другом. Основная деятельность фонда — это ловля розничных наркоторговцев и мелких, кустарных производителей. Но чтобы кого-то поймать — надо сначала о нем узнать. Лучший источник информации — наркоман. В своем концентрационном лагере у фондовцев есть возможность вытянуть из наркомана информацию, которой он по понятным причинам не горит желанием делиться. Именно поэтому он должен «переламываться на сухую» — истощенного и страдающего от боли проще заставить говорить. Применение снимающих «ломку» медикаментов явно усложнило бы допросы.

Представим такую картину: сотрудники фонда звонят в дверь, на порог выходит мать наркомана. Ей и говорят — «Здравствуйте! Мы хотим, чтобы ваш сын отправился в наш центр, там мы его будем пытать шокером и битой, чтобы он сдал своих поставщиков. Пару органов мы ему, конечно, отобьем, но зато прищучим подлого барыгу и спасем всех детей в городе! Подумайте о детях! Кстати, услуга платная — 5 тысяч рублей, а коли помрет — чур мы не виноваты!» — хлопок двери, женские крики. Поэтому фондовцы говорят немного иное — обещают чудесное исцеление, рассказывают про 80% спасенных постом, молитвой и наручниками. Родственники наркомана, будучи в отчаянии, легко клюют на эту «блесну надежды». Как же можно не поверить людям, у которых сила в правде?

Получается, что хоть сила и в правде, но ради правды можно и приврать. Хочется сказать одну банальную вещь: ОБМАНЫВАТЬ — ПЛОХО! Особенно обманывать несчастных людей, пользуясь их несчастьем и неосведомленностью. Как Григорий Петрович Грабовой, который за это, к слову, сидит в тюрьме.

Предназначение закона

Символ веры симпатизантов фонда звучит так: Ройзман — честный человек, который искренне борется с наркомафией. И Егор Бычков такой же. Методы у них варварские, кадры судимые — но разве же поборешь целую наркомафию в «белых перчатках»?

Но даже при условии самых благих намерений фигурантов, очевидно, почему их методы запрещены законом. Егор в своем фонде имел власть неограниченную. Он решал, по каким законам ему работать, выносил приговор о принудительной изоляции и приводил его в исполнение. Кто наркоман, а кто нет — решал тоже он. Единственное, что дает нам уверенность в том, что занимается он именно наркоманами, а не случайными прохожими — это безграничная вера в личную честность Егора.

Но завтра в фонд придет, скажем, Иван Торчков. И подумает — «Ба! Сколько же бабла зашибают реальные пацаны, отжимая квартиры у инвалидов и пенсионеров! А с нашими-то ресурсами и инвалид не нужен». Берем безработного, но квартирного тихого студента К. и в сговоре с его троюродной сестрой младшего дяди отправляем на «лечение» как злостного наркомана и подонка. Выходит К. из застенок фонда уже не студентом, а недееспособным наркоманом, социальным изгоем, с троюродной сестрой в опекунах и проданной квартирой. Если начнет бузить — волна праведного народного гнева отстоит героического борца Торчкова от продажного суда, взявшего в разработку заявление известного наркомана К., написавшего его за дозу.

Впрочем, все может быть и проще. Достаточно любящих родственников, которые сообразят накормить обладателя ценного имущества легальными аптечными препаратами, а затем позвонить Бычкову с просьбой его забрать. Бычков примчится и заберет — много ли понимает в наркологии парень с девятью классами образования, чтобы определить под чем он там валяется? А то, что говорить потом начнет, так на то в фонде железное правило — «наркоманам веры нет!»

Увы, мир устроен так, что если сегодня мы разрешим даже самому честному человеку действовать «по справедливости», а не по закону — завтра в образовавшуюся лазейку пролезет сотня мошенников и, прикрываясь щитом «справедливости», примется пировать на костях. Права человека, сложные законы, суды с нудными разбирательствами — казалось бы, к чему вся эта тягомотина и мягкотелость, когда пиф-паф — техасский рейнджер реально решает проблемы! Но законы нужны не наркоманам. Они нужны всем и каждому. Чтобы одним прекрасным утром не проснуться прикованным наручниками к батарее, получив в ответ на возражение удар палкой и фирменную фразу «наркоманам веры нет!»

Фото pravmir.ru