Советские, россияне, русские…

После Манежной площади о нации и национализме не говорит только ленивый. Президент Медведев 11 февраля 2011 г., ровно через два месяца после беспорядков у стен Кремля, даже специально слетал в Уфу, чтобы провести там заседание Госсовета, посвященное национальному вопросу. Место для разговора на эту тему было выбрано неслучайно — Башкирия вообще традиционно была проблемным регионом в национальном отношении, сколько бы ее новый президент ни рассказывал нам о межнациональном мире. Русских, башкир и татар в Башкортостане примерно поровну (36%, 29% и 24% соответственно), что не мешает региону оставаться башкирской национальной республикой. Русский город Уфа — это башкирская столица, а сельские районы с татарским населением — это башкирская территория. Поэтому неудивительно, что время от времени то татар начинают записывать в башкиры, чтобы увеличить процент «титульной нации», то русских заставляют учить башкирский язык. Это вызывает нешуточные конфликты.

Но, несмотря на всё это, Башкортостан существует и будет существовать и дальше. Как сказал Медведев в Уфе, он собирается «создать полноценную российскую нацию при сохранении идентичности всех народов, населяющих нашу страну». Из этого следует, что национальные республики в составе РФ никто упразднять не собирается. Россияне видятся Медведеву «многонациональной нацией», конгломератом национально-территориальных образований, чье население объединено общей российской идентичностью. Российская идентичность, по-видимому, должна складываться из приверженности российскому триколору, из пения гимна на стихи отца Никиты Михалкова, из гордости за российскую футбольную сборную и памяти о победе в Великой Отечественной войне.

«Только тогда мы будем крепкими», — полагает Медведев. И сразу дает отповедь скептикам: «здесь нечего стесняться, улыбаться, говорить о том, что уже когда-то такую нацию пытались создать. Да, у нас не получилось до конца. Но создание прежней нации было прервано развалом государства. Но у других-то стран получилось. И мы должны это сделать». Проблема в том, что уже два государства, создаваемые по такой модели, развалились. Это СССР и Югославия. У каждой из них тоже были флаг, гимн, футбольная сборная и славная общая история. У «советского народа» была победа в Великой Отечественной войне, которая муссировалась тогда не менее активно, чем сейчас в России. У «югославского народа» был доблестный опыт партизанского сопротивления фашизму под руководством Тито — о чем каждому жителю Югославии тоже регулярно напоминали. И, тем не менее, как только пришел срок — хорваты и сербы немедленно забыли о том, что они принадлежат к «югославской нации», а азербайджанцы и армяне — о том, что они являются частью «советского народа».

СССР и Югославия строились как федерации национальных республик. В точности как Россия. При этом центр надеялся слепить из этих национальных республик «единый народ». В точности как Медведев. Боюсь, что и результат будет в точности таким же. Не знаю, у каких стран, по мнению Медведева, этот эксперимент «получился». Может быть, он имеет в виду такие классические примеры гражданских наций, как США или Франция? Но в США нет ирландского или немецкого штата, а во Франции — бургундского или бретонского департамента. Все границы там проходят исключительно по территориальному, а не по национальному принципу. В СССР, Югославии и Российской Федерации дело обстоит иначе. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Одно из таких последствий — это рост недовольства русского населения своим неравноправным статусом в России. Если, например, башкиры и чеченцы, став полноценными россиянами, останутся башкирами и чеченцами (напомним, по мнению Медведева, «идентичность всех народов сохранится»), то и русские хотят остаться русскими. И при этом иметь те же права, что башкиры и чеченцы, у которых есть собственные национальные республики в составе РФ. Здесь неизбежно встает вопрос о русской политической нации.

Раньше его поднимали лишь русские националисты, причем национал-демократических убеждений (имперским патриотам до русской нации дела не было и нет). Сейчас же словосочетание «русская политическая нация» зазвучала — внимание — в устах координатора «Единой России» по национальной политике чеченца Абдул-Хаким Султыгова. Он заявил, что 2012 год необходимо объявить годом русской политической нации — это будет «шагом в направлении признания русской политической нации — политического статуса 4/5 населения страны».

С необходимостью такого признания сложно не согласиться. Но годом «русской нации» и бессмысленными рассуждениями о России как «одновременно русском национальном и многонациональном государстве» (что это еще за шизофрения — единица не равна множеству, национальному государству может соответствовать только одна нация) тут не отделаться. «Русская политическая нация» — это не просто красивое словосочетание, а вполне определенный набор требований. Нация является политической, когда она представлена на политическом уровне, когда она наделена собственной национальной государственностью. В контексте российского опыта это означает, что русские, как чеченцы или башкиры, должны иметь собственные национальные республики.

Султыгов вспоминает о русской нации в связи со 150-летием отмены крепостного права — 19 февраля 1861 г. Александр II подписал соответствующий манифест. «С этого момента русский народ становится не только политически признанным творцом русской истории, но и субъектом политического процесса» , — пишет функционер «Единой России». К сожалению, субъектом политического процесса русский народ так и не стал — он так и остался безликой массой, призванной обслуживать нужды многонационального государства, будь то Российская империя, СССР или Российская Федерация. Собственной национальной государственности у русских так и не появилось.

Русский центр был «цитаделью крепостничества», как и называют его некоторые историки. Ярославская, Владимирская, Тверская, Костромская, Московская и пр. губернии — вот кого в первую очередь коснулась реформа 1861 г. Национальные окраины к тому времени давно не знали крепостного права. В 1819 году Александр I во время своего визита в Финляндию как-то поздоровался за руку с финским крестьянином. В Финляндии крепостного права уже не было. Финский крестьянин был свободным человеком, а вот русскому холопу император бы не подал руки. Кропоткин, одно время служивший камер-пажом в свите императора, вспоминает, как племянник Александра I, Александр II «Освободитель», брезгливо поморщившись, прошел мимо русского мужика, всеми правдами и неправдами прорвавшегося к нему с прошением и бухнувшегося ему в ноги. Власть в России никогда не была русской. Зато она с радостью вкладывалась в финнов или чеченцев.

Но русские рано или поздно потребует своего. Возьмите Европейскую Россию — тот самый русский центр, население которого 150 лет перестало быть холопами, но — вопреки мнению чеченского эксперта — так и не стало политическим субъектом. Русских там большее 90%. В Ярославской области — 95%, в Тверской — 92%. Почему же у башкир, которых в Башкортостане всего 29%, есть своя национальная республика, а у русских — нет? Не заслужили?

Россия не для русских, да она им особенно и не нужна. Просто дайте русским — как их дали всем остальным народам России — собственные национально-территориальные образования, за которыми будет закреплен их русский национальный статус. Только тогда и состоится признание русской политической нации. Зачем это нужно?

А зачем вообще нужны национальные республики? Чтобы защищать «своих». Этнических чеченцев защищает руководство Чечни — вспомним заявления чеченского руководства по поводу событий в Кондопоге и в лагере «Дон». Ингушей защищает Ингушетия, отстаивая их интересы, в том числе в Пригородном районе (конфликт с осетинами). О башкирах заботится Башкирия, в которой немало вкладывается в развитие башкирского народа. А кто сейчас в России защищает русских? Руководство какого субъекта федерации может в случае чего действовать от имени русских и выступить гарантом их прав? Руководство России в целом никогда этого не делало и не собирается этого делать — ведь Россия, как мы каждый день слышим из уст чиновников — это не русское, а многонациональное государство, и ее власть ведет себя соответствующе.

Да и в будущем роль национальных республик только возрастет. Ведь никто не знает, сколько просуществуют «россияне». От «советского народа» ничего не осталось за несколько месяцев. И тогда, в 1991, русских, в отличие от армян или эстонцев, некому было защищать, потому что руководство СССР заранее отказало русским в праве на русские республики в составе Союза. Сейчас важно не допустить повторения той ситуации.