Грантоискатель

Константин Лебедев, помощник депутата Государственной Думы Ильи Пономарева, приговорен к двум с половиной годам лишения свободы в колонии-поселении за организацию беспорядков на Болотной площади. Ранее Лебедев признал вину и подал заявление об особом порядке судебного производства.

В блогах раздались мнения, что Константин Лебедев изначально является агентом спецслужб, нашлось место и шизофреническим теориям о том, что вместо него срок будет отбывать кто-то иной. Между тем, подобными обвинениями в среде людей, уважающих себя и свои слова, разбрасываться не принято.

Я знаком с Лебедевым несколько лет, и, хотя близким это знакомство назвать нельзя, впечатление о нем и его окружении составить успел.

Драма Константина Лебедева заключается в том, что для него политика — скорее бизнес, а не идеология. Не отрицая наличие у Константина политических взглядов, отмечу, что именно борьба за гранты являлась для него превалирующей деятельностью.

К сожалению, Лебедев является не единственным борцом за гранты внутри отечественной оппозиции. Константину Лебедеву далеко до иных внешне респектабельных правозащитников, с одинаковым изяществом получающих деньги и от Администрации Президента РФ, и от Госдепа США. Подобные персонажи в обмен на позицию по Курильским островам не постесняются спросить грант у первого встречного японского дипломата. «Приличным» людям позволено многое, ведь так?

За последние 10 лет Константин Лебедев зарекомендовал себя как надежный и щедрый парень, применявший свои способности к, скажем так, фаундрайзингу на пользу своей организации. В условиях репрессий 12−13-х годов в целом и Болотного дела в частности этого оказалось недостаточно.

Радикальным оппозиционером в России (а в наше время любая несистемная оппозиция является радикальной) должен быть человек с изрядной долей фанатизма, отвергающий простые обывательские идеалы и ценности.

Фото ИТАР-ТАСС/ Антон Новодережкин

При предварительном и судебном расследовании уголовных дел представители криминального мира, члены одной группировки, регулярно признают собственную вину и дают показания друг на друга. Это делается не из-за того, что братки массово состоят на довольствии полиции, но по гораздо более прозаической причине — чтобы сесть на меньший срок. Подобное поведение в этом мире не приветствуется, но и не является чем-то из ряда вон выходящим.

Оценив доказательную базу следствия (даже на мой взгляд человека, не имеющего доступ к материалам дела — у обвинения сильная позиция) Лебедев решил поступить именно так: признать вину и «рассказать правду». Этого факта достаточно, чтобы исключить его из рядов оппозиционного движения, но, ей-богу, недостаточно, чтобы обвинить человека в провокаторской деятельности.

Станислав Белковский, комментирую приговор Лебедеву, написал очень злую заметку: «Я им желаю тюрьмы и больше ничего! Приговор я считаю слишком мягким. В общем, пошли они в ж…»

Не испытывая подобного градуса эмоций, я соглашусь с Белковским в той части, что поведение, продемонстрированное всеми участниками минской встречи, дискредитирует оппозицию.

На сегодняшний день факт злосчастной встречи, произошедшей в одном из отелей Минска, отрицает только Гиви Таргамадзе — человек с крайне мутной репутацией, замешанный ранее в двух историях, ударивших по авторитету сначала украинской, а затем белорусской оппозиции. Если кто в «болотном деле» и похож на провокатора, так это именно Таргамадзе. Единственное, что удерживает меня от прямых обвинений в его адрес, так это сомнение в том, что Таргамадзе сумел работать на Саакашвили, Путина, Лукашенко и Януковича одновременно. Гиви Тарагамадзе скорее беспокойный типаж, плохая копия Бориса Абрамыча Березовского, да покоится тот в мире.

Константин Лебедев, Леонид Развозжаев, Сергей Удальцов и Юрий Аймалетдинов (еще один странный персонаж в этой истории, Аймалетдинов проходит в статусе свидетеля. Поневоле вспоминается песня «Почему ты еще не в тюрьме?» замечательной тверской группы «Ансамбль Христа Спасителя и Мать Сыра Земля») факт встречи с Тарагамадзе признают. Нюансы их позиций отличаются в плане того, о чем конкретно на этой встрече говорилось, и сфальсифицирована ли пленка, которую страна имела возможность лицезреть в фильме «Анатомия протеста-2».

Удальцову и Развозжаеву еще предстоят суды, поэтому я воздержусь от подробного разбора минской видеопленки. Отмечу, что в поисках финансирования следует соблюдать не меньшую, а, пожалуй, что и большую чистоплотность, чем в сексуальных связях.

В Болотном деле хватает дурных показаний. О соловьиных трелях Ильи Пономарева нам известно из его собственных интервью. «Что это — глупость или измена?» — так и хочется спросить депутата Пономарева. Будем надеяться, что глупость.

Плохие показания дал и Сергей Удальцов, еще на первом допросе назвавший Лебедева инициатором встречи в Минске. На первом допросе по такому делу пока еще не ясно, какие материалы есть у следствия, надо брать 51-ю статью. Странно, что опытный человек Удальцов так не сделал. Видимо, кто-то дал Сергею Удальцову дурной совет.

Леонид Развозжаев, испугавшись людей в черных масках, написал чистосердечное признание на десять страниц (найдя в себе силы отказаться от первоначальных показаний бедный Развозжаев кочует теперь по страшным русским тюрьмам).

Можно предположить, что в ситуации с Константином Лебедевым у следствия успешно вышел известный трюк «кто кого быстрей сдаст». Лебедеву предъявили показания подельников и свидетелей: «смотри, что они про тебя говорят, ты по делу паровозом пойдешь». Лебедев паровозом идти не захотел и решил максимально скостить себе срок. Повел себя не так, как должен вести политический.

С учетом отсиженного в СИЗО, Константин Лебедев имеет возможность подать на УДО по трети срока еще до истечения 2013 года. Хотя я не думаю, что его выпустят на свободу до окончания всех судебных процессов по событиям на Болотной.

Провокатором он не был. Является ли он политическим заключенным? Пусть на этот вопрос ответит сам читатель.

Фото Рамиль Ситдиков/РИА Новости