Государство против всех

Со школьных времен помню, как наша учительница истории терпеливо объясняла нескольким десяткам оболтусов, что всякое государство есть диктатура господствующего класса: буржуазное государство (диктатура буржуазии) — плохая диктатура, а советское государство (диктатура пролетариата) — хорошая диктатура. Больше 40 лет прошло, а помню. Основательно все-таки в те годы учили.



Сейчас учат по-другому, но мне поздно переучиваться, тем более что весь жизненный опыт однозначно свидетельствует о правоте нашей школьной учительницы: нынешнее российское государство, несомненно, является диктатурой.

 Вот только с буржуазией и пролетариатом в сегодняшней России полная неразбериха.



Нет, богатых людей немало, а бедных и вовсе без счета, но насчет принадлежности к строго определенному классу возникают сомнения. 

А уж вопрос о том, интересы какой (или каких) социальных групп выражает диктатура Путина, и вовсе повисает в воздухе.



Вроде бы, прежде всего — крупнейших собственников, олигархов, но «раскулаченный» Михаил Ходорковский все еще сидит, Бориса Березовского недавно схоронили, а Евгений Чичваркин и носу на родину не показывает.



Можно, конечно, упрямо твердить, что исключения лишь подтверждают правила, но список потрепанных олигархов постоянно пополняется, и создается впечатление, что количество начинает переходить в качество. 

Может быть, власть руководствуется интересами рабочих, тех самых, что с «Уралвагонзавода», зарабатывающих «сумасшедшие деньги» в 40−50 тысяч рублей в месяц?



Даже не смешно, согласитесь.

Единственный на всю страну образцово-показательный Холманских (кстати, куда он пропал?) — и тот в прошлом начальник цеха.



Может быть, опора власти — русское крестьянство, последние представители которого скоро будут занесены в Красную книгу? 

Интеллигенция (ау, отзовись из мрака социального небытия)?



Утомленный читатель скоро потеряет остатки терпения: ну, хватит уж, давно известно, что путинский режим опирается на коррумпированное чиновничество, силовиков и национальные элиты некоторых республик в составе РФ.

 Допустим, что известно.

 Однако некоторые шаги Путина в последние год-полтора заставляют усомниться в том, что сам он об этом помнит.



Я имею в виду, прежде всего, пресловутую «национализацию» элиты, то есть запрет на банковские счета и другие активы за рубежом. Кто бы что ни говорил о возможности увильнуть от действия этих запретительных мер, но, в любом случае, многим чиновникам приходится суетиться и дергаться.



Да и посадки идут полным ходом: Сердюков еще на свободе, а Дудка, например, уже в тюрьме.

Вот при «дедушке», при Борисе Николаевиче действительно было раздолье и для олигархов, и для крупных чиновников — фактически полная неприкосновенность. А сейчас, как повезет, могут и на цугундер отправить уважаемого человека.

Что касается силовиков, тут тоже не все очевидно. Зарплаты повышают, квартиры дарят, но руководящий состав постоянно перетряхивают, увольняют немало, да и без посадок дело не обходится. Конечно, свое силовики берут (а разве раньше меньше брали?), но нервотрепка усиливается.

 По поводу национальных элит — чувствуется усиливающаяся вибрация. Нет, на святое (т.е. на Рамзана Кадырова) никто, разумеется, покуситься на посмеет. Здесь мы имеем дело с тем самым «общественным договором», на котором основывается современная РФ — условная лояльность в обмен на реальные деньги.



Но Кадыров ведь не в безвоздушном пространстве живет, его сила в поддержке соплеменников, причем не только в Чечне, но и по всей России. Он должен их защищать, и это обычно ему удается. Но не всегда. Случился Пугачев. 

Есть и другие примеры. Скажем, суд над возможными убийцами Анны Политковской, в большинстве — чеченцами. Защита настаивает на невиновности подсудимых, что более чем естественно.

А, судя по тому, что потерпевшая сторона заявляет о нелегитимности суда, дети Политковской и их адвокаты также не верят, что преступление полностью раскрыто. Скандалы вокруг этого процесса множатся с каждым днем, и у любого, кто хотя бы изредка читает посвященные ему судебные очерки, во рту остается кислое послевкусие. Похоже, что следствие и там изрядно нахимичило. Понятно, какой будет приговор, но общество удовлетворено не будет.

В масштабах страны — маленькие эпизоды.



А вот события, разворачивающиеся вокруг Матвеевского рынка, уже довольно масштабны. Сам-то по себе повод незначительный: полицейские пытались задержать выходца из Дагестана, подозреваемого в изнасиловании, но оказались биты дагестанцами. В первый раз, что ли? 

Однако на этот раз власти решили устроить образцово-показательную разборку. Лично Владимир Владимирович потребовал разобраться с коррупционной составляющей работы местной полиции. Можно не сомневаться, что московским ментам предстоит маленькая косметическая чистка лица или мундира (которая ничего не изменит).



А по московским рынкам уже прокатился вал проверок и зачисток: счет задержанным идет на тысячи. Нелегалов собираются выслать, достается и «дорогим тожерассиянам». Вполне допускаю, что эта спецоперация связана с предстоящими выборами мэра Москвы, но что-то подсказывает, что причина глубже: власть начинает терять голову и без разбора лупит по всем социальным и национальным группам, составляющим ее опору.

Пожалуй, по настоящему неприкосновенными в России сейчас остаются лишь судьи, этакая «старая гвардия» режима, посягнуть на которую Путин в принципе не может, иначе его государственную машину немедленно и окончательно заклинит.



Коротко говоря: у нынешнего режима фактически нет стабильной социальной базы.
 Это государство, которое играет против всех, и настолько заигралось, что начинает периодически вгонять мяч в собственные ворота. И, тем не менее, оно все еще обладает определенной устойчивостью.

 За счет чего?



За счет того, что российское общество настолько поляризовано и раздроблено, что неспособно почти ни к какой консолидации. 

У путинского режима одна единственная опора — наша взаимная ненависть, но она настолько глубока и сильна в российском обществе, что, балансируя на ней, как на проволоке, диктатор может продержаться над пропастью не один год. Хотя, казалось бы, — всего один толчок. 

Да, путинский режим в историческом масштабе — однодневка. У него нет мощной и устойчивой социальной базы, каковой в США является крупная финансовая олигархия и ориентирующийся на нее средний класс. Не получается и как в Соединенном Королевстве, где власть веками черпает свою силу в союзе крупного капитала и аристократии. Такие модели могут существовать столетиями без катастрофических перемен. А Россия, что же, обречена? Именно из-за гипертрофированной самостоятельности власти как института, из-за оторванности государства от большинства социальных групп и слоев страна рискует в очередной раз свалиться в крутое историческое пике. 

Но пока совершенно пустая власть паразитирует на восходящих воздушных потоках социальных антагонизмов в обществе. Правда, ни один планер долго не летает. Вот и власть еще пока парит, но тихо деградирует, снижается и уже вот-вот начнет цеплять верхушки деревьев. 

Но грызня, непримиримость и ненависть, раздирающее наше больное общество, останутся. И нам все равно придется учиться терпеть друг друга. Или договориться об общих правилах игры.
Думаю, в постпутинской России мы вынуждены будем это сделать.