Русские остаются дома

Русские никуда не уезжают. Русские остаются. Вообще-то, в этом году Россия лидирует в европейской статистике запросов убежища. Но статистика не говорит об этнической принадлежности. В ЕС, как и двадцать лет назад, потоком текут разные этнические группы. Преимущественно это жители Кавказа и обладатели российских документов из других регионов бывшего СССР, люди с азартом, кочевые, есть и те, кого легко обмануть, кто заплатил большие деньги в надежде уехать из провинции «к лебедям и каналам». Конечно, есть разные ручейки, есть сотни тысяч в Лондоне, есть студенты и студентки, всевозможные жены, и т. д. Но тотального «пора валить» дальше одноименного сообщества ЖЖ, в принципе, нет. И не предвидится.

Русские остаются дома вопреки. Порой отказывая себе в мужской, а по нынешним временам и женской тоже, социальной конкуренции. Против традиционного бездорожья есть «УАЗ-Патриот», а зима — дело привычное. Вопреки Путину тоже, да. Воспринимаемому русскими как некая исходная точка, константа. На которую нанизаны всевозможные рычаги контроля, сдержек и противовесов, баланс политических марионеток и колебания теплохода «Единая Россия», который, несмотря на все фатальные предчувствия и пожелания, всё ещё на плаву.

Конечно, стало больше пропаганды. Увы.

Интересующимся политикой русскоязычный контент вваливают, как правило, с установками на негативное восприятие происходящего в ЕС.

Если начать фильтрацию потока, то большинство сообщений связано с экономическим кризисом и всевозможными общественными конфликтами — про засилье иммигрантов, про отъем детей, про геев и лесбиянок с их амбициями. Но русские не стремятся к массовым передвижениям «за кордон» не из-за пропаганды. Они и пропаганду не воспринимают. Не в счёт всевозможные столичные тролли, которым просто по долгу фанатизма, сектантства и прочих мышей в голове приятно разгонять различный негативный контент.

Русские никому не верят — ни партии, ни правительству. Крестьянская хитрость может заставить лукаво улыбнуться кому угодно, хоть Богу и его региональным менеджерам с прищуренным взглядом «товарища майора», хоть очередному Сталину. В инстинктах самосохранения и тотального цинизма. Но не более.

И пока перегревшиеся на форумах крепыши бегают по рынкам, изображая из себя «хозяев земли русской» на всевозможных «миграционных рейдах», русские в провинции спокойно живут рядом с кем угодно — в том числе и узбеками, и азербайджанцами, и молдаванами, и вообще не понятно кем. Не любят? Это не показатель. Русские и друг друга не очень-то любят. Индивидуалисты, похлеще каких-нибудь шведов или норвежцев. Но живут в спокойствии и гармонии, конечно, не всегда удается победить в себе остатки викинга, разрушителя, но всё же… Никого не разогревает эта московско-питерская истерия на политические и иммигрантские темы. Где кому-то что-то вечно нужно доказывать. Про «хозяев». Про «чемодан и вокзал».

Это на уровне Москвы и москвичей какие-нибудь разборки с полицией на окраине Стокгольма выглядят очередным «Закатом Европы». И, собственно, комментирующим подобные темы, например, пофиг, что причиной стычек и поджогов в Стокгольме, например, явились не недовольства нелегальных иммигрантов, а совершенно банальная тема — «плохие полицейские» и «провинциальные Рэмбо» из рабочих кварталов.

За убитого Рэмбо его друзья и соседи, а потом и жители других городов, показали жирный кукиш бездушию властей и формальному подходу полиции. А в Москве написали — «арабы снова уничтожают европейскую цивилизацию».

Ведь полицейские, что вряд ли уже кто-то помнит, да и внимание обращал, застрелили там не укладывающегося в схемы узколобого столичного гитлерюгенда араба, торгующего марихуаной. Полицейский убил мужа финской женщины — португальца, токаря, который проработал тридцать лет на местном заводе и пригрозил финским ножом, у него такое было хобби — ножики собирать, — с балкона. Помахал, соседи, как и положено, позвонили «куда следует», и мужчину подстрелили, по сути, по традиционной европейской модели — «видишь проблему — позвони в полицию».

Русские в провинции сейчас занимаются ровно тем же. Звонят. Когда кто-то громко включает музыку на выходные, например. Русские настороженно воспринимают тех, кого считают приезжими. Но всё чаще ведут себя как классические шведы, норвежцы, и прочие родственные им этнические группы. И иногда кажется, что российские власти всеми этими репортажами про поджоги в Европе, наоборот, умышленно пытаются разжечь градус насилия в спокойных «иванах», которых ничего не колышет. Градус агрессивности государство подогревает, вроде как, из практичных соображений. Агрессивное общество непобедимо и монолитно. Теперь принято рассказывать, как ужасно в Европе, но получается, что оно лишь транслирует определенные модели поведения на зрителей. А что в итоге? И объективна ли картинка?

На улицах европейских городов гораздо реже, чем митинги недовольных иммигрантов, поджоги и насилие, можно встретить барышень, которые на лавочках читают «Анну Каренину». Почему-то об этом российское государственное ТВ не сообщает… Наверное, они там прописали своих корреспондентов в трущобах, чтобы транслировать один негатив…

Разумеется, между Россией и Европой лежит определенная пропасть, но не там, где её хотят видеть пропагандисты. Она больше касается вопросов распределения средств на муниципальном уровне, тем коррупции и направленности трудовых потоков, правозащиты и места религии в общественной жизни. И это неправда, что Европа только и делает, что «спасается» от бунтующих и вечно недовольных мигрантов. И обучает детей сексу прямо в детских садах. Пропагандисты переигрывают. Этого невозможно не замечать.

Русские остаются дома. Где точно такая же Европа, по сути, с немного иным колоритом, погодой, но без нормальной инфраструктуры и общественного транспорта. Без нормальной полиции и гибкой управленческой структуры. С очевидными проблемами в госуправлении и судебной системе. С гипертрофированной ролью религиозных институтов. Есть чем заняться и без трансляции чужих драных носков. Сложно понять, зачем государству нужно пугать обывателей нефундаментальными проблемами своего соседа? Занимаясь этим изо дня в день. Ну, все в курсе этой безостановочной кампании, не только про иммигрантов, но и про отнятых детей, и так далее. Про то, как в Европе наступает апокалипсис, и можно торжествующе потирать ладошки. Про то, что в Европе детей учат чуть ли не с рождения лесбиянству и гомосексуализму, прямо как про грузинского беженца в анекдоте, который спасаясь в ЕС от дискриминации начал жаловаться, что, дескать, и детки тоже того… «Но пока нэ научились…»

Русские так и не верят всевозможным поджигателям общественного мнения, уж сколько их было… Но московские митинги за исключением одного-двух в течение последних лет десяти — это театр одного-двух актёров, в обществе, которое точно так же, как и любое европейское, любит тишину. И политиков ценит по остроумным фразам, элегантным костюмам, а не по умению кричать религиозные и коммунистические лозунги и носить, например, берцы в жаркую погоду, в чёрной майке с надписью «я самый русский».

Кому выгодно возводить барьеры ненависти между Россией и ЕС? Вряд ли русским. Которые в качестве туристов последние годы держат лидирующие позиции в большинстве европейских столиц. Все эти фейсбуки и «одноклассники», горы фоточек с видами европейских памятников, пейзажей, Средиземноморья, свежеприобретенной недвижимости «на всякий случай»… Всё это говорит об одном — русские остаются дома. Потому что и в Европе они — у себя дома, как и любой европеец в России вызывает в первую очередь интерес и симпатию. Наверное, не всем нравится видеть общее у России и Европы.

И если кому-то в коридорах власти, или где-то рядом с ней, корысти ради так и хочется, чтобы на улицах Москвы и Питера буйствовали страсти по аналогии с сегодняшними событиями в Египте, наблюдая всевозможных бородатых идиотов, помешанных на религиозном фанатизме, политическом православии, аналогичном же исламе, расовых вопросах, социализме с подтекстом в виде мифологии элитарного латентного нацизма и прочих бледнолицых заикающихся юношей… Русским ничего этого не нужно.

Весь подобный маскарад, он ведь и в Европе — не более чем маскарад. И сколько не просят радикальные экзальтированные юноши в том же Стокгольме допуска на центральные площади, — их тоже отправляют куда подальше, на окраину, за клетки и полицейский периметр. Заразная чушь нуждается в мягкой изоляции.

Конечно, Россия серьезно отстаёт во многих сферах от ЕС. И не только на уровне муниципалитетов. Россия — как удалённая провинция, хотя туда различные новации доходят быстрей, чем, например, до ещё более дремучей Украины. Разумеется, в России есть и не решаются проблемы безвластия и многобашенности этой самой власти, нездоровой конкуренции и откровенной враждебности кланов силовиков, околовластных тусовок, картонных политических кукол и тому подобное. Но всё это проходили когда-то и нынешние европейские регионы. И с разной скоростью преодолевают подобные проблемы у себя. Не тыча пальцем на соседа, которому положено желать, как минимум, чтоб корова сдохла.

Так что русские останутся дома. Ведь Европа — это и их дом. И где кончается и начинается Европа, всё это тоже весьма относительные предположения и заблуждения. Несмотря на усилия всевозможных пропагандистов и бородатых циников, этих заблуждений на едином интеллектуальном пространстве от Ванкувера до Владивостока год от года всё меньше.

Фото: Рамиль Гали/Коммерсантъ