Иллюзия политического присутствия

Основная проблема русского национального движения в России — та, что его нет.

Сейчас, по сравнению с украинским национальным движением, которое есть, мы особенно четко ощущаем разницу. Но вообще-то это было хорошо заметно и раньше.

За двадцать с лишним лет работы, при больших объективных предпосылках к развитию русского национализма, при том, что и бытовой национализм, и гражданская активность у русских в последние годы становятся мейнстримом — русское национальное движение как организованная политическая сила так и не сложилось.

Его нет.

Есть интеллектуалы, двигающие теорию (и слава богу, что есть хотя бы это). Есть отдельные энтузиасты, которые на своих участках занимаются какими-то локальными проектами (и молодцы! — но ведь это еще не политика). Есть «правая субкультура» — люди, для которых исповедание радикально-националистических взглядов является формой досуга. Есть молодежь, жаждущая борьбы, опасностей и приключений… впрочем, ее уже почти нет: либо сидит, либо отсидела и остепенилась, либо посмотрела, как сажают товарищей, и тоже предпочла остепениться. Есть «лидеры»: буйные, желающие бессмысленного и беспощадного пиара (они либо быстро садятся, либо получают по голове и становятся тихими), и тихие, желающие сохранить свое место в маленьком-маленьком пруду «несистемной оппозиции». «Лидеры» в кавычках, потому что на самом деле они никем или почти никем не руководят и не управляют.

Еще есть «внутренняя оппозиция», основное занятие которой состоит в критике этих лидеров. Проблема ее в том, что сама она ничем их не лучше, и даже наоборот.

Есть «политтусовка» — мелкие группки активистов, ветром колеблемых, активных (особенно в плане поговорить — с деятельностью у них гораздо хуже), но совершенно безответственных. В сущности, такая же субкультура.

И все.

Эта неадекватность может быть не очень заметна в обыденной жизни: вроде есть и люди, и организации, вроде какое-то копошение идет, даже Русские Марши каждый год проводятся (из года в год собираемся, проходимся, расходимся — афигенная причина гордиться собой)… Но бросается в глаза в ситуациях более или менее экстремальных, когда «надо что-то делать». Вот тут и выясняется, что делать-то некому.

Что с этим делать — не знаю.

Я себя чувствую, как военврач в капитанском примерно звании, который поднял голову от операционного стола, огляделся… и вдруг видит, что никакой армии вокруг него нет.

Честно говоря, я в отчаянии.

Выход, наверное, только один: «Делай что должно, и будь что будет».

Фото: Андрей Стенин/ РИА Новости