Правда про оборону

22 июня — это день исторических уроков. День, когда мы должны с утроенной энергией морально и идейно защищать тех советских бойцов и командиров, кто принял тогда свой первой, а для многих из них и последний бой. Защитить от наветов и инсинуаций.

Конечно, Великую Отечественную войну либеральная пропаганда поливала на все лады в целом, но все же больше всего желчи она изливала и продолжают изливать относительно ее первого этапа. Одни либерал-историки ограничивались только 1941 г., другие добавляли еще и 1942 г., но в любом случае пристальное внимание уделяли именно этим двум самым трудным годам.

Понятно, что либеральная мифология относительно начала Великой Отечественной войны в первую очередь стремится лягнуть социалистический строй и Советскую власть. Опирается она при этом не только на реальные факты, но и на собственные домыслы и домыслы еще геббельсовских времен. Но семь бед — один ответ. Дадим его в этой статье и старым антисоветским легендам, и мифам, так сказать, последнего поколения.

Либеральный миф № 1: «Ошибки сталинского руководства едва не привели СССР к поражению в 1941 и 1942 гг.»

Спору нет, ошибки советским руководством в начальный период войны допущены были, и достаточно серьезные. Не успели своевременно развернуть войска на западных границах, те, что были развернуты, не успели, боясь спровоцировать немецкое наступление, привести армию в полную боевую готовность. Ожидали основной удар на Украине, а немцы нанесли его в Белоруссии и Прибалтике. Были просчеты и потом, в 1942 г., когда измученные зимним контрнаступлением советские войска бросили на рискованные операции в Крыму и под Харьковом, чем противник умело воспользовался. Но не было ни одной по-настоящему фатальной ошибки, которая могла бы склонить чашу весов на гитлеровскую сторону.

Фактически условия, при которых началась война, исключали вероятность победы Третьего рейха. Промышленность СССР была предельно отмобилизована, благодаря работающей, как часы, плановой экономике. Поэтому в тяжелейших условиях большую часть заводов удалось эвакуировать на восток и быстро развернуть там производство. В этой ситуации лишь чудо могло позволить гитлеровцам одержать победу в стратегическом плане.

История не имеет сослагательного наклонения — мы не знаем, как развивались бы события, если бы гитлеровцы ворвались-таки в столицу нашей Родины. Такая вероятность была дважды — первый раз в июле 1941 г., когда Гудериан предлагал рваться к Москве, не обращая внимания на группировку советских войск под Киевом. Но Гитлер принял иное и, вполне вероятно, ошибочное в нашу сторону решение разобраться сначала с флангами.

Второй раз в начале октября 1941 г., когда немецко-фашистским войскам удалось окружить большую часть советских войск под Вязьмой. Но и тут гитлеровцы допустили, возможно, решающий промах. Вместо стремительного броска к Москве они начали, как удав, обвивать кольца окружения вокруг группировки генерала Лукина. За это время Жуков смог собрать по горстке свежие части и не допустить прорыва фашистских авангардов в Москву.

Мы не знаем, как мог повлиять на исход войны возможный захват столицы СССР, но вот занятие Сталинграда в 1942 г. реально могло обернуться поражением, во всяком случае, потерей основных месторождений нефти и путей подвоза ее. Но этого не случилось, благодаря несгибаемому мужеству советских воинов и таланту их командиров. Так что возвращение городу на Волге прославленного имени, если это случится, вполне обоснованно и заслуженно.

Либеральный миф № 2: «Большая часть советского народа поначалу не хотела воевать за Сталина, некоторые видели в немцах освободителей, которые не оправдали ожиданий»

Действительно, пострадавших в предвоенный период, а также в годы коллективизации было немало. Были откровенные враги, которые, кстати, не скрывали своих взглядов даже в письмах советским лидерам. Вот что, например, написал некий единоличник Можаев писателю Максиму Горькому применительно к миролюбивой политике Советского государства: «Они нам открыто говорят, что войны не допустят (боятся, гады), хотя бы пришлось ограбить всю страну (ограбили уже) и выморить голодом хоть половину крестьян».

Впрочем, людей, столь откровенно антисоветски настроенных, в предвоенные годы и уж тем более с началом войны было абсолютное меньшинство. Большинство же было настроено патриотически и поддерживало власть рабочих и крестьян. В архиве Горького можно найти множество писем с прямо противоположным вышеупомянутому мнением. Например, колхозник Тохтамышев полностью поддержал Горького, подготовившего в канун большой войны статью с жестким, вполне военным названием «Если враг не сдается — его истребляют!»: «…Каждая ваша статья и книга для капиталистов иностранных государств, и внутренних наших врагов, как промпартии, и изменникам оппортунистам маловерам есть сокрушительный удар».

Так что точки зрения в стране были разные, но даже далеко не все из тех, кто был в душе противником социалистического строя, кто попал под сталинские репрессии, раскулачивание, готов был принять оккупантов. Подавляющее большинство нисколько не сомневалось, что фашисты будут уничтожать непокорное население прежде всего голодом. Так оно и случилось. Сельская буржуазия, которая тут же повылазила из щелей, кстати, особо и не разочаровывалась — бизнес в голодное время многие кулаки могли вести на своих несчастных соотечественниках и при нераспущенных колхозах. Кто-то открывал лавку, кто-то мельницу, а вот подавляющее большинство голодало, особенно среди тех, кого фашисты выгоняли из городов. И это большинство ненавидело и оккупантов, и тем более тех, кто служил им и за счет комбинации предательства и предприимчивости не бедствовал.

Либеральный миф № 3: «Германские войска в 1941—1942 гг., сражаясь с Советским Союзом, оккупировали большую территорию, чем немецкая армия в ходе Первой мировой войны на Восточном фронте против царской, а затем буржуазной России»

Формально, это действительно так. Но контроль над территорией в итоге не привел к победе. Так бывает и во время футбольных матчей — одна сторона все время атакует, держит мяч, катает его, а голы забивает и выигрывает в итоге другая. Что толку в оккупации значительной части СССР в начальный период войны, если в итоге вермахт был разгромлен, а над Рейхстагом взвился Красный флаг. Победил не тот, кто территорию номинально поначалу занял, а тот, кто добился в итоге безоговорочной капитуляции. Страны Оси (Германия, Италия и Япония) были разбиты наголову. При этом в начальный период войны и Япония смогла оккупировать немало стран в Юго-Восточной Азии и островов на Тихом океане, но это империалистов из Страны Восходящего Солнца не спасло от полного поражения.

Что касается уступившей в 1914—1917 гг. меньшую территорию капиталистической России, так она не выдержала войны и рухнула. Сначала пало царское самодержавие в феврале 1917 г., а потом развалился и российский капитализм, произошла, кто бы что ни говорил, Великая Октябрьская социалистическая революция. Именно благодаря ей удалось сформировать государство и армию, которые смогли, несмотря на серьезные неудачи начала войны и действительно большие потери, в том числе и территориальные, в первые два года схватки с фашизмом, в конечном счете одержать по-настоящему Великую Победу. А ведь гитлеровская Германия была куда более серьезным и страшным противником, чем Германия кайзеровская. Фашистский вермахт смог разгромить практически все армии в Европе, в том числе коалиционные франко-британские во Франции в 1940-м г. Так что победа над столь грозным и кровожадным врагом вдвойне почетна.

Либеральный миф № 4: «Пока вся страна голодала, сталинское руководство ни в чем себе не отказывало, особенно вызывающе это выглядело в блокадном Ленинграде зимой 1941−1942 гг.»

Возмущение либеральных пропагандистов можно было бы отчасти понять, если бы оно распространялось на все исторические периоды. Но мы ведь не слышим голосов возмущения либерал-историков по поводу великосветских приемов при дворе царя Николая II, когда солдаты недоедали и кормили вшей в окопах никому не нужной Первой мировой войны. Ну, или поближе — не слышно что-то осуждения кремлевских приемов при Ельцине, когда российская армия сражалась в Грозном и порой ничего, кроме сухпайка, не жевала.

А вот применительно к советскому руководству либеральные мыслящие агитаторы готовы изучить каждый пункт в меню. Между тем питался, как и одевался, И.В. Сталин достаточно скромно. Никаких излишеств, ну разве только во время дипломатических приемов, которые потрясли воображение У. Черчилля. И в этом нет ничего предосудительного — нужно было добиться от союзников открытия Второго фронта. Не голодом же морить иностранных гостей? Важно было показать, что все нормально. Нужна только небольшая помощь в виде высадки в Нормандии — и Третий рейх рухнет.

Что касается обеспечения, скажем так, нормального питания аппарата в блокадном Ленинграде, то и это решение вполне объяснимо. Руководителям города приходилось принимать сложнейшие решения — не на голодный же желудок это делать? Ну и факты возможного предательства нельзя было сбрасывать со счетов. Голод мог стать неким оправданием для тех, кто, образно говоря, открыл бы ворота города врагу. А так спрос был с чиновников по полной. Были ли злоупотребления? Наверняка, но в противном случае угроза сдачи города была бы намного выше.

Либеральный миф № 5: «США и Великобритания не могли открыть Второй фронт в Европе раньше 6 июня 1944 г., поскольку операция была не готова. Да и незачем им было влезать в схватку двух тоталитарных режимов»

В период лета с 1942 г., когда западные страны могли бы вместо Северной Африки начать борьбу с нацизмом в Европе, по лето 1944 г., когда они, наконец, это сделали, наша Родина потеряла миллионы своих сыновей и дочерей. Многие из них могли бы остаться в живых. Но Запад хладнокровно выжидал, пока СССР и нацистская Германия взаимно ослабят друг друга. Цинизм этой позиции со всей откровенностью выразил еще в июне 1941 г. вице-президент США Гарри Трумэн: «Если мы увидим, что Германия побеждает, мы должны помогать России, а если будет побеждать Россия, мы должны помогать Германии. Надо дать им возможность убивать друг друга как можно больше, хотя я при любых условиях не хочу видеть победы Гитлера».

Оправдания о двух тоталитарных режимах — это не более чем демагогия. Коммунистическая идеология, в отличие от нацистской, не является человеконенавистнической и не ставит перед собой цель разделения людей на касты сверхлюдей и недочеловеков. Наоборот, социалистическое мировоззрение подразумевает защиту идеалов социальной справедливости, равноправия и братства. Так что попытки поставить на одну доску жертву нападения, СССР, и агрессора, фашистскую Германию, абсолютно неправомерны, кощунственны по отношению к жертвам нацизма и никоим образом не оправдывают оттяжку открытия Второго фронта.

День антифашиста

22 июня — это не только день исторических уроков, прежде всего, это день памяти и скорби. День, когда мы вспоминаем не только тех, кто пал в боях, но и кто погиб в гитлеровских концлагерях, кто принял свой смертный час под бомбежками, кто не выдержал голода. Светлая им всем память! И вечный покой!

К сожалению, спустя почти 69 лет из лабораторий мирового империализма снова выскользнула бацилла фашизма. В соседней братской Украине возродилась бандеровщина, снова льется кровь, снова антифашисты гибнут на фронтах, а мирные люди под бомбежками, вновь орудуют карательные отряды.

Нет никакого сомнения, что фашизм будет вновь повержен. Но уже сейчас нужно было бы инициировать провозглашение Всемирного дня борьбы с фашизмом. Таким днем могло бы стать 22 июня, день нападения фашистской Германии на СССР, но еще лучше провозгласить им 2 мая, день, когда в наше время были зверски убиты и заживо сожжены десятки борцов с фашизмом в городе-герое Одессе, перед памятью которых мы тоже склоняем головы.

Автор — старший научный сотрудник ИМЛИ РАН, кандидат филологических наук

Фото: ИТАР-ТАСС/ Наум Грановский, репродукция Фотохроники ТАСС.