Проступили хари

Письмо из Киева, адресованное во всех смыслах не мне. Что не я формальный адресат письма — это полбеды, письмо открытое, опубликованное, и каждый читатель может считать адресатом и себя тоже, но даже это меня скорее не касается, с автором мы поссорились (он поссорился со мной) еще в феврале, когда я был в Крыму, и он счел это моим соучастием в аннексии полуострова. Стандартная ситуация, на которую можно было не обращать внимания, но для меня это не тот случай; разные люди значат для меня разное, и этот конкретный автор значит для меня много. Не хочу упоминать имен и давать гиперссылок, это сбивает, но из московских политэкономических журналистов второй половины нулевых я как читатель (лично мы были знакомы только в социальных сетях, так-то не виделись никогда) его выделял как, может быть, самого выдающегося, самого умного, ну или, хорошо, одного из самых выдающихся и умных, одну из верхних строчек моего личного читательского рейтинга.

В 2010 году он попал в очередную волну журналистской миграции из Москвы в Киев, остается там до сих пор, и, вероятно, это даже вопреки его желанию придает его восприятию российской реальности некоторые особенности — из Киева в любом случае что-то видится хуже, но что-то и лучше; я не готов называть его украинским журналистом и читаю его письмо, адресованное не мне, с тем же вниманием, с которым я читал его статьи пять лет назад. И вот что он, в частности, пишет, вот с чем я хочу немного поспорить: «Такого крушения мира еще не было на памяти нашего поколения. Славное крушение, громкое. Наша с вами Россия, захваченная выходцами из преступной организации — КГБ, предстала вдруг во всей своей нечеловеческой красе. Не в первый раз, конечно, но — не дай бог один раз увидеть. И дело даже не в том, что страна наша с матом и русским авось поперла на Запад, учинив для разминки proxy war с „братским“ народом. Просто на месте того, что раньше казалось вполне нормальными лицами, проступили хари, рыла и морды народа-богоносца по фасону 1917-го. Внезапное превращение россиян в агрессивных и кровожадных скотов — пожалуй, самое большое мое потрясение во всей этой истории».

Я процитировал эти строчки у себя в твиттере, и читатели мне сразу же пишут — «Ну назови имя козла, написавшего это… Давайте втопчем его в дерьмо. Это будет адекватная реакция», — то есть буквально все по тексту, «проступили хари», кто хотел доказательств правоты автора письма, тот может получать их в реальном времени. Уровень, назовем это так, вербальной кровожадности россиян за последние год-два действительно вырос, «втопчем в дерьмо» — это еще гуманное предложение, чаще сразу пишут, что давайте убьем, и даже тот факт, что обычно никто никого все-таки не убивает — это слабое утешение, потому что между словами и делами всегда существует какой-то временной зазор, и мы просто, скорее всего, сейчас в этом зазоре и живем, он когда-нибудь кончится. Угрозы любого рода, которые не были нормой десять лет назад, нормой уже стали, и когда-нибудь нормой станут и действия, пугающие нас сегодня. «Читатели сожгли заживо автора не понравившейся им статьи».

Обнажаются, обнажаются хари, но харя харе рознь. Незнакомый тинейджер, обещающий в социальной сети меня убить — я давно не обращаю на таких тинейджеров внимания, мне до них нет дела. Но вот тот как раз московско-киевский журналист, недовольный «харями, рылами и мордами» — он такими же, принятыми теперь в соцсетях агрессивными словами реагировал на мою поездку в Крым, его слова ненависти по отношению ко мне — они что, имеют другую природу, чем слова ненависти ура-патриотических обывателей? Нет, природа та же, и перед озверением, пока вербальным, равны все — и тинейджер из «Вконтакта», и московский журналист из Киева. Заразные болезни не различают, кого заражать.

Удобно говорить о народе в третьем лице. «Народ дичает», ок, кто ж спорит, но я не уверен, что так бывает, чтобы дичала только какая-то одна часть народа, а другая, пусть даже и интеллигенция, оставалась бы при этом неодичавшей. Когда в доме не работает канализация, в одно и то же ведро будут ходить и работяга, и профессор. И если профессору при этом придет в голову тыкать пальцем в работягу — посмотрите на него, в ведро гадит, — профессора можно будет назвать идиотом. А вдвойне идиотом профессор будет, если ему придет в голову обвинять работягу в том, что канализация не работает, особенно если все дело в аварии на центральной станции в десяти километрах от страдающего дома.

В условиях, когда власть никак не зависит от общества, от избирателей, от налогоплательщиков, на власть ложится ответственность за все, и за общественные настроения тоже. Так называемое общественное мнение в России навязывается сверху, через пропаганду, через силовой аппарат. Телевидение сказало обществу: «Общество, ты придерживаешься традиционных ценностей, ты агрессивно, гомофобно и антизападно». У общества при этом заткнут рот, оно не в состоянии ни согласиться, ни поспорить. Не свинство ли в такой ситуации обвинять общество в том, что у него такое мнение? По-моему, свинство. Тот, кто говорит, что сегодняшняя российская власть адекватно отражает желания и настроения общества, тот оказывается союзником российской пропаганды — это ведь она утверждает то же самое.

Дай народу волю, он сам начнет убивать и унижать всех налево и направо — это популярная точка зрения, и люди, придерживающиеся ее, готовы приводить многочисленные конкретные примеры. Тесак, «СтопХам», антинаркотические рейды, нацистские группировки, православный активист Энтео и много чего еще. Но каждый раз выясняется, что за спиной каждого такого образцово-показательного упыря стоит тихий куратор из государственных или окологосударственных структур. Внимательно следя за самыми одиозными проявлениями этого нового «гражданского общества», я не видел еще ни одного активиста такого рода, который на поверку оказывался бы не провокатором, работающим на власть. Тот же Тесак — состоялся бы он как явление, если бы его не рекламировал LifeNews и если бы ему не помогали его друзья и подруги из Росмолодежи? Вы, конечно, можете сказать, что да, состоялся бы все равно, только это будут пустые слова — мы не видели Тесака без LifeNews, мы не можем проверить. Корректно ли называть Тесака выразителем мнения большого числа россиян? Нет, некорректно, даже поклонники Тесака узнали о нем из восторженных сюжетов пропагандистских СМИ, и поэтому ответственность за него несет пропаганда, а не аудитория.

В письме из Киева написано еще, что Россия захвачена выходцами из советского КГБ. Звучит красиво, но согласиться с этим тоже трудно. КГБ (этими тремя буквами стоит назвать все существующие российские спецслужбы — думаю, это корректно, организация не была ликвидирована или реформирована, она осталась в прежнем виде) создавался как инструмент и всегда был инструментом — сначала в руках большевистской партии, потом в руках новых властей. Инструмент не может ничего захватывать, это иллюзия. Верховная власть в России была узурпирована и монополизирована задолго до того, как во власти оказались нынешние ветераны госбезопасности. Конституция, по которой мы существуем при суперпрезидентском авторитарном режиме, была придумана и протащена через «всенародное голосование» не при Путине. И те ссылки на девяностые годы, которыми у нас принято доказывать какую-то принципиальную новизну нынешнего режима по сравнению с девяностыми (выборы, свобода слова, свобода бизнеса и т. п.) — они свидетельствуют только о том, что в девяностые было сложнее демонтировать оставшиеся от конца восьмидесятых демократические институты, а потом уже все пошло проще, как в любом деле. Даже пресловутые proxy wars, на которые ссылается киевский автор — это ведь никакая не новинка, это тоже было придумано при Ельцине и реализовано его генералами в Молдавии и Грузии. Вообще ничего нового.

И если бы мне пришлось переформулировать тот абзац из киевского письма таким образом, чтобы я смог бы с ним согласиться, тот абзац стал бы выглядеть так: «В России ничего нового не происходит, все как всегда, только, может быть, внешние признаки стали сильнее бросаться в глаза. Велик соблазн списать все происходящие гадости на особенности национального менталитета и на сознательный выбор народа, но я надеюсь, что вы не станете обвинять народ в том, к чему он не причастен». Дата, подпись.

Фото: Дмитрий Лебедев/Коммерсантъ