«Не забудем Одессу»

Все эти полгода я не писал литобзоров. Я искал «Одессу». Я находил и вчитывался в то, что предрекало «Одессу». Я жил, я пытался переключаться на разные темы. Но полгода прошли, а заготовки к литобзору из материалов отечественных журналов дополнялись и к последнему сроку пополнились только одним новым упоминанием о втором мае. И это исповедальный роман одессита. Он будет лейтмотивом. Каким бы ни был скандальным сам автор, конкретней художественным языком о трагедии рассказать никто из литераторов не удосужился.

Прошло полгода. Об этом ничтожно мало говорили уже к концу лета. Стереться всё из памяти — не могло. Этот небольшой литобзор собрал произведения по большей части объединённые темой Украины, но самой больной её точкой, от которой пошёл отсчёт. Я брал в основу художественные произведения, минуя чёрное море публицистики — её хватало на протяжении всех событий. Писать о Луганске и Донецке в литературных журналах, в том числе в интернет-журналах, как, например, «МолОко», не переставали. Поднимались эти темы и в стихах, а проза чаще выходила в рассказах. И у меня на это уже не подымется рука писать литобзор. А майские события в Одессе — не могу забыть, не могу не поделиться.

Ещё до этих событий в далёком русском приморье в журнале «Литературный меридиан» № 2 (февраль/2014) известный всем по фильму «Любовь и голуби» актёр Александр Михайлов, обладающий талантом рассказчика, опубликовал монолог «Личное дело».

В нём главная тема выражена самим автором: «Я ненавижу баррикады, разделяющие единый народ. Я ненавижу тех, кто создаёт эти баррикады. Я хочу, чтобы не было вражды между белыми и красными, синими и зелёными. Вот эти цветовые разделения по сегодняшний день — самое страшное для России, что может быть».

Новоявленный русский автор предрекает: «Только в состоянии полного душевного ослепления единоверный народ, убивая друг друга, становится в итоге народом-самоубийцей. Мне жутко становится от мысли, что, не приведи Господи, опять кровь прольётся, что опять нас стравят, опять покрасят… Кому-то этого очень хочется». И Господь не уберёг. И кажется понятным желание уважаемого Александра, что: «Все наши изгои разных смутных времён и их потомки, все те русские, кто не по своей воле остался при развале Союза в национальных республиках, должны обязательно вернуться в Россию. Земли здесь много, а население с каждым годом только убывает», но как же жестоко обернулось всё для русского мира.

Августовский четвёртый номер журнала «Новая юность» (благодаря стараниями переводчика Станислава Бельского) опубликовал украинского поэта Василя Махно с подборкой «Берега уже нет».

Перевод дословный, без искажений, без обработки под русскую рифму, с сохранением авторской пунктуации. Вот несколько фрагментов:

«…Нет уже этого берега и никто не скажет куда

он уплыл. Река изменила русло.

И только из тумана можно услышать:

смех и плач — шоколад и полынь — детства…"

«…и у нас впереди новый месяц любви

это было самое важное что может быть в этом мире

но время прощания с иллюзиями это тоже иллюзия…"

«…никогда не верил что меч продолжение жизни

а стебель продолжение смерти —

что ангелы небесные когда собираются в стаю

похожи на сводных братьев — что им делить? — чей жребий?.."

Прочёл бы кто эти стихи задолго до трагедии, их смысл был бы однобоким. Но после ужасов на Куликовом поле и в доме профсоюзов все эти «смех и плач», «прощания с иллюзиями», «ангелы небесные», решающие свыше: «что им делить? — чей жребий?» — становятся кошмарными итогами раздумий после катастрофы. За автора безумное время внесло иные смыслы.

Были и русские стихи в журнале «Москва» № 7. Автор Анна Зенченко-Фарафонтова, лауреат международного фестиваля «Славянские традиции» и член национального союза писателей Украины, воссоздала самый точный образ:

«Одесса. Мирный день. Второе мая…»

«Над минской трассой ледяная стынь —

Лютует в Белоруссии мороз.

Вот стрелка с указателем — «Хатынь»

Сквозь рябь в глазах от стынущих берёз.

Навстречу нам, времен взрывая миг,

Неся в руках обугленное тельце,

Худой и обессилевший старик

Шагнул — и дымом захлебнулось сердце.

СС «Галичина» — стада зверей —

Шеренгой черной встала между нами…

«Они стояли, куча дикарей,

И хриплыми смеялись голосами…"

Дом профсоюзов. Площадь перед ним.

Одесса. Мирный день. Второе мая.

Я слышу крик и стон. Я вижу дым

И тех же палачей безумных стаю.

И тени замурованных людей

Под пламени густыми языками,

И кучу озверевших дикарей,

Что хриплыми смеются голосами.

Кровавый занимается рассвет,

Зловещий морок разбавляя синью,

И опадает снегом яблонь цвет,

Как тот, что густо вился над Хатынью…"

И наконец, журнал «Нева» № 10 опубликовал роман одессита Всеволода Непогодина «Девять дней в мае».

Роман о трёх друзьях, живущих в безмятежном городке, срывается на главную тему — второе мая в Одессе. Концовку романа оставляю для читателей журнала. Важнее вырвать мрачные куски трагедии, которые ещё полны огня. Главный герой Вениамин Небеседин (альтер эго автора) описывает все те вещи, какими наполнены были моменты трагедии полугодичной давности. Роман имеет положительный итог для самого персонажа, но я выделю лишь самый тревожный итог для истории Одессы: «С домом профсоюзов сгорела и весёлая Одесса. Исчезла навсегда столица юмора. Одесситы, привыкшие прогибаться под любую власть и не способные оборонять город от агрессоров, тоже виновны в случившемся».

Возможно, последняя цитата оскорбительна для одесситов, но преступное молчание не даст аргументов для затихшей стороны. Я ожидал, что голос Одессы будет греметь. Прошло полгода. Одесса стерпела. Чему научились живущие в ней?

Фото: Максим Войтенко/ТАСС