«Ох, уж эти женщины!»

С каждым годом, подступая в изучении женщин всё ближе, познаёшь скрытые моменты: когда по-мужски надеешься на что-то одно, женщина вам преподносит кое-что другое. Так и в художественных произведениях, где присутствует женский образ или автор — прекрасная особа, замечаешь удивительные факты, выясняющиеся как будто сами собой. Из своего опыта знаю: каждое наше поэтапное приближение заставляет женщин демонстрировать свою «изюминку»; и с каждым новым шагом — свои отличительные «изюминки». Всё может быть банальным, но всегда — неожиданно, ведь женщина боится казаться простой.

Женщины в произведениях встречаются и у мужчин, и у женщин. Вот эти перекрёстные взгляды нас и интересуют для понимания восприятия женского образа обеими сторонами. Русскоязычная литература всегда давала ответ на всё. И сейчас, даже беря период первых месяцев этого года, нам хватит для дегустации самых «лакомых» кусочков, из которых состоит женский образ.

Материалом нынешнего литературного обзора являются опубликованные тексты в литературных журналах, но это не те, что традиционно бумажные, а больше известные как интернет-журналы. Некоторые из них переросли осязаемую стадию и приняли электронную форму, чем облегчили себе будущую жизнь и нагадили местным библиотекам. Но интернет-журналы читают люди всех возрастов, а пишет для них — абсолютно разный контингент литераторов.

И совсем уж не буду в начале растрачиваться на дифирамбы женщинам, в чём многие сейчас могли меня заподозрить, — они отдыхали в свой мартовский праздник на день больше, чем мы в феврале, а также — они давно уже не прекрасная половина человечества и абсолютно не стесняются (по статистике) идти компаниями по десять девчонок на девятерых беззащитных ребят. Я сам ещё с юношеских лет свидетель их вылазок: нанесут на лицо боевую раскраску, наденут пару штыков на ноги, опрыснутся парализующим газом — и в бой: грудью на мужские амбразуры. Сколько жертв среди мужского населения: кругом вынесенные наружу мозги, опустошённые от запасов денег кошельки. Кошмар! Эти женщины повсюду и их натиск не убывает. Нам остаётся только смириться и пребывать в беспощадно использованном состоянии. Они найдут нас везде и нам больше не спрятаться на высоких деревьях, как в детстве.

Ну, ладно: вытрем слёзы, мужики, и продолжим.

И первым же мне наталкивается русский литературный интерне-журнал «Молоко». Когда-то созданный несколькими выпускниками литературного института, он быстро перешёл с бумажных страниц на виртуальную вёрстку. Бессменный лидер и хозяйка издания — Лидия Сычёва, москвичка, умная и культурнейшая женщина.

В январском выпуске есть автор Игумен Варлаам (Борин). Его рассказ «Календула» наполнен серьёзностью и толикой юмора, которую нынче часто можно увидеть в текстах православных писателей: «Неподалёку разместилась немолодая женщина яркой южнорусской внешности с иконой Божией Матери «Прибавление ума».

— Закажите молебен, — предлагала она всем женщинам, — о прибавлении ума вашему мужу!

Иногда действовало. Не заказывали те из женщин, которые знали, окажись муж умнее, неизвестно, удалось ли бы ей быть в его избранницах…".

Даже меня, с моей буддийской религиозностью, удивил сей момент. Можно сказать, и на заметку атеисту, и тут же — образец женского мышления. До чего только не дойдёт умом русская женщина. Есть место и для смешного, а есть и для вопиющего случая. Даже больше. Олег Сочалин в рассказе «Платок» воспроизвёл семейную трагедию:

«…- Она ведь тебя чуть в роддоме не оставила.

— Да быть не может! Мать не могла так…

— Игорёха, в жизни и не такое может быть. Ты молодой ещё. И мать не вини. Она одна рожала. Я тогда в командировке в Казахстане был. Роды у ней затяжные были. И родился ты больным каким-то. Температура высокая несколько дней держалась. Никто не мог понять, что с тобой. Все врачи на тебе крест поставили. Мать убеждали, что ты не жилец, она и поверила. Хорошо дед вовремя об этом узнал. Он тогда в роддом пришёл и сказал: «Я уже всем рассказал, что у меня внук родился! Я уже имя ему придумал — Игорь! Никому его не отдам! Выздоровеет. Никуда не денется». А на следующий день у тебя и правда температура спала.

Игорь молча смотрел на отца и не хотел верить его словам. «Неужели я мог никогда не увидеть неба? Неужели мать могла лишить меня жизни, едва мне её подарив?».

И, казалось бы, святое имя матери, а сколько оборотных сторон. Никогда статус человека не позволял сводить всё к объективному суждению о его носителе, ведь статус — не нимб: его не наденешь на любого. Человеческий статус — лишь слабая защита от суждений. И высокий статус матери здесь не исключение.

Раз уж зашёл разговор о святости, то к этому можно ещё добавить рассказ Кирилла Яблочкина «Вниз и вверх». Здесь тоже тема касается морального падения, о котором мы узнаём со слов героини: «Ей нравилась жизнь в монастыре, и она даже думала, что понимает, почему ей нравится такая жизнь. Она думала: «В миру все друг от друга что-то хотят и торгуются. А здесь у сестёр нет ничего, и поэтому они и не могут ничего друг от друга требовать». Но за всей этой благодатью, которая накатывала на неё волнами и никогда не отпускала, было то, что пугало её. Иногда словно кто-то знакомый шептал ей в ухо: «Ты прячешься от всего…».

Вслед за этим (по сюжету) смущающие «шептания» способны навеять новые ощущения: «Она чувствовала, как от его слов что-то тёплое разливается в груди, как исчезают куда-то все барьеры, все запреты, и она была готова дать согласие и отдаться ему прямо сейчас. Вдруг, бросив взгляд на озеро, она увидела вдалеке обитель. Отсюда она казалась крошечной полоской земли, на которой видна была только белая свечка колокольни, и ей вдруг показалось, что она смотрит сквозь телескоп на какую-то другую планету, со своими океанами, материками и силой притяжения. Ей вдруг стало плохо от самой себя, от того, что впервые за несколько лет она перестала быть уверена в чём-то».

Вот так хрупкая телесная обитель мешает людскому роду бороться с соблазнами и соблюдать этические нормы.

Есть ещё один нелицеприятный пример. В февральском номере журнала «Молоко Александр Можаев в рассказе «Последний нонешний денёчек» представил сюжет о русских ополченцах Новороссии, которые переправляются к месту дислокации украинских «нациков». Среди ополченцев и Татьяна, которая отправляется вместе с мужчинами в разведку. В общем, там своеобразная история, но меня заинтересовал как раз по нашей теме другой момент. Есть там такая пародийная песенка:

«Ах, эта девушка меня с ума свела,

Разбила морду мне, пинджак сняла…"

А ведь всё больше таких женщин, которые любого кобеля остановят, в галдящую тусовку войдут. Не правда ли?

Журнал «Молоко» всегда был литературным источником всех жанров и вкусов, кроме противных, который может утолить жажду чтения. Я намеренно не разглашаю сюжеты всех этих рассказов. Поверьте, в интернет-журнале «Молоко» имеется и чисто православная литература, а зачастую разнородная проза и поэзия, в коих есть всё человеческое. И даже авторы фантастики иногда дополняют общую картину.

Но мы движемся дальше.

И вот уже журнал, созданный некоторыми участниками прежней редакции известнейшего литературного журнала «Юность». Их детище — «Новая Юность», выходящий шесть раз в год. Не так давно выпускающийся в электронном виде, но раз от раза в конце какого-нибудь года случается появление красочно иллюстрированных сборников избранного на бумаге.

И в новоявленном интернет-журнале «Новая Юность» № 1 за 2016 год есть автор Тая Ларина с подборочкой стихов. Название как раз для нашего обзора — «Девочка, девочка…». Тут можно выделить отрывок стихотворения «Я»:

«Вот она ты — лежишь в кровати,

Пытаясь остаться в прошедшем дне.

— Девочка, девочка… — Ну, хватит.

Все эти сказки не обо мне.

Вот она я — летящая с горки,

Вот она я — с кульком конфет,

Вот она я — в абсолютном восторге —

В первый раз сама включившая свет.

А эта женщина в белом теле

И эта женщина в чёрном пальто,

И эта, плачущая в постели, —

Все эти женщины мне никто"

Такая противоречивая вся, внезапная женская доля: себя опровергать, саму себя не признавая, ни в чём не сознаваясь до конца. Да, такая женщина наивная и как будто скромная, а есть и строго волевые дамочки, да настолько, что не чуждо им участие в политической риторике; и об Истории порассуждать способны и точку зрения представить. Об этом дальше.

Вот зарубежный интернет-журнал «Семь искусств», который формируется в Германии русскоязычным редактором. В первом номере автор Анна Малаховская в повести «Откуда взялась тьма?», посвящённой памяти Наталии Горбаневской, говорит: «Однажды её кто-то спросил, как же она могла тогда, такая малявка, расчухать, кто такой сталин и почему этот всеми любимый мог вызвать у неё неприязнь? Чтобы это понять, надо было вспомнить, что это значит — быть именно да, именно малявкой, когда все люди выше её в три раза, как огромные деревья на пути, и она между ними мечется, между этими суконными тенями, чтобы пробиться, наконец, к дверям. А к дверям надо было успеть добежать, чтобы её не вырвало прямо здесь, посреди этого жуткого дома… А всё-таки — почему? Откуда такая тошнота вдруг набежала? Эта отвратительная жёлтая краска, цвет этого поля под ногами, под сапогами, тоже омерзительными, тоже такой же жирной краской нарисованными, она напомнила ей тогда пузыри жира, что плавали поверх супа в детском саду. А этот суп её, малявку, заставляли съесть и угрожали ей, что в противном случае не отдадут её маме. И она проглотила этот жир и ничего, и её вырвало не сразу, а только когда она с мамой за ручку дошла до этой сберкассы, и очутилась внутри, и увидела на стене жёлтое поле: оно источало вонь противного жира. И в нём, внутри его, помещался дядька в чёрных сапогах и с масляной, слегка хитроватой усмешкой в пышных усах. Он с кем-то там спорил, но этот кто-то был не важен, он не вызывал никаких чувств, а про дядьку с усами она уже знала, и тогда, что это был тот самый, что висел на каждом суку, на каждой стене, и даже в бане. Её заставляли учить стихи про то, что она его любит, и она повторяла эти строчки и ничего, от стихов её не тошнило».

Спешу заметить, что фамилия без заглавной буквы — не моя затея. Стоит лишь признать женское мнение на прошлые времена. А вот так вспоминает героиня своих бывших одноклассников, которых увидела в новое время: «А всё этот проклятый класс! А какие чистенькие, хорошенькие все были ребята в первый день, как пришли, какими внимательными, жадными глазами все на неё глядели! Нет, это что-то непостижимое. Ведь, если и теперь говоришь с каждым из них по-отдельности — это всё нормальные люди, каждый со своим хорошим. Но вместе! Иногда ей делалось жутко, иногда она чувствовала, что перед ней — не группа людей, а химический раствор, неизбежно складывающийся в одну и ту же кристаллическую структуру: высшие, низшие, болото. Как ни крути, а, соединённые вместе, они начинали терять человеческое обличье. Для человека, влюблённого в музыку, становилось важнее всего подавить эрудицией окружающих. Девица, для которой, казалось бы, поэзия была важнее всего на свете, вдруг начинала тщеславиться своей безумно дорогой одеждой и третировать всех, кто одет хуже её. Весёлая наивная девчушка вдруг делалась забитым, заморенным зверьком. И как чётко, как неумолимо все они, все, сидящие перед ней, складывались в одну и ту же примитивнейшую структуру! высшие, низшие, болото. Иной раз её собственные попытки привить „высшим“ — доброту, „низшим“ — чувство собственного достоинства и „болоту“ — хоть минимум инициативы, — казались ей самой смехотворными. В глубине души она с ужасом порой чувствовала, что и она не может не презирать этих идиотиков на задней парте, этих — в ситцевых передничках, с глупыми лицами и дрожащими от страха голосами. Одним она только могла себя оправдать — что и „болото“ презирала не меньше. Ох уж это болото! Про себя свои мысли прячут, всё для себя, ничего для других».

Жёстко. Но насколько присуще такое умозаключение немалому количеству людей, не только женщинам. Этот отрывок нужен был просто для того, чтобы представить вам образ главной героини. За перипетиями её судьбы вы можете проследить в представленном номере, а также узнать продолжение повести в последующих номерах этого журнала.

И вот ещё один из самых молодых литературных интернет-журналов в России — «Парус». Богат на загляденье различными рубриками. Представлен в этом году свежим 44-м номером.

Писательница Елена Тулушева с образованием психолога. Она дистанционно пообщалась со студентами факультета журналистики КубГУ и рассказала о себе, своих произведениях, об отношении к читателям и своим пациентам. Вчитаемся в этот диалог:

«Чеснокова Я. Боитесь ли вы, что ваши рассказы не будут читать?

Е.Т. Боюсь ли… Оттенок этого чувства немного другой. Я в литературу попала абсолютно случайно. Я не из тех, кто писал с пяти лет. И дальнейшее продвижение для меня было не целью или планом, а, скорее, счастливым стечением обстоятельств. Я совершенно не предполагала, что мои рассказы будет читать кто-то кроме моих коллег или однокурсников литинститута. Но как автору мне очень приятно, что рассказы читают. А когда Маргарита прислала ваши вопросы, это меня особенно тронуло. Не верьте писателям, высокомерно заявляющим, что им все равно, кто их будет читать. Это фарс. Каждому автору важно, чтобы его читали. Если не читают — это, скорее, про чувство грусти. Грусть, что не получилось сказать то, что хотелось, что не получилось сказать так, чтобы услышали. Значит, неинтересно сказал, скучно, не о том сказал.

Семизарова Е. Какой совет вы можете дать нам, начинающим журналистам?

Е.Т. Читайте. Читайте как можно больше. Читайте разное, учась самостоятельно отсеивать некачественную литературу. Инвестируйте время в чтение — это отличное вложение. Оно пригодится вам вне зависимости от профессии и образа жизни. А с позиции основной моей профессии — старайтесь говорить себе правду. Может быть, только по ночам, под одеялом, чтобы никто другой не слышал. Но чтобы сами вы с собой были честны".

И это только жемчужины интервью, которые идеально подытоживают мой обзор, раскрывая широчайший образ женщины.

Берегите женщин и не давайте им в такое сложное время становиться другими, а делайте всё, чтобы они оставались сами собой.