Памяти Феликса Кузнецова

В субботу вечером, 15 октября 2016 года ушел из жизни после болезни один из моих главных наставников и охранителей Феликс Феодосьевич Кузнецов, критик и литературовед, член-корреспонент РАН, стержневая фигура литературного процесса всей страны семидесятых-восьмидесятых годов.

Родился мой наставник в вологодской деревне Маныловица, что в Тотемском районе, 22 февраля 1931 года. Прожил восемьдесят пять лет. И как ярко прожил. Это была откровенно пассионарная личность, и свою немалую энергию он целиком отдавал русской литературе, русским писателям. С юности он был одновременно и бунтарем, за что его чуть не выгнали из Московского университета, и организатором, которому просто суждено было возглавлять крупные коллективы, что бунтующих студентов, что фрондирующих интеллигентов, что писательские организации. Также с юности он был пропитан надежным северным русским духом, впрочем, как и все истинные северяне, либералов у нас с роду не водилось.

Вот так с Севера и пришла, да не пришла, а ворвалась вологодская команда в нашу литературу: Николай Рубцов, Василий Белов, Виктор Астафьев, Василий Оботуров, а с ними еще и архангелогородец Федор Абрамов, мои петрозаводчане Дмитрий Гусаров и Дмитрий Балашов. И все попадали в силу своей резкости и прямоты в опасные переплеты. Всем грозили разгромы. И всех брал под свое надежное крыло секретарь правления Союза писателей СССР, глава московской писательской организации Феликс Кузнецов. Он спасал стихи Рубцова и прозу Белова, спасал от исключения из партии за излишнюю русскость Сергея Семанова. И это было не личное кузнецовское благодеяние, а понимаемая им северная русская соборность.

Приведу пример из своей жизни. За мою статью «Сокровенное слово Севера» в журнале «Север» в 1973 году, некий литературный чиновник Суровцев в «Правде» назвал меня проводником «антиленинской линии в литературе». Разбирали и весь журнал за публикацию на пленуме Союза писателей. А меня именно в эти дни в Союз писателей принимают, и лидер московских писателей Феликс Кузнецов говорит на секретариате по приему: «Раз уж его и в „Правде“ ругают, как же не принять в Союз писателей» (цитирую по стенограмме).

Конечно, при такой открытой патриотической позиции немало было у него и врагов. Есть и до сих пор. Хотя мало кто из московских писателей сделал для писательского союза больше, чем он. Из вялой московской организации он создал боевой центр русской литературы. Там шла настоящая творческая жизнь. Также переродил он и ИМЛИ, став его директором, сделав из унылого академического института центр мирового изучения русской литературы.

Думаю, без всяких поминальных слов его долго еще будут помнить и друзья, коллеги, соратники, и враги, оппоненты, лжецы и фальсификаторы.

Память о нем крепко засела в современной русской литературе. Не выбьешь никакими его ошибками или недочетами. Да и одна книга о Михаиле Шолохове и «Тихом Доне», перечеркнувшая все лжешолоховедение, стала для меня продолжением самого Шолохова, крепким звеном, соединяющим южных русских писателей и северян.

Большая русская личность. Вечная тебе, Феликс, память и на земле, и на небе!