Халат манил и поймал

«Обломов» — одна из свежих премьер Театра им. Маяковского, постановка Миндаугаса Карбаускиса на сцене менее 2 лет, а если посчитать выпавшее из-за коронавируса время (и ограниченную пропускную способность сейчас), то можно сказать, что спектакль не утратил эффект новизны, пахнет стружкой и типографской краской. Кстати, любителям театра сейчас самое время покидать собственные посадочные площадки и идти смотреть на диван обломовский. Пока, не дай Бог, оковы коронавируса не усадили на диваны насильно, и театр снова не переместился в онлайн с неизбежной потерей магии.

В Театре им. Маяковского, возглавляемом Карбаускисом, у режиссера выходили и собирали россыпь самых престижных премий «Плоды просвещения» и «Русский роман», «Таланты и поклонники», теперь пришла очередь и знаменитого романа Ивана Гончарова. Всегда актуального, ведь как естественно в руку современного Обломова ложится смартфон, а где-то в глубинах дивана прячется от хозяина пульт от телевизора. Будь эти чудесные приборы у Ильи Ильича, и ему не пришлось бы грезить о полезной деятельности в своей усадьбе.

В «Обломове» Миндаугаса Карбаускиса главным концептуальным ходом является отсутствие Штольца. Таким образом, рациональное начало исключено, и Илья Ильич остается один на один со всеми тяготами своего бытия, лишь вспоминая друга, который мог бы решить все проблемы. Штольца больше нет с нами, он где-то далеко, например, ведет переговоры в Китае или еще где-то окунается в реальность (может даже побыть возле сцены, но не ближе). Обломова лишь немного задевает всей этой суетой, как в меме «Нет, это ребята суетились, а я рядом медитировал».

Может показаться, что «Обломов» в Театре им. Маяковского перенесен в наши дни. Нет, это настоящий классический спектакль в замечательных декорациях Сергея Бархина и костюмах Марии Даниловой, прежде всего, халате. Наталья Витвицкая, например, включила эту постановку в подборку «Спектакли, которые не оскорбят ваших чувств». Действительно, «Обломов» понравится всем поколениям и любителям самого разного театра, как, впрочем, и другие работы Карбаускиса — изящные, тонкие, выверенные. В нем много смешного, связка Обломов-Захар в исполнении Вячеслава Ковалева и Анатолия Лобоцкого прекрасна. Иван Гончаров, наверное, самый остроумный русский классик, у худрука «Маяковки» юмор также сильная сторона, поэтому всплески смеха раздаются часто, и может быть особенно акцентировано при коронавирусной рассадке.

Много комического и в дуэте Обломов-Ольга (девушку играет Анастасия Мишина). Штольца нет, и только любовь на время отрывает Илью Ильича от его мягкой «зоны комфорта». Инструментами прорыва служат «Casta diva» и гантельные связки книг — тяжелые для Обломова и вполне переносимые Ольгой. Притяженье звездного пространства, впрочем, вопреки представителю другой эпохи, Юрию Визбору, слабее притяжения дивана, ну и халат ритуально поглощает в конце Обломова — поскольку манил и поймал. Ну или избавил от ненужной суеты, как и положено одеянию монаха-даоса.

Вот, как говорит о своем герое Вячеслав Ковалев: «Вспомним даосизм. Его последователи все время лежали на солнце и о чем-то думали. Под солнечными лучами было жарко — и они изобрели зонтики. И все человечество обязано этим якобы лентяям. Ведь Обломов не просто тупо сидит-лежит. В нем идет пылкая работа, вулканическая внутренняя деятельность, все бурлит, миры пролетают. Он отделил себя от этого мира, потому что мир суетен. Люди собираются только для того, чтобы обсуждать, у кого повар плохой, кто во что одет. А я, Обломов, чем хуже? Я лежу и никого не трогаю».

Или о связи Ильи Ильича с Обломовкой. «Думаю, он не едет туда не потому, что не может поехать, а потому что понимает — там все развалено к чертовой матери. И он боится увидеть такой свою мечту. Ведь Обломовка выписана как рай земной. И увидев — рая нет! — Обломов не переживет этого».

В самом деле, ленью, как халатом, Обломов укутывается от отчаяния найти себе применение, настоящее дело, помимо хлопот о переезде на другую квартиру с грабительским контрактом, встроить себя во что-то вокруг, не вызывающее отвращения. Хоть середина 19-го века на дворе, хоть 2020 год. В ожидании сверхидей, дающих выход вулканической деятельности на диване, или хотя бы прихода рационального Штольца, который все возится где-то за сценой.