«Теллурия» как образ будущего

Не первый раз крупный российский писатель обращается к теме неофеодализма. Взять хотя бы пелевинский «SNUFF». Или произведения Сорокина, такие, как «День опричника». Но в «Теллурии» тема неофеодализма звучит гораздо более серьёзно и настойчиво.

Сорокин продолжает играть в привычно отработанную постмодернистскую игру. Карнавал, игра, лубок, лицедейство. Силиконовые красавицы и неопасные игрушечные чудовища. Могучие пенопластовые фаллосы. В других произведениях, таких, как «Голубое сало», этот постмодернистский цирк был самоцелью.

Но теперь всё по-другому. Постмодернистская игра — только обёртка. Или сахарная оболочка, призванная подсластить «ума холодные наблюдения и сердца горестные заметы», согласно которым, современность, цветущая, свободная и яркая, заканчивается. Она тихо и неотступно пожирает сама себя.

И на смену ей идёт «постсовременность» — неофеодализм. С нищетой, голодом, насилием и мракобесием, и, главное, нашей полнейшей ненужностью в том мире.

Постсовременность все больше сочится внутрь современности, пробивая всё новые и новые отверстия в лакированной поверхности постмодерна. Пробивая такими происшествиями, как недавний взрыв в Волгограде. Когда люди сталкиваются с такими ситуациями, они воочию видят недалёкое будущее «цивилизованного мира». Иногда постсовременности даже не надо пробивать никаких отверстий. Потрескавшийся лак отваливается целыми кусками. А под ним — пустота. Это понимание приходит в других ситуациях. Например, во время наблюдения за очередным гей — парадом…

И автор прямо сказал об этом в интервью «Ведомостям»: «Теперешняя Россия живет в состоянии просвещенного феодализма, это ясно всем. А Запад… Понимаете, я не историк, не социолог и не антрополог, это все на уровне интуиции. Но есть десятки мелочей, говорящих о том, каким уютным вдруг многим показалось средневековое сознание. Человечество по нему соскучилось. Например, Сноудену официально ответили, что, если он вернется, его не будут пытать. Это из какой эпохи фраза?!»

Сорокин описывает неофеодализм в образах феодализма старого. Не только феодализма. Вообще старого. Эдакой «футурологической рекострукции»: и царствие Московское, и героические тамплиеры, и не менее героические красные партизаны.

Уж не знаю, что сознательно имел в виду автор, но у него очень хорошо получилось показать истинное значение всех нынешних идеологических трендов — и официозных, и квазиоппозиционных, российских и европейских, левых и правых, охранительных и революционных, которые уже абсолютно ничему не соответствуют. Не то что будущему, но даже и настоящему. Они уже начисто оторваны от реальности. Но их искусственно поддерживают в полуживом виде, чтобы можно было наработанными методами извлекать из них капитал. И символический, и вполне обычный. И главное, чтобы не видеть будущего, в котором большинству образованных русских и европейцев просто нет места.

Повязка на глазах прохудилась а купить новую не позволяет экономический кризис. Да и хулиганистые смуглые ребята сорвать норовят. Или дырочку ножом проткнуть.

Но западный (российский) интеллектуал — носитель тренда, цепляется за свою повязку. Пусть хоть на одном глазу будет. Ведь без повязки жизнь для многих станет просто заранее невозможной…

«Безусловно, мир меняется, и мы меняемся вместе с ним. И это взаимопроникающий процесс, простите за банальность. Но изменения России как-то слабо синхронизируются с тем, что творится в остальном мире… Я прожил в этой стране более пятидесяти лет и помню, что даже во времена железного занавеса и то всё проникало. Полностью изолироваться невозможно» — говорит Сорокин в том же интервью. Здесь он пытается говорить как интеллектуал, у которого сорвали повязку только с одного глаза. С одной стороны, он, безусловно, прав. Нынешний мир развивается по единым стандартам. А то, что в России что-то якобы «не синхронизируется» — это тщетная попытка сохранить тренд хоть на одном глазу. Всё в России с остальным Западом прекрасно синхронизировано. Просто на России макияж не такой толстый и яркий. И все процессы видны лучше.

Есть в «Теллурии» и очень сильные моменты прямой футурологической публицистики. Например, охотничья беседа московского и рязанского феодалов, где очень чётко и без прикрас обосновывается, что российская имперская государственность уже себя полностью исчерпала. И русские не то чтоб будут с ней героически бороться, а просто «за родину» больше ничего себе в реале рвать не будут. Родина-то и развалится.

А исключительно чёткая характеристика роли Путина как могильщика империи, который под разговоры об укреплении имперского колосса всё сделал для его разрушения!

Очень красочны описания Европы, освобождённой от ваххабитов и талибов. Из них «духоподъёмным» можно назвать только описание «крестового полёта» тамплиеров. Остальные сюжеты вызывают эмоциональный вопрос! «За что боролись? За это „содомирование“?». Освобождённые европейцы под пером Сорокина предстали этакими реставраторами французской династии Бурбонов, которые судорожно восстанавливают «старый порядок», который вернуть уже невозможно. Очень социологичен образ «ливанизации» освобождённой Рейнско-Вестфальской республики. С канцлером — турком и национальными героями — югославами. От старого мира осталась лишь оболочка, за которую судорожно цепляются за неимением другого. И сил цепляться остаётся всё меньше и меньше…

Замечательна сама идея волшебного теллура. Уже и в наше время бытие становится нестерпимо кошмарным. И мы не способны делать то, что требует от нас жизнь. При неофеодализме всё это будет ещё хлеще. И ребром встанет вопрос о том, что сделает нашу жизнь менее болезненной, а нас самих — больше самих себя.

Конечно, Сорокин представил нам карнавально-лубочный, игровой, нестрашный образ наступающего неофеодализма. Все эти наивно-милые, игрушечные графы-князья, обкомы и партизаны. Удобные, могучие и эффективные технические изобретения. Как в старой доброй фантастике. Чтобы нам было проще и спокойней принять свою судьбу. Такой вот теллуровый гвоздь в наши головы…

На деле при неофеодализме не будет лубочного благолепия, «аки» и «токмо». По крайней мере, века полтора будет современная лексика. Правда, в основном матерная и блатная. Но на стены неофеодальных берлог будут лепить остатки современных вывесок.

Изменится не это, а сама суть бытия. Человеку придётся самому добывать пропитание и охранять себя. Кооперироваться с другими людьми. Потому что, как говорится — «кто не спрятался — я не виноват». И технический арсенал будет несколько ограничен.

Если вы хотите заглянуть в будущее, так сказать, без прикрас, тогда лучше читайте сурового сталиниста Беркема аль-Атоми. Имею в виду его романы «Мародёр» и «Каратель». Скорее всего, к сожалению, провидческие…

Фото ИТАР-ТАСС/ Сергей Фадеичев