Зона евро включает печатный станок

Европейские монетарные власти резко меняют стратегию в борьбе за выживание еврозоны. На фоне сворачивания программы количественного смягчения (QE), которая позволила американской экономике вырваться вперед по целому ряду показателей, включая неплохие темпы роста, ЕЦБ готов отказаться от политики «эмиссионного воздержания». Вместо этого ведомство Марио Драги планирует воспользоваться позитивным опытом своего старшего заокеанского партнера, резко увеличив обороты печатного станка.

Судя по реакции валютных брокеров, брюссельская бюрократия полна решимости если не объявить полномасштабную «валютную войну» США, то попытаться лишить сравнительно дешевый доллар конкурентного преимущества. Не случайно в последние дни, курс «европейца» находится на уровне 11-летнего минимума по отношению к своему американскому конкуренту. Так, в понедельник евро упал на 0,09% и составил 1,1557 доллара.

Как предполагается, снижение курса евро будет способствовать предотвращению дефляции и возрождению экономического роста евроблока. Одновременно решается проблема помощи «евроаутсайдерам» вроде Греции, которые не в состоянии обслуживать накопленный долг и уже готовы на жест отчаяния в виде выхода из еврозоны. Если этот пример покажется заразительным, будущее ЕС может оказаться под угрозой. Предполагается, что первый эмитированный трлн. евро пойдет на выкуп облигаций стран-должников (то есть, по сути, на рефинансирование их долга).

Впрочем, ослабление евро едва ли повлияет на «свободное плавание ко дну» российского рубля, в которое его отпустил российский ЦБ после обвала мировых цен на нефть. Это предположение подкрепляется информацией с валютных рынков, где 20 января, к обеду «европеец» увеличился на 9,95 копейки и стоил уже 75,27 рубля.

Решение включить на полный оборот печатный станок в зоне евро связано с торможением европейской экономики и с тем обстоятельством, что она находится на пороге дефляции, отмечает член Коллегии Минфина России, член Экспертного совета при правительстве РФ Владимир Назаров.

— Оно не имеет никакого отношения к перипетиям санкционной войны с Россией. Политика количественного смягчения и увеличение объема денежной массы это внутренняя проблематика ЕС.

«СП»: — Переход европейского регулятора к политике QE на фоне ее сворачивания ФРС — чисто хронологическое совпадение или здесь можно усмотреть причинно-следственную связь?

— Благодаря этой политике США полностью вышли из кризиса 2008−2009 гг. Их финансовый сектор сбалансирован. Наблюдаются хорошие темпы экономического роста, улучшился платежный баланс, дефицит бюджета сведен до рекордно низкого уровня (менее 3% ВВП или $483 млрд. долларов). Основная идеология фискальной политики предполагает некоторую контрцикличность. Грубо говоря, когда у вас все плохо, вы начинаете печатать деньги и насыщать ими экономику. Когда дела идут на лад, лучше повысить процентную ставку и зажать денежную массу, чтобы экономика не «перегрелась».

На самом деле программа количественного смягчения в США была беспрецедентной по объему, в силу чего породила массу искажений в экономике. Образно говоря, если продолжительное время вкалывать обезболивающее, то вы сделаете человека наркоманом. Нечто подобное происходит и с экономикой. ФРС США сегодня идет на постепенное уменьшение «дозы» финансовых инъекций.

«СП»: — Не просматривается ли за решением ЕЦБ подготовка к созданию трансатлантической зоны свободной торговли?

— Не думаю. Конечно, между американскими и европейскими товарами всегда была конкуренция. Соответственно, у каждого из торгующих контрагентов всегда есть желание, тем или иным образом, занизить курс своей валюты, чтобы повысить конкурентоспособность экспортеров.

Тем не менее, это стремление всегда имеет определенные пределы. Возьмем Китай — у его монетарных властей тоже просматривается стремление препятствовать избыточному укреплению юаня. Тем не менее, последний все равно укрепляется. Хотя и не так быстро, как должен, если бы власти КНР ничего не предпринимали. Сильный перекос тоже опасен, тогда может повториться история со швейцарским франком (который в четверг резко подорожал по отношению к другим валютам — прим. ред.).

«СП»: — Какие опасности связаны с более дешевым евро для российской экономики и ее субъектов?

—  В условиях санкций и торговых войн Россия едва ли станет бенефициаром оживления европейской экономики. Если бы мы были в хороших отношениях с Брюсселем, для нас открылось бы некоторое «окно возможностей». Во-первых, возможность занять дешевые деньги. Во-вторых, ускорение собственного роста за счет активизации торговых отношений с растущей европейской экономикой. Получив дешевые деньги, мы могли бы произвести и продать больше товаров и услуг. А сейчас нам, «ни жарко, ни холодно».

«СП»: — Скорее «холодно». Потому что снижение курса евро приведет к частичному обесценению золотовалютных резервов РФ, не так ли?

— К счастью, наши средства размещены в бивалютной корзине, где каждый элемент пары доллар/евро страхует другой. То есть, если евро будет падать по отношению к доллару, пропорционально возрастет последний.

«СП»: — А что касается частных лиц. Приведет ли снижение стоимости евро к оживлению турпотока в Европу?

— Едва ли европейская политика QE компенсирует девальвацию рубля, в результате которой поездки россиян в страны ЕС подорожали в два раза. За счет ослабления евро по отношению к доллару мы отыграем максимум 5%.

Главная подоплека политики количественного смягчения — это выкуп национальных облигаций с целью облегчения долгового бремени целого ряда стран Европы (в первую очередь, на ум приходит Греция). То есть, QE поможет неудачникам снизить фискальное бремя. Это шанс на спасение еврозоны, которая сегодня буквально трещит по швам.

Главная проблема Европы в том, что здесь все слишком дорого, считает руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов.

— Не только по отношению к нашей стране, где произошла девальвация (которая, кстати, тянет за собой вниз другие восточноевропейские экономики), но и по отношению к доллару. Курс европейской валюты давал серьезное преимущество американцам.

«СП»: — Почему ЕС только сейчас включился в эмиссионную гонку?

— Потому что европейские правящие круги руководствовались интересами финансового капитала. Последний был заинтересован в том, чтобы средства, номинированные в евро, все время дорожали. Это дает преимуществом тем, кто обладает этими средствами, то есть, банкирам.

От дорогого евро страдали экспортоориентированный реальный сектор и потребители. На тех, кто покупал товары, лежало бремя жесткой экономии. Людям срезали зарплаты. Не так, как это сейчас происходит в России в ходе девальвации, а непосредственно. Когда власти стран ЕС принимали решение понизить, скажем, на 10% зарплату. В ответ начинались забастовки. Это был крайне болезненный метод, который выступал отражением политики субсидирования банков.

Но оказалось, что он не генерирует достаточно прибыли. И теперь ЕС вынужден искать другие способы оказания помощи банкам. Одновременно обеспечивая элементарную стабильность в экономике. Честно говоря, я опасаюсь, что Европейский Союз пойдет на девальвацию евро.

«СП»: — Чем это грозит?

— ЕЦБ запустит печатный станок для того, чтобы предоставлять деньги банкам. Активно субсидировать и поддержать банковскую систему не посредством прямого изъятия денег для экономики у населения, а косвенным образом — через эмиссию и предоставление банкам.

Поясню, о чем идет речь. Что представляет собой товарно-денежный рынок. С одной стороны, есть товары, с другой, денежные знаки, которые выпускаются в определенном количестве. Если последних слишком много, то цена товаров повышается. То есть, для держателей денежных знаков их ценность уменьшается. Это приводит к падению платежеспособного спроса и снижению уровня жизни.

Фактически эмиссия — это форма отъема средств, за исключением тех, кому предоставляется денежная помощь со стороны государства. А еще — механизм перераспределения общественного богатства в пользу государства, а также финансовых элит, которые с ним связаны.

«СП»: — Левопатриотические силы в России часто критикуют правительство за «банкоцентричность» в антикризисной стратегии. Получается, это всего лишь калька с западной модели финансового капитализма?

— В Европе уже давно сложилась модель финансового капитализма. Это политика была ограничена только в США. Республиканская оппозиция в Конгрессе просто заставила Обаму это сделать. А в Евросоюзе такой оппозиции в парламенте нет. Здесь правят бал финансисты. Для того чтобы получить деньги для банков, они могут пойти на то, чтобы опустить евро. Хотя позиции промышленников тоже станут более выигрышными. Потому что появляется возможность снизить стоимость рабочей силы вместе с курсом евро, не бодаясь с профсоюзами или местными парламентами.

В принципе, это форма приспособления к подписанию соглашения о создании трансатлантической зоны свободной торговли, которое упорно лоббируют США.

«СП»: — Какие риски просматриваются для России?

— Удешевление евро — это попытка укрепить позиции европейских товаропроизводителей и уменьшить их издержки по сравнению с нашими компаниями. Потери будут и у тех российских игроков, которые уже инвестировали в свой европейский бизнес. Потому что европейцы станут беднее.

«СП»: — На этом фоне телодвижения отечественного регулятора выглядят особенно странно. Повышая ключевую ставку, ЦБ РФ словно подыгрывает нашим конкурентам?

— Наш Центробанк не демонстрирует готовности даже к небольшому компромиссу с реальным сектором. Видимо, ему это просто не интересно. Чтобы наши производители были конкурентоспособны, им нужна точка опоры — большой внутренний рынок. Некоторые наши компании рассуждают так — после девальвации рубля мы потеряли внутренний рынок, поэтому выходим на внешний. При таких кредитных возможностях им там много не светит.

«СП»: — Девальвация евро не облегчит биржевую участь рубля, которого буквально затоптали его конкуренты?

— Рубль это не спасет. У него своя «история болезни» — чрезмерная зависимость от нефтяных цен и низкая диверсификация экономики.

«СП»: — Станет ли QE спасением для европейской экономики?

— Теперь из зоны евро никто не уйдет. Второй важный момент — органы ЕС уже лет шесть пытаются продавить масштабное сокращение уровня доходов населения в форме понижения заработной платы. При этом они встречают упорное сопротивление со стороны общественного и профсоюзного движения. А также оппозиционных партий в национальных парламентах. Опуская евро, брюссельская бюрократия одним «прыжком» перескакивает через эту «линию обороны». В результате за счет инфляции уровень жизни европейцев понизится.

При этом ЕЦБ не может опустить евро слишком сильно. Европейский капитал, конечно, вторичен. В том плане, что он зависит от США. С другой стороны, «старушка Европа» не позволит себе опуститься на уровень третьеразрядной страны. Потому что в этом случае пострадает их финансовый капитал. Так что я не жду сильной девальвации евро.

«СП»: — Какую стратегию по сохранению сбережений частных лиц можно порекомендовать в связи с изменениями в денежно-валютной политике в Европе?

— Для тех, кто вложился в евро, потери могут быть ощутимыми. Те, кто придерживался стандарта бивалютной корзины «50/50», окажутся в минусе.

Доллар, на мой взгляд, сегодня выглядит предпочтительней. Он был гораздо более надежным уже два года назад. В любом случае, стихийной катастрофической девальвации как в России в ЕС не будет.

Фото: ТАСС/EPA