Кризис правительству нипочем

Правительство будет продолжать прежнюю политику, и россиянам не стоит ждать каких-то радикальных изменений. Такой вывод можно сделать из последнего ежегодного отчета кабинета министров перед Государственной Думой, который во вторник депутатам представил Дмитрий Медведев. По мнению премьера, сейчас в России есть проблемы, но могло быть намного хуже.

Вначале своего доклада Медведев перечислил негативные внешние факторы, влияющие на нашу экономику. Это западные санкции и падение цен на нефть. Только из-за санкций Россия уже потеряла порядка 25 млрд. евро. Сложения же двух факторов, по словам премьера, в новейшей истории России «не было никогда». Причем, как подчеркнул Медведев, санкции стали ответом на возвращение Россией Крыма, а поступить иначе мы не могли. «Мы все — и страна в целом, и Правительство, и парламент — его (решение о присоединении Крыма — СП) поддержали, осознавая вероятные последствия, и теперь вместе отвечаем за минимизацию экономических проблем, сохранение стабильности и социального развития нашего государства». Тем не менее, правительство справляется с кризисом. «В январе — марте этого года ВВП снизился на 2% приблизительно, объём промышленного производства — на 0,4% по отношению к I кварталу прошлого года… Тем не менее, всё, что происходит, — это далеко не самый жёсткий из возможных сценариев. Скажу прямо: ситуация с ценами, безработицей, состояние банковской системы, многих отраслей промышленности — они могли быть значительно сложнее и хуже», — заметил председатель правительства.

Есть, судя по словам Медведева, и успехи. Активно реализуются программы по поддержке отраслей народного хозяйства и регионов. Со 150 до 310 млрд. рублей увеличен объем кредитов субъектам РФ, на докапитализацию банков направлен 831 млрд. Будут финансироваться модернизация БАМа и Транссиба, дополнительные гарантии получит малый и средний бизнес. Одно из самых выдающихся достижений — большой объем жилья, построенного за прошлый год (81 млн. кв. м).

Отдельно остановился премьер на проблемах оборонно-промышленного комплекса. Как заявил Медведев, «прирост объёмов производства продукции по сравнению с 2013 годом наблюдается во всех отраслях ОПК». Удалось заменить отечественными те комплектующие, которые раньше получали из стран НАТО и с Украины.

В целом, как рассказал Медведев, развитие наблюдалось практически во всех областях. И в сельском хозяйстве, и в промышленности. Ставки по кредитам снижаются, государственные программы работают, рождаемость увеличивается, народ становится здоровее, а ученые «продолжали получать новые научные результаты мирового уровня». У наблюдателей могло создаться впечатление, что, собственно, и кризиса никакого нет, так, отдельные трудности.

Однако лидеры парламентских фракций заметили, что наша экономика больна системно. «Скажите, почему, несмотря на золотовалютный дождь нефтедолларов, который сыпался почти 10 лет, и тем не менее в 2008 году у нас всё опять обвалилось, и, да, наступил большой кризис. И вот прошло семь лет, казалось бы, всё должно быть гораздо лучше, и у нас опять не просто обвал, а обвал довольно опасный, во многом критический», — заметил лидер КПРФ Геннадий Зюганов. При этом председатель партии коммунистов заметил, что сейчас впервые за десять лет пришлось проводить секвестр бюджета на текущий год, а больше всего пострадали при этом промышленность, сельское хозяйство, образование и здравоохранение.

Глава фракции ЛДПР Владимир Жириновский отметил, что ставка Центробанка сегодня не дает развиваться реальному сектору экономики, при этом не ликвидированы возможности для дальнейших спекуляций на валютном рынке. «Сейчас дешёвая валюта, стабильная. Сейчас опять скупят рубли, летом сделают 70 и опять продадут», — сказал Жириновский.

Председатель фракции «Справедливая Россия» Сергей Миронов заметил, что принимаемых правительством мер явно недостаточно для внедрения импортозамещения и развития инноваций. При этом банки активно пользуются помощью государства в своих интересах. «В декабре государство поддержало ВТБ, выделив ему 100 млрд. рублей, и собирается выделить ещё 150 млрд. рублей, а дочерняя компания — ВТБ-24 — уже порадовала своих акционеров, что на дивиденды по итогам 2014 года будет направлено 26 млрд. рублей, что составляет 93% прибыли. Зачем мелочиться, если есть богатая докапитализированная государством материнская компания?» — подчеркнул Миронов.

— Премьер не дал ответа на вопрос, как нам выйти из кризиса, — говорит первый заместитель председателя Госдумы по бюджету и налогам Оксана Дмитриева. — В целом ощущение, что Медведев радуется тому, что ситуация оказалась лучше того апокалиптического сценария, который давал его же экономический блок в правительстве. Блок говорил, что спад составит 2−4%. Но снижение цены на нефть и девальвация не обязательно становятся причиной кризиса. Но если в 2014 году спада и не было, то он произошел в 2015-м. И мы не услышали, что эту «черту» мы перешли и именно из-за ошибок правительства. А премьер-министр должен был осознать это в первую очередь.

«СП»: — Медведев заявил, что все программы работают, отрасли народного хозяйства получают дополнительное финансирование.

— Премьер фактически излагал антикризисную программу кабинета министров. Но не выдерживает критики тактика, когда вначале повышается ключевая ставка Центробанка, а потом государство субсидирует потери от ее роста для отдельных категорий заемщиков. Получается, что вначале банкам дали почти триллион рублей на докапитализацию, подняли кредитную ставку, а потом компенсируются потери опять же из бюджета. Да и субсидии порядка 20 млрд. это капля в море, никакую отрасль так поддержать невозможно.

К примеру, 50 млрд. было выдано Агентству кредитных гарантий для выдачи кредитов малому и среднему бизнесу. Деньги шли через банки-контрагенты. Фактически программа не работает, но средства были потрачены.

Медведев излагал антикризисную программу, которая кризис преодолеть не может. Это программа «пережидания». Мол, может, изменится международная обстановка, может, вырастут цены на нефть. Но никаких реальных механизмов для стимулирования экономического роста нет. Фактически премьер сказал, что мы будем продолжать идти старым курсом.

«СП»: — Чем грозит продолжение прежней политики?

— Кризис мы переживем, но из стагнации не выйдем. У нас будет нулевой рост. Он и так был нулевой в 2013 году, в 2014 за счет девальвации он был менее одного процента, в 2015-м ожидается спад. И если не создано никаких предпосылок для роста, то ожидать его сложно. Единственная надежда — на рост цен на нефть. Но это означает, что страна попадет в еще большую зависимость от сырьевой отрасли. С 2018 года появляется вероятность нового мирового кризиса. И в него мы войдем с недиверсифицированной экономикой. Мы не восстановились после кризиса 2008−09 годов, вошли в локальный кризис 2015-го. Естественно, к следующему глобальному кризису экономика не восстановится.

— На мой взгляд, премьер-министр не ответил на ключевые вопросы, — считает заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья Олег Куликов. — Почему до сих пор наша экономика зависит от экспорта сырья и почему не произошло ее диверсификации. Россия — одна из 16 стран, которые сильно зависят от нефти, но у нас произошла самая масштабная девальвация национальной валюты, несмотря на большие золотовалютные ресурсы. То есть, никаких структурных изменений не произошло, пока Медведев был премьером и президентом. Но председатель правительства не признал всего этого, не ответил по существу на вопросы лидеров фракций КПРФ и «Справедливой России». Ничего не сказал про отсутствие модернизации, про то, что большая часть пашни стоит незасеянной. Создалось впечатление, что премьер просто не обращает внимания на критику. Мол, говорите, что хотите, а мы будем продолжать прежнюю политику.

«СП»: — Если судить по озвученным Медведевым цифрам, то дела обстоят вполне неплохо.

— Цифры Медведев озвучил, на самом деле, не особо вдохновляющие. Утечка валюты за 15 лет составила свыше триллиона долларов, и никто не знает, как остановить этот процесс. Наше правительство остается западно-либеральным. Соответственно, у нас будет такая экономика, какая выгодна глобальным участникам рынка. Наше руководство будто подыгрывает мировому хозяйству. Это читалось между строк, хотя явно об этом не говорилось.

В качестве успеха премьер выдал большие объемы жилищного строительства в прошлом году, дескать, это больше, чем было в РСФСР. Но я не считаю, что этим показателем можно гордиться. В советское время примерно такое же количество жилья строилось, но квартиры были бесплатны для граждан. Сейчас же ипотечники будут расплачиваться всю оставшуюся жизнь.

Фармацевтический сектор, как признал премьер, остается наиболее уязвимым, особенно после введения санкций. Наши фармацевтические компании зависят от импортных субстанций, которые поставляются за валюту. И пока не предвидится изменений этой политики.

Выступление Медведева было несколько поверхностным. Было ощущение, что ему были неинтересны вопросы депутатов. Мол, доложился, и теперь можно быть спокойным.

«СП»: — Отчет правительства может побудить к каким-то законодательным инициативам?

— Это риторический вопрос, можно ли вылечить сложившуюся модель капитализма с помощью отдельных законов. Я думаю, что так не получится.

Основная наша проблема — дефицит кадров в верхних эшелонах власти. Люди, которые занимают ответственные посты, не обладают должной подготовкой и не понимают стоящих перед страной проблем. Скажем, советские министры действительно были «капитанами индустрии», которые имели хороший опыт и знали досконально технические регламенты.

Мы постоянно будем в кризисе. С 1998 года наша валюта обвалилась в десять раз. Притом, что наша страна по запасам минерального сырья, леса, газа, воды на первом месте в мире. Значит, нынешний способ хозяйствования не эффективный.

«СП»: — Медведев заметил, что могло быть намного хуже, чем сейчас.

— Конечно, нынешний кризис Россия выдержит. Мы переживем низкие цены на газ и нефть. Но санкции быстро не отменят, их ввели надолго, они будут бить до тех пор, пока РФ как конкурент ведущих держав не перестанет представлять угрозу. Это, на мой взгляд, не было понятно премьер-министру. И впечатление, что немалая часть управленческой элиты играет не на стороне России.

— Я считаю, что Медведев пытался в своем выступлении занизить ожидания, — говорит вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин. — С одной стороны, он говорил о некоторых успехах, о достигнутых результатах. С другой, — он занижал ожидания. Чтобы в случае усугубления кризиса, не обрушились с критикой на правительство. Так что выступление было довольно двойственным.

«СП»: — Можно ли при сегодняшней политике справиться с кризисом?

— Из кризиса, подобного нынешнему, можно вырваться двумя способами. Первый способ — интеграция в международную экономическую систему. То есть, подразумевается увеличение инвестиций, инновационное развитие. Но для России этот вариант сейчас закрыт. И Медведев неспроста упомянул про санкции, при этом сделал акцент, что бояться надо не столько введенных санкций, сколько возможных действий в будущем. Поэтому напрашивается вывод, что не надо рисковать. Значит, надо работать со старыми инвесторами, которые уже интегрированы в Россию и выступают резко против санкций. Проблема в том, что старые инвесторы не работают в тех областях, на которых держится современная мировая экономика. Они функционируют, в частности, в сырьевой отрасли. Но для выхода из кризиса необходимо развивать другие сферы. Но инвесторы в этих сферах считают риски работы в России серьезными.

Второй способ выхода из кризиса прямо противоположен первому. Он называется «мобилизационной экономикой». Это путь, когда государство направляет все ресурсы на производство средств производства, а народ соглашается с отменой многих социальных гарантий. Так перед Великой Отечественной войной стали жестко наказывать тех, кто опаздывал на работу и тем более прогуливал, а все несогласные подавлялись. Такая модель была в советское время и до поры до времени работала. Ломались многие человеческие судьбы, но сама модель функционировала.

Но наше общество не готово к мобилизационной экономике, особенно активная часть народа. После войны активная часть принимала для себя такую модель, комсомольцы ехали на целину, был энтузиазм. Но для этого нужна хорошая вертикальная мобильность, государственная идеология и твердая уверенность в том, что жертвы сегодняшнего дня приведут к прорыву в будущем. Сейчас ситуация другая. Судя по данным социологических опросов, чем-то серьезным готовы жертвовать только около 11% россиян. Причем готовы жертвовать не самые мобильные и активные граждане.

Получается, что схема с интеграцией в глобальный рынок для нас закрыта, а к мобилизации люди не готовы.

Остается лишь проводить более-менее рациональную экономическую политику. Не делать резких преобразований и по максимуму помогать тем, кто хочет что-то делать. Стараются просто как-то продержаться, не уронить экономику. Надеясь на изменение политической ситуации в мире. То есть, речь идет не о «прорвемся», а о «продержимся». На это, фактически, и ориентировано наше правительство.

Конечно, такая политика вызывает большую критику с двух сторон. Одни говорят, что нам надо возвращаться к взаимодействию с Западом. Но тут же возникает вопрос: на каких условиях? Другие говорят, что надо сжать зубы и прорываться. При этом, многие из тех, кто говорит о необходимости жертв, сами к ним не готовы. В итоге, мы и получаем ситуацию, которую имеем сейчас.

«СП»: — В этот раз Медведев не говорил о необходимости каких-то структурных изменений. Получается, что ничего менять не собираются.

— Для структурных изменений необходимы политическое решение и благоприятный климат. Ни того, ни другого сегодня нет. Реформы сложно проводить в изоляции. Тем более что они затронут большое количество игроков.

Россияне не готовы пока к структурным реформам. В этих условиях правительство пытается делать то, что может. Чтобы не пойти вразрез с мнением людей и не затронуть интересы крупных игроков из элиты.

Фото: Дмитрий Астахов/пресс-служба правительства РФ/ТАСС